Современный зарубежный детектив-7 (Крутой детектив). Компиляция. Книги 1-27 - Сара Парецки

слова с какой-то неуверенностью. Как будто ответ не был очевиден. Видимо, в нем все еще теплилась надежда, что вместо того, чтобы вернуться в Берлин, мы отправимся в Польшу, чтобы продолжить там наши поиски, что не имело никакого смысла.

Надо признаться, я и сама над этим думала. Мне в голову приходила возможность взять билеты на первый же рейс, вылетающий во Вроцлав, чтобы там что-нибудь разузнать, прежде чем вернуться в Германию. Но это было полной глупостью.

Я уже собралась ему об этом сказать, как у меня завибрировал телефон. На экране высветилось имя моей сестры.

– Ты не против?

Я встала из-за стола, не дожидаясь его одобрения.

Выйдя в лобби отеля, я ответила на звонок.

– Доброе утро, Грета. Какие у тебя планы на сегодня?

Странно было слышать Марлу такой активной и полной оптимизма, хотя я и подозревала, что она, как обычно, провела ночь, работая за компьютером.

– Начнем с того, – ответила я, – что поедем в аэропорт и вылетим обратно в Берлин. А там будет видно.

Смех Марлы заполнил динамик, и я была вынуждена отвести трубку от уха, чтобы не оглохнуть. Когда ей наконец удалось сдержать этот внезапный прилив веселья, она заговорила так, словно продолжала какой-то разговор, который начала уже довольно давно.

– После войны Хербст устроился консультантом в издательство Hans Schulz Verlag. Несколько лет он прожил во Франкфурте, но потом переехал во Вроцлав, город, откуда была родом его мать. – Она говорила назидательным тоном, словно учитель, который ограничивается тем, что излагает объективную теорию, не допускающую обсуждений. – Он время от времени выполнял заказы для Hans Schulz Verlag, но в 1969 году вдруг исчез. Нет никаких записей о том, куда и почему он уехал. Он оставил большую часть вещей у себя дома, как будто ему пришлось срочно уехать и он собирался в любой момент вернуться. Но как ни странно, несмотря на то, что почти никакого имущества он не забрал, его библиотека исчезла вместе с ним. Судя по всему, он взял ее туда, куда поехал, хотя, возможно, продал ее перед отъездом или кому-нибудь подарил. Мне удалось выяснить, что он очень увлекался испанскими писателями XVIII века.

– Есть какие-то предположения, куда он мог уехать?

– Никаких, сестренка. Никто не знает, что с ним случилось. Может, решил сменить обстановку, а может, совершил самоубийство, как многие бывшие нацисты, разочаровавшиеся в том, что приготовила для них история. Еще возможно, что кто-то из тех, кого он ограбил и отправил в концлагеря, выяснил, где он прятался, и пришел свести с ним счеты. В таком случае ему это либо удалось и он спрятал его труп в надежном месте, либо Хербст оказался быстрее и смылся, как только узнал, что ему угрожает опасность.

Чересчур много вариантов, чтобы изучать их один за другим. Из-за этого расследование приобрело масштабы, которые у нас не получится охватить, учитывая наши ограниченные средства.

– Я только что отправила тебе последний известный адрес Хербста.

– Я не собираюсь ехать в Польшу, Марла.

– Ответ неверный. Ты летишь во Вроцлав следующим рейсом, который отправляется ровно через полтора часа. Тебе придется поторопиться.

Я заметила, как вновь завибрировал мой телефон, и бросила взгляд на экран, думая, что мне пришел от Марлы адрес дома, где жил Хербст, но увидела и еще кое-что: PDF-файл с информацией о рейсе во Вроцлав и, что еще больше меня удивило, номер бронирования.

– Какого черта ты наделала, Марла?

Я сдержалась, чтобы не разораться, но мою сестру, похоже, совершенно не задел мой гнев.

– Я купила тебе билет в Польшу, Грета. Он не очень дорогой, учитывая, что я урвала его в последнюю минуту.

Я не могла в это поверить и разозлилась не только на нее, но и на себя – за то, что оказалась неспособна предвидеть, что она собирается сделать. Какое она имела право тратить часть наших сбережений на этот билет, не посоветовавшись со мной? Ей было очень легко куда-то меня отправить, с комфортом устроившись у себя в «штабе» и издалека наблюдая за всем происходящим.

– Марла, мать твою. Я тебя убью.

– Хорошо, сделаешь это после того, как вернешься из Польши. Билет невозвратный.

У меня не было слов. Возможно, именно поэтому первым сорвавшимся с моих губ вопросом стал тот, что я задала бы лишь в последнюю очередь:

– А что насчет Олега?

Марла молчала, словно не понимая моего вопроса. Мне что, действительно нужно ей это объяснять? Она ведь не могла оставить без внимания все, что сделал для меня этот библиотекарь. Если бы не он, я бы никогда не услышала ни о Вроцлаве, ни о Силезии. Кроме того, что немаловажно, он говорил по-польски, и это, несомненно, все значительно упростило бы.

– Даже не вздумай покупать ему билет, Грета. Если ты это сделаешь, то Тереза Солана обо всем узнает, расскажет Сарасоле, и Ченчо опять за вами последует, как чертова тень.

– Я не могу его просто так оставить.

Марла испустила сдавленный вздох. Казалось, она не понимала ни моей уклончивости, ни того, почему я пыталась все усложнить. Через несколько мгновений она наконец заговорила равнодушным голосом:

– Делай что хочешь, но тебе пора выезжать. Если опоздаешь на рейс, то это я тебя убью.

39

Я стояла в лобби отеля, все еще в шоке от наполеоновских планов, которые Марла наметила, даже не посоветовавшись со мной. Из широких окон открывался вид на город. Рим просыпался, и его улицы заполнили толпы людей, вставших рано, чтобы отправиться на работу.

И вот там, на противоположной стороне улицы, я увидела автомобиль и человека, которого сразу же узнала. Опираясь на капот своего вечного «Сеата», Ченчо ничего не делал. Просто курил и озирался по сторонам, словно кого-то поджидая. Цепкий, как чертов сторожевой пес.

«Он ждет меня», – заключила я.

Нужно признаться: несмотря на то, что он продолжал меня преследовать, я была рада увидеть его целым и невредимым. Непонятно, вышел ли он победителем из той схватки с тремя головорезами, но, казалось, его не ранили: я не увидела на нем ни малейшей царапины. Проходя мимо, некоторые прохожие оборачивались на него, не в силах устоять перед плащом и шляпой, придававшими ему вид детектива, сбежавшего со страниц романа Чандлера.

Я с опаской взглянула на зонтик, как ни в чем не бывало висевший у него на локте. Теперь, когда я знала, какое оружие там скрывалось, стала смотреть на него с трепетом. Но каким надо было психом, чтобы разгуливать с подобной шпагой? Рапира