Водолей - Владимир Барабанов

Даня в непривычной для него официальной манере отдал честь и уверенно зашагал к автофургону. Сопротивляющегося Дениса двое полицейских увели обратно в камеру.

– А я думал, что ты мне друг! – прорычал Андрей Калиниченко, а затем плюнул на брусчатку прямо перед ногами капитана.

– Скотина! – завершила тираду Таня. – Изменщик! Бандит! Да куда глаза мои смотрели! Я-то такая счастливая утром была. Хотела тебе после работы сказать, что ты станешь отцом. А моему ребенку такой отец не нужен!

С этими словами девушка демонстративно удалилась вслед за остальной процессией.

На прощание Даня все так же предательски-официально крикнул:

– Павел! А Вас я попрошу завтра явиться в суд. Как говорится, по-хорошему! Иначе будете иметь дело со мной!

Проклятый день! Кто же мог подумать, что так все обернется? Паша едва не плакал от отчаяния. Сам всю эту кашу заварил, теперь сам и будет расхлебывать. Танька беременна, оказывается! А он все туда же – по бабам! Андрей так не вовремя объявился! Накрылся шестой источник дохода! Все источники накрылись вместе со службой. Уволят с позором!

Паша брел по ночной улице в сторону далекого Куликова поля, где он оставил свою “Таврию”. А может, все это и к лучшему? Ясно ведь, что давно пора открыть свое дело! Сколько можно душить свою совесть и брать взятки?! Не жизнь надо менять – самому надо меняться! Серьезно и глубоко! А как меняться, где взять знания и опыт? Тут бы Костя Берин помог, только он опять в своем Киеве…

– Пропади оно все пропадом! – Паша гневно сорвал с себя полицейскую форму, бросил ее на тротуар, и зашагал дальше в одной майке и штанах.

Часть IV. Надежда

Андрей Калиниченко

Возраст: 39 лет

Профессия: грузчик

Вибрации души: 48 Гц

Слабые никогда не прощают; прощение – это привилегия сильных.

Махатма Ганди 

индийский политический и общественный деятель

–Проходите, она в этой палате.

Андрей и Даня с грустью смотрели на неухоженные стены, треснувший линолеум, огромные старые фигурные окна. Андрей бывал тут раньше, когда впервые отвез Люду в Городской психиатрический диспансер на Разумовского. Снаружи здание выглядело лучше, чем внутри: витражный фасад, фигурные оконные проемы, светло-красный облицовочный кирпич. Но у грузчика не было ни малейшего повода любоваться зданием. Здесь царила неприятная, тяжелая энергетика. Оставив свою мать в диспансере, Андрей испытывал чувство вины, переживал, не спал ночами. Раньше он воспринимал свою больную мать как обузу, которая портила его и без того не очень радостную жизнь. Но за последние несколько месяцев Андрей сильно изменился.

– До сих пор не могу поверить, что Паша Сирбу на такое способен, – задумчиво сказал Даня.

Андрей не хотел вспоминать о подлости капитана полиции. Он уяснил для себя одну простую истину: в любой ситуации нужно мыслить позитивно. Книга “Четвертое измерение” и советы отца Савелия изменили его жизнь. Жаль, что Андрей был так слеп, недальновиден, ограничен. Теперь он чувствовал себя птицей, вырвавшейся из тесной клетки. Он научился мечтать, он научился фантазировать, улыбаться, чаще говорить жене и детям “Я люблю тебя”. Эти простые вещи наполнили жизнь мужчины новым смыслом.

Раньше Андрей жаловался на несправедливую судьбу, на больную мать, на “сектантку”-жену, на своенравную старшую дочь. Теперь грузчик понял: все в его руках. Он готов изменить свою жизнь, но начинать нужно только с себя самого. Кирпичик за кирпичиком, мешочек за мешочком, ящик за ящиком, он перестроит себя. Он наполняет свой разум победой, успехом, радостью бытия, и бесконечно благодарит за любую встречу, событие, любую помощь, улыбку и солнечный день. Это – его фундамент, на котором грузчик построит новую жизнь, укрепит отношения в семье.

Андрею даже не верится, что раньше он думал о собственных детях как об обузе. Он вынужден был бесконечно “пахать”, надрывать спину, терпеть боли в пояснице, чтобы прокормить большую семью. Теперь же Андрей вот уже месяц как начальник строительной бригады. Раньше он не верил в свои силы, способности управлять людьми, хотя всегда находил общий язык даже с отпетыми “отморозками” и “алкашами”. Его самооценка диктовала: “Работай, пока можешь. Не пробуй ничего большего, ты не способен. Кто ты вообще такой? Мужик из маленького села? Твой отец был грузчиком в Одесском порту, твои братья – всего-навсего строители”. Трудно менять себя в 39. Но одно маленькое осознание изменило всю жизнь Андрея. Он вдруг увидел, что жизнь может быть другой: без постоянных ссор и упреков, без насмешек начальника, без неудач, унижений и серых будней. Он долго сомневался, не верил автору книги “Четвертое измерение”, смотрел на эту ересь из своего темного чулана через мизерную щелочку. А потом грузчик почувствовал, что просто не может больше так жить. Желание что-то изменить закипело в груди, словно вулкан. Если то, во что он верил, чему учил его отец, не принесло ему счастья, стоит ли бояться дальше и оставлять все так, как есть?

У Андрея появилась альтернатива. Жизнь, наполненная любовью, гармонией, взаимопониманием, уважением к себе и другим. Трудно меняться в 39. Но еще труднее не меняться, потому что хочется большего для себя, жены, детей. Хочется взглянуть: что там, за горизонтом? Каково это – управлять людьми, получать втрое больше, сделать себе хоть какой-то небольшой приятный подарок, обеспечить старшей дочери учебу в университете, а не заставлять ее работать продавщицей? Каково это – испытывать спокойную теплую нежность при встрече со Снежаной на пороге квартиры? Каково это – каждый день с новой силой радоваться своим детям?

Андрей меняется. Медленно, но хвалит себя за каждый маленький шаг. Впереди – долгий путь. Но этот путь не будет тяжелым. Жизнь – не драма, не мучения и не испытания. Жизнь – это счастье и гармония. Это – изобилие. И это изобилие начинается в его собственной голове.

Отец Савелий стал для Андрея лучшим другом, наставником. У каждого человека должен быть свой наставник, маяк в ночной мгле, путеводная звезда. И как же хорошо, когда этот наставник есть!

– Кушать подано! – недовольно пробурчала медсестра. Андрей оторвался от своих мыслей. Взглянул на поднос. Перловка, кипяток и зефир. Господи, и это все! Здесь нет изобилия, да и быть не может.

– Давайте сюда эту бурду, – Андрей положил несколько ложек каши в старую советскую тарелку с красным узором. Похожие тарелки есть и у него дома. Ничего, со следующей зарплаты он купит новый сервиз.

– Вы можете идти, – сказал Даня, глядя на полненькую медсестру.