Водолей - Владимир Барабанов

были ли они близки вообще. Видя, что Игорь никак не реагирует, вертихвостка стала угрожать судом. Впрочем, его сотрудники из охраны быстро выяснили, что все это – блеф. Хорошо еще, что Игорь занимался мобильной связью, а не был знаменитым певцом или голливудской звездой. Да и вообще, разврат – не его конек.

Тут совсем другое дело. Игорь хорошо успел узнать Кимио за прошлый уикенд. Она очень понравилась бизнесмену. Не только как художница, женщина и любовница, но и как личность. Эта японка не способна на подобные манипуляции с целью вымогательства денег. Она выше этого, да и сама не бедствует благодаря своим картинам. И все-таки лишь на мгновение в голове у Игоря промелькнула мысль о тесте на отцовство.

– Хорошо. Давай рассчитаемся, и сразу же отправимся на виллу. Пусть Кимио придет туда с детьми. Я не хочу медлить ни минуты. Погнали!

***

Тест на отцовство не понадобился. Малыш Такэо очень похож на самого Игоря в младенчестве. Японские гены в нем выдавал только разрез глаз, черные как смоль волосики и карие глазки. Наташенька – копия братика-близнеца. Увидев деток, бизнесмен вспомнил собственное детство. Строгую мать, которая за всю жизнь лишь три или четыре раза сказала малышу “Я люблю тебя”. Ворчливого отца, все время занятого на кухне в ресторане “Княгининский двор” в сквере имени Саши Филиппова в далеком теперь Волгограде. Самое яркое воспоминание из раннего детства – солнечный летний день на берегу Волги. Белые прогулочные катера, катамараны, рыбацкие лодки, баржи. Мамаев Курган, зелень сквера, голубое безоблачное небо. Родители ругались друг с другом, а Игорь смотрел на Волгу и думал, что это большая змея. Солнечные блики на волнах – то чешуя сверкает. А еще огромная злобная тетя с мечом с непонятным названием “Родина-мать”. Что такое родина, Игорь не понимал, зато “мать” – это про нее, про статую. Уж больно напоминала его собственную маму.

Игорю было 25, когда его отец умер от рака легких. Всю жизнь курил по 2-3 пачки папирос “Беломор” в день. Маму Игорь похоронил еще до трагической гибели Марины, зимой 2013/14 года. После ухода супруги он остался совсем один. С тех пор какая-то часть его сердца всегда пустовала. И эту пустоту не могли заполнить персональные ускоренные курсы по фармацевтике, биотехнологии и молекулярной биологии. Ее не заполняли счета в банке, активы в виде недвижимости, акций, бинарных опционов и прочих возможностей биржи. Вся жизнь Игоря – это цифры, новые вершины, новые вызовы, завоевания. Однако все это так и не принесло ему ни любви, ни счастья. Есть вещи, которые не купишь за деньги, есть ощущение, которое не заглушит тихий гул мотора его новой яхты. Одиночество.

Игорь – одинокий волк, и в этом есть свои привилегии. Старик Хайям был прав: “Лучше одному, чем вместе с кем попало”. Наверное, у бизнесмена так и не появилась семья из-за того, что он наслаждался своим одиночеством, был женат на своем деле, плыл в потоке новых идей, открытий, бизнес-возможностей и информации. Но с тех пор, как Игорь переехал в Берлин, тот маленький пустующий уголок в его душе все чаще напоминал о себе. Особенно по ночам. Сначала Игорь решил, что недостаточно времени занят своим новым делом. Для того, чтобы хорошо управлять филиалами, открывать новые, недостаточно распоряжаться работой людей, инвестировать деньги в перспективные фарм-проекты и выслушивать мнение своих финансовых аналитиков. Нужно досконально разбираться в механизме действия каждого наноробота, каждого препарата, аэрозоля, вакцины или витамина. Это не только делает Игоря неуязвимым перед конкурентами, но и элементарно расширяет кругозор. Мозг получает новую порцию дофамина, которая вырабатывается с новой порцией информации. Сердцу дофамин ни к чему. Ему хочется любить, заботиться, обеспечивать, защищать, а иногда – просто поплакать и проявить все свои слабости. Человеку нужен человек. Новая информация и новая деятельность никогда не станут даже суррогатом любви и семьи.

В начале осени Игорь задумался: может, он просто скучает по родине, потому стал таким сентиментальным? В любой выходной день он мог полететь в Киев на могилу своих родителей. Он жил в украинской столице с 17-ти лет, и именно здесь теперь была его родина. Город, прославившийся на весь мир переломной военной кампанией, теперь его мало заботил, постепенно стирался из памяти. В сентябре Игорь навестил могилы родителей, затем то же самое проделал месяц спустя. Наконец, незадолго до полета на Бали он понял: нужно двигаться дальше. 31-го октября русскому исполнилось 42. Раньше Игорь никогда бы в это не поверил, но теперь вынужден признать: он хочет семью и детей.

Оказывается, у него теперь есть семья. Непонятно только, почему же, черт побери, Кимио не позвонила ему раньше! Да, он не оставлял ей свой номер телефона. Однако японка прекрасно знала, кто он, чем занимается и где живет. Номер секретаря есть в Гугле, на любом сайте его компании, а таких было 3.

– Почему же ты не связалась со мной?

– Твоего личного номера мобильного нигде нет, – спокойно ответила Кимио.

– Почему у детей нет коляски? Завтра же утром мы вместе поедем и купим. В этой дыре вообще есть магазины для молодых мам? – пеленой возмущения Игорь пытался скрыть сильнейшее негодование, стеснение и чувство вины.

– Есть коляска, но я предпочитаю носить их на руках, если есть возможность. Леша меня подвез. Дети должны находиться в тактильном контакте с матерью как можно чаще.

– Да, согласен, – сказал Игорь, чтобы хоть что-то сказать.

Не так себе он представлял встречу в Кимио. Он был уверен, что при виде детей в нем возникнет пресловутое отцовское чувство. Бизнесмен пустит скупую слезу, возьмет на руки малышей, почувствует на щеке их родниковое дыхание… В реальности он чувствовал себя очень неудобно перед Кимио, его съедало чувство вины. К малышам особой симпатией русский пока не проникся, и это вызывало у него тревогу. Может, он просто бессердечный человек, у которого в голове одни цифры, проценты и активы? Нужно отогнать прочь эти мысли и взять себя в руки.

Игорь не привык нервничать. Обычно он чувствовал себя хозяином ситуации, но эта встреча стала полнейшей неожиданностью.

– Присядь, пожалуйста, – произнес он, увлекая женщину на стул.

А про себя подумал: “Где же она рожала? Нужно осведомиться, какой на Бали родильный дом, какие там условия. Какой кошмар! Ну почему она не позвонила?!”.

Затем Игорь уложил малышей на просторный диван, сел за стол напротив Кимио.

– Хорошо, давай во всем разберемся, – начал он. По собственному опыту Игорь знал: лучший способ вернуть душевное равновесие и