Побеждает первая ложь - Эшли Элстон

город после колледжа. – Райан хмурится. – Жизнь его знатно потрепала. Говорит, приехал, потому что отец сломал ногу. Так что пробудет здесь какое-то время, помогая маме ухаживать за ним.

– Может, пригласим их на обед, пока он здесь? Тогда вы двое сможете наверстать упущенное.

Райан пожимает плечами:

– Ага, можно.

Я хочу расспросить его об этой девушке: что он о ней знает и знает ли вообще, а может, она рассказала что-то о себе, когда я сбежала в туалет. Но это будет не в моем стиле. Я создала образ человека, который не сует свой нос в чужие дела и не задает лишних вопросов. Не выпытывает информацию о друзьях или их спутницах. Мне нужно, чтобы встреча с Джеймсом и его спутницей растворилась среди других воспоминаний об этом дне, а не закрепилась в памяти как что-то важное.

Для этого достаточно одного неверного шага. Говорят, если хочешь, чтобы какой-то момент запомнился в мельчайших подробностях, нужно внести лишь одно маленькое изменение в привычный порядок действий. Например, если боишься не вспомнить, запер ли дверь перед отъездом в отпуск, надо ее закрыть каким-нибудь необычным способом, отойдя от привычного автоматизма. Достаточно просто повернуться вокруг своей оси, прежде чем вставить ключ в замок. Одно простое движение – и это воспоминание навсегда отпечатается в мозгу. Оно будет таким четким, что вы сможете раз за разом прокручивать его в голове: вот перед вами возникает дверь, вот вы поворачиваете ключ и дергаете за ручку, чтобы проверить замок. Вам не придется гадать, будешь точно знать: да, запер.

Мне не нужно, чтобы Райан потом ломал голову, почему меня так заинтересовал его друг и женщина из Северной Каролины. Почему я так стремилась их найти и провести с ними больше времени. Мне не нужно, чтобы подобные вопросы стали тем самым поворотом вокруг своей оси, который выделит этот момент среди других.

Здесь много людей, но не настолько, чтобы мы не столкнулись с ними вновь. А пока я подожду и поищу логическое объяснение. Вариантов может быть много.

– Эта шляпа на тебе смотрится потрясающе! – взвизгивает Сара, подходя к нашему столу.

Я наклоняю голову то в одну, то в другую сторону, и шляпа покачивается вместе со мной.

– Твоя тоже! – с энтузиазмом отвечаю я.

Вскоре появляются и остальные друзья Райана. Судя по остекленевшим взглядам и раскрасневшимся щекам, они неплохо повеселились «за бокальчиком», прежде чем приехать сюда.

Райан встает, приветствуя друзей: одному жмет руку, другого хлопает по плечу. Если они и недовольны, что мы не встретились перед вечеринкой, то не подают вида. Парни образуют тесный круг в паре метров от нас, а Сара плюхается на освободившийся стул Райана. Бет и Эллисон притаскивают стулья от соседнего стола, и только Рейчел стоит в стороне. Подвинувшись на краешек своего стула, Эллисон подзывает ее жестом.

– Садись, обеим места хватит.

Возможно, Рейчел и правда всего лишь не хватило стула, но, мне кажется, она бы предпочла остаться с парнями.

Когда все расселись, Бет заявила:

– Я бы жутко разозлилась, если бы пришла сюда и увидела, что у трех женщин такая же шляпа, как у меня.

Речь, видимо, о шляпе с павлиньими перьями, которые веером спадают почти до земли. Сегодня я видела минимум три таких.

– Вот поэтому надо ходить к Марте. Она всегда записывает, кому какую шляпу продала, и не повторяется. И никогда не повторяет модели на следующий год: вдруг кто-то решит извлечь старую из закромов. – Сара делает глоток из серебряного бокала и кивает в сторону Эллисон: – А еще можно заказать себе шляпу у флориста.

Шляпа Эллисон больше напоминает покрывало из красных роз – судя по виду, свежих, – точь-в-точь наградная попона для лошади-победителя.

Я непроизвольно прыскаю со смеху. Эти шляпы – серьезное дело. Судя по тому, как Рейчел закатывает глаза и качает головой, она единственная согласилась бы со мной, как все это глупо.

Они продолжают перемывать косточки присутствующим, и я понимаю, что могу использовать это в своих интересах. Если Джеймс Бернард был старым другом Райана, значит, они тоже его знают. Нужно просто дождаться удобного случая.

– Ого! – взвизгивает Эллисон. – У Джины Килберн хватило наглости сюда явиться!

– Где она? – спрашивает Бет.

Эллисон указывает на низенькую пухлую блондинку, увешанную украшениями. Она явно пьяна. Я уже обратила на нее внимание, когда та шла от столов с закусками и чуть не навернулась на своих шпильках.

– Клянусь, никогда не пойму мужчин, – говорит Сара. – Если уж изменять, то не с такой стремной телкой, как Джина.

Когда они перестали строить предположения, кто станет следующей жертвой Джины, я осторожно вступаю в разговор:

– Райан тут случайно встретил старого друга, которого сто лет не видел… Джеймса Бернарда. Похоже, он был рад его видеть.

Все четыре женщины резко поворачиваются в мою сторону.

– Он здесь? – Бет взирает на меня с приоткрытым ртом, словно эта новость привела ее в ужас.

Я киваю, украдкой наблюдая за остальными. На их лицах – разные степени шока и недоумения. Всех, кроме Рейчел. Для Рейчел это не новость.

– Он здесь с какой-то женщиной. – Я не называю ее по имени. Не могу заставить себя произнести его вслух. Мое имя.

Эллисон, Бет и Сара озираются, пытаясь найти их в толпе. Рейчел смотрит только на меня.

Бет поворачивается обратно к столу и говорит:

– Поверить не могу, что он тут. Деньги, наверное, нужны.

Я медленно делаю глоток, словно совершенно никуда не тороплюсь, затем ставлю бокал на стол и спрашиваю:

– Почему ты так говоришь? – Моя спокойная и сдержанная внешняя оболочка, обычно наглухо закрытая, трещит, угрожая рассыпаться на мелкие кусочки.

– От него одни неприятности, – добавляет Эллисон. – Он едва не разорил своих родителей из-за увлечения азартными играми. Они вносили за него залог чаще, чем следовало бы. И никто не знает, где он был все эти годы.

– Как он выглядел? Плохо? – спрашивает Бет. – Готова поспорить, что плохо. И если честно, я в шоке, что он нашел себе пару. Наверняка такую же патологическую неудачницу, как он сам.

Я не уточняю, что она вовсе не выглядела неудачницей.

– Удивительно, что ему хватило смелости заговорить с Райаном, – говорит Сара.

Со всей небрежностью, на которую способна, я спрашиваю:

– Почему?

Эллисон отвечает за нее:

– Год назад Райан пытался ему помочь. Устроил его на работу, нашел жилье и все такое. А Джеймс его кинул. Украл деньги или что-то в этом роде. Райан был в бешенстве.

– Ага, но нам всем известно, что если кто и простит Джеймса, то