Современный зарубежный детектив-7 (Крутой детектив). Компиляция. Книги 1-27 - Сара Парецки

получили этого «Неряху Петера», – продолжил он, – я безуспешно пытался найти местонахождение библиотеки моего деда. Но похоже, что она была засекречена и продана по частям, а может, попала в коллекцию какого-нибудь нацистского фанатика. Или, может быть, была разрушена во время одной из бомбардировок Германии со стороны союзников. – Он сделал жест в сторону матери, которая пристально на меня смотрела. – Однако тот факт, что этот экземпляр всплыл в берлинской библиотеке спустя столько лет, заставляет меня думать, что не все еще потеряно. Я отказываюсь верить, что это – единственная сохранившаяся книга. Где-то еще должны быть другие.

Я уже какое-то время размышляла над тем, в чем вообще был смысл этой его тирады, но именно последняя ее фраза наконец позволила мне понять, чего же хотели от меня этот мужчина и его мать.

– То есть вы хотите, чтобы я нашла библиотеку вашего деда.

Произнеся это вслух, я лишь больше убедилась в том, насколько необычным было это поручение. Вторая мировая война была для меня темным лесом. Я была экспертом по книгам, и хотя в этом деле формально и фигурировала библиотека, мне казалось, что оно и близко не имело ничего общего с моей сферой деятельности.

– Тельес очень хорошо о вас отзывался, Грета. – Фритц-Брионес отвесил мне благосклонный комплимент. Он, похоже, привык к тому, что люди падали перед ним ниц, когда с его губ слетала подобная похвала. К счастью, я слишком долго прожила на свете, чтобы позволить сбить себя с толку подобными глупостями. – Сказал, что вы очень скрупулезная, – настаивал он. – И ни одной детали не оставляете без внимания. А если у вас появляется предчувствие, даже самое странное, то следуете ему до конца. И очень редко ошибаетесь.

– Просто Тельес меня очень любит, но я вас могу заверить, что не настолько хороша. Это дело находится вне моей компетенции, сеньор Фритц-Брионес. Я даже не знаю, с чего можно было бы начать.

– Все просто: начните с Берлина. – Он так это сказал, будто это было чем-то очевидным. Вариантом, который пришел бы в голову любому здравомыслящему человеку. – Там всплыл «Неряха Петер», – добавил он, – так что мы не можем исключать, что в библиотеке есть и другие экземпляры из коллекции моего деда.

– Вы хотите, чтобы я пересмотрела все книги из Берлинской библиотеки одну за другой на предмет экслибриса вашего деда? Это ведь безумие.

– Уверен, что вы найдете какой-нибудь способ.

И опять эта дурацкая улыбочка. Проигнорировав ее, я бросила взгляд на окружавшие нас стеллажи, словно искала там здравый смысл, который у этого мужчины явно отсутствовал.

– Ну, хотя бы список есть? – Фритц-Брионес наморщил лоб, так что я дополнила вопрос: – Каталог или список книг, которые составляли коллекцию вашего деда. Что-нибудь подобное у вас имеется?

– Абсолютно ничего, – заявил «неряха Петер». – Моя мать была слишком маленькой, поэтому больше никаких книг не запомнила. А когда она спустя годы вернулась во Франкфурт, то обнаружила, что город превратился в руины, в том числе и то, что раньше было ее домом. Любые следы, которые могли вести к содержимому этой библиотеки, были утеряны во время бомбардировок, как и все ее имущество. Им с бабушкой ничего не удалось вернуть.

Все это звучало абсурдно. Титаническая и невыполнимая работа. Я задумалась, можно ли как-то вежливо отказаться от этого предложения и убедить этого типа в бессмысленности его плана, однако Фритц-Брионес не был похож на человека, который легко примет отказ. Тем не менее я решила испытать удачу:

– Я очень вам признательна за доверие, но, боюсь, я не тот человек, который вам нужен.

Мой ответ совершенно его не впечатлил.

– Поезжайте в Берлин, Грета. Я свяжу вас с тем парнем, который привез нам эту книгу. Он очень вдохновлен этой историей и пообещал нам помочь. – Я почувствовала, как заливаюсь краской до кончиков ушей. Если этот тип считает, что мне делать больше нечего, как ехать в Берлин, чтобы выполнить его поручение, которое мне явно не по зубам, то он плохо меня знает. – Поговорите с этим парнем, – настаивал он. – А еще – с торговцами антиквариатом и коллекционерами. Изучите архивы и поезжайте туда, где, как вам кажется, вы найдете хоть какую-то информацию.

– А можно узнать, почему вас настолько интересуют эти книги?

– Потому что они мне принадлежат. – Повысив голос, он указал на мать. – Они наши и больше ничьи.

Он с трудом сдержал ярость в этих словах. Несмотря на его пылкость, или, скорее, благодаря ей, я поняла, что он что-то не договаривал. Казалось, будто за этими благими намерениями и попыткой справедливо вернуть то, что им принадлежало по праву, скрывалось что-то еще, и я не была уверена, что хочу об этом знать.

Это заставило меня вести себя с еще большей осмотрительностью.

– Очень жаль, но, боюсь, я не смогу вам помочь.

Фритц-Брионес ответил на мой отказ громким хохотом, и это окончательно вывело меня из себя.

Его мать продолжала внимательно за мной следить с застывшей на лице суровой гримасой. Я понятия не имела, что было в голове у этой женщины, но нельзя было исключать, что она была такой же безумной, как и ее сын.

– Вы это сделаете, Грета.

Хозяин дома бросил эту фразу с безразличием, будто просто указал мне на объективный факт, на какое-то пророчество, без тени сомнения в том, что все так и будет.

Я больше не могла сдерживаться. Предел наглости, которую я была способна выдержать за день, был давным-давно превышен. Я очень медленно положила кулаки на стол и, опершись о них, выпрямилась.

– Почему вы так в этом уверены, Эдельмиро?

Абсолютно не разозлившись, Фритц-Брионес, явно довольный моей дерзостью, издал какой-то неопределенный звук: наполовину хохот, наполовину кряканье.

– Потому что я заплачу вам больше, чем вы зарабатываете за целый год в этом сраном книжном магазине, плюс надбавка за каждую книгу, которую вы найдете, и за каждый след. Вам этого недостаточно?

Пришло время постоять за себя. Заявить ему, что мое достоинство не купишь, что свои чертовы деньги он может оставить себе и что есть вещи, которые не стоят того, чтобы их делать даже за все золото мира.

Но я, конечно же, этого не сделала.

Упоминание мерзкого металла было чересчур заманчивым, чтобы я так легко смогла его проигнорировать. К тому же Жозефина продолжала сверлить меня полным ярости глубоким взглядом. Я вспомнила, что эти глаза видели пределы человеческой подлости вблизи.

– Так что перестаньте делать вид, что вам что-то не подходит, Грета, и просто примите мое предложение. Как вы,