Зельда - Картер Браун

— Не могу ничего с уверенностью сказать, пока не дослушаю до конца, — холодно ответил я.

— Нина была тогда большой звездой, — продолжала Зельда своим немного хрипловатым, но все еще мелодичным голосом, — или, может быть, до этого. Но уже прошел слушок, что она катится под уклон. Ничего конкретного, ты понимаешь, дорогой. Просто необоснованный разговор, но это может оказаться смертельным в нашем доме. И дорогая Нина почувствовала, что ей нужен новый подход, чтобы как-то преобразить свой образ перед парой директоров и постановщиков. Она сделала ставку на меня и предоставила мне возможность как-то отплатить за ее доброту и гостеприимство.

— Каким же образом?

— Сдавая меня мужчинам, от которых что-то зависело, — воскликнула Зельда, мягко улыбаясь, — все эти лысоголовые “дарлингз” со своими липкими лапами и стеклянными глазами — это определенно было хорошей стажировкой, Рик, возможно, почти уникальной. Такой была я — неизвестная, участвовавшая в постановке двух ночей в неделю для лучших людей в кинобизнесе. — Ее тонкие пальцы потрогали колье с мягкой неясностью. — Ты хотел бы послушать о Рексе Куртни, дорогой?

— У меня такое чувство, что иного выбора нет, — отозвался я. — Так что же он?

— Мы можем даже сыграть с тобой. Ты рассказываешь все, что знаешь о нем, а я добавлю то, что ты пропустишь, — предложила Зельда.

— Один из четырех лучших гонщиков мира, — медленно начал я, — английский тип безответственного человека. Своего рода символ собственной страны, мне кажется, лихой, играющий со смертью, романтическая натура с обычным даром сдержанных высказываний. Вот, пожалуй, и все, что я знаю о нем.

— Ты упустил только одно, дорогой, — Зельда изящно зевнула, — он еще и голубой. Вот зачем он женился на мне, — потому что я уже становилась чем-то вроде символа. Он использовал меня как прикрытие. Кто бы поверил, что мужчина, женатый на Зельде Роксан, в действительности предпочитает сильных молодых людей? Их было так много, дорогой. Я помню одного возвышенного юношу в Испании, который так мечтал стать матадором, а когда Рекс устал от него, парень убил себя. Ты, наверное, не поверишь, но за все время, пока мы были женаты, мы никогда не спали в одной постели.

— А что ты скажешь о Гарри Тайге?

— Гарри обвел меня вокруг пальца своим особым способом. Мне тогда так хотелось добиться успеха на Бродвее, как ничего другого за всю свою жизнь. У Гарри была роль, словно специально созданная для меня, как говорив он. Это, а также то, что продюсером был он сам, могло обеспечить мне успех. Он убедил меня выйти за него замуж и отдать ему пятьдесят тысяч долларов, которые он никак не мог собрать. Спонсоры, по его словам, еще не верили в меня так, как верил он. Думаю, ты уже знаешь, чем закончилась эта история. Постановка бесславно умерла после пяти представлений, и сохранились только огромные счета на общую сумму около десяти тысяч. Я должна была заплатить, потому что Гарри снова был в запойном марафоне, который длился целый месяц. Вскоре после этого мы развелись, он получил права на “Гарриет и охотник за головами”, она стала лучшей пьесой. Главная роль в ней предназначалась мне, но милый Гарри отдал ее этой отвратительной суке, Фрэн Лурдон.

— Ты получила назад свои деньги?

— Ты шутник, дорогой? Но я храню запись его счетов, и их чтение доставляет мне удовольствие до сих пор.

— Остался только Хосе Перес, — я шутливо отсалютовал, — сам Presidente!

— Он был таким романтичным, дорогой, — Зельда тихо вздрогнула, — такой стройный, сильный, с чудесной бородой. Каждый раз, когда я проводила по ней пальцами, я чувствовала, что глажу морского котика. Но его брат Рамон был чрезвычайно неприятен, он вообще не замечал меня. — Она обиженно надула губы при мысли, что существует мужчина, на которого не действуют ее чары.

— Мне кажется, ты не должна винить его за это слишком, — объявил я. — В то время, когда вы с Хосе мирно жили в собственном дворце, происходило самое большое сражение революции. Рамон пустил слух, что Хосе был ранен на передовой, смело ведя в бой свою бригаду, и он не хотел, чтобы кто-то рассказал правду.

— Я помню это очень хорошо, дорогой, — нежно проговорила она, — ты был таким храбрым.

— Броган занервничал, когда ты не появлялась целую неделю, и позвонил на студию, — вспомнил я. — Меня послали за тобой. Это не совсем совпадало с планами Рамона. Он уже прикинул, что безопаснее сделать так, будто тебя убили в перестрелке с контрреволюцией где-то на границе. Но когда я сообщил, что слишком много людей точно знают о твоем местонахождении, в том числе и на твоей киностудии, и они никогда не поверят в историю с засадой, он страшно разозлился, так как понял, что я прав. Именно тогда он засадил меня в ту камеру на три дня, а его охранники утром и вечером имели хорошую разминку.

— Знаешь, что самое ужасное во всем этом, дорогой, — с напряжением произнесла она, — это то, что Хосе знал, что собирался сделать со мной Рамон, но не предпринял никакой попытки остановить его.

— Теперь ты расскажешь всему миру, где и как Presidente получил свою медаль “Пурпурное сердце”[4], если только он не заплатит? — выпалил я мрачно. — Да, за свой компромат ты действительно заслужила высшую оценку, милая, даже с учетом того, что ты не так хорошо котируешься в самом этом деле.

— Дорогой, — воскликнула она, часто моргая, — не понимаю, о чем это ты!

— Ты написала им всем, что собираешься снять фильм о своей жизни и их тайны будут отчетливо фигурировать в нем. Затем, возможно, предложила вложить им какую-то сумму денег в его производство, правильно?

— Точно, дорогой.

— Затем ты пригласила всех их обсудить это? — Я с удивлением покачал головой. — Неужели ты не понимаешь, что сама пригласила их на убийство — сама!

— Ах это. — Ее лицо прояснилось. — Конечно, я думала об этом, дорогой. Я не так глупа, ты знаешь? Поэтому я была очень осторожна, когда писала каждому из них, и включила в письма полное описание всех эпизодов, где участвуют все пятеро. В этом случае никому нет пользы в моем убийстве, ты понимаешь, дорогой? Ведь другие четверо знали бы его грязную тайну!

Я уставился на нее в невольном восхищении.

— Это было весьма проницательно, — произнес я наконец приглушенным голосом. — Ты рассчитывала, что они не станут откровенничать друг с другом, так как надеются, что их секреты будут сохраняться в тайне, пока они не выплатят сполна. Исходя из твоего плана, они все должны были согласиться на выплату определенных сумм. Но ведь могло случиться так, что кто-то из них откажется, и тогда эта затея станет пустой тратой времени и денег.

— Я так рада, что ты понимаешь мою проблему, Рик, дорогой. — Она кивнула мне почти радостно. — Милый Гарри был очень утомительным на совещании, которое мы провели после ужина, и сказал, что не заплатит ни цента. И конечно, он был отвратительнее, чем когда-либо.