Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

мы выпьем?» Ее глаза подобны бриллиантам, и я чувствую ужасный укол в солнечное сплетение. Я действительно чувствую вину за то, что собираюсь сделать, я сочувствую безжалостной, хладнокровной убийце, и я должен еще раз напомнить себе, кто она такая.

«Все, что захочешь, «с трудом выговариваю я.

«Как насчет новых начинаний?»

Я киваю, прикасаюсь к ее бокалу своим, но не могу заставить себя повторить эти слова.

«Итак, скажи мне, что заставило тебя снова связаться со мной? Я действительно думал, что после… ну…» Она немного застенчиво опускает глаза. «Я должна извиниться, я понимаю, что это было слишком рано…» — говорит она, и я поднимаю руку, чтобы остановить ее.

«Пожалуйста, не нужно». Я помню прикосновение ее кожи к моей, ее мягкое тело, обвившееся вокруг меня, как оно так хорошо сочеталось с моим собственным, совсем как у Рейч. И я стараюсь не думать о той связи, которую почувствовал. «Все происходит по какой-то причине, Дэнни». Так говорила Рейчел. Тогда почему это, Рейч? Скажи мне причину этого!

«Жизнь нужно проживать настоящим моментом, не так ли, Дэниел?»

«Да, я думаю, что это, вероятно, так». Я не знаю, почему я говорю слово «вероятно», потому что сейчас, после всего, я верю этим словам больше, чем когда-либо.

«Думаю, я буду котлеты из баранины», — говорит она, меняя тему разговора и просматривая меню. «Они восхитительны. Я их очень рекомендую».

Я не хочу есть, я не могу, но все равно делаю заказ, глядя в окно. Я замечаю машину Дэвиса без опознавательных знаков неподалеку.

«Итак, расскажи мне о своей неделе во Флоренции? Я наклоняюсь ближе, мои локти упираются в нее. Похоже, она в восторге от моего интереса и прямо смотрит мне в глаза. И я ищу в ее глазах что-нибудь, что угодно, что приведет мои эмоции в соответствие с тем фактом, что она олицетворение зла. Но ее глаза яркие и трепещущие, и я не вижу в них злобы.

«Кроме сегодняшнего вечера, ты имеешь в виду? Ну, вообще-то у меня новая работа.

«О?»

«Да, в качестве няни, присматривала за красивым маленьким мальчиком по имени Джордж. Но это было лишь временно».

Я глотаю. Мальчик. Джордж. Только временно. Был.

«Разве это не мешает твоей учебе?»

Она морщит нос, и мне пытается не нравиться выражение ее лица, когда она это делает. «Я устала играть»… Я даже не уверена, что это больше для меня.

Я изображаю удивление». Итак… сколько лет Джорджу? И почему это было только временно? Мое сердце колотится о ребра. Она убила его? Она уже убила его? Есть ли сейчас где-нибудь мертвый ребенок, безжизненно лежащий в своей кроватке?

«Ему почти десять месяцев», — говорит она, и ее глаза оживляются, когда она говорит о нем. «Он красивый, счастливый малыш, полный… жизни. Я влюбилась в него с первого взгляда.» Ее улыбка внезапно исчезает. «Но он нехороший маленький мальчик, я пытался сказать его матери, что что-то очень не так, но она… ну, ей было наплевать, вы знаете, она всегда балует себя или в спортзале, обедает с друзьями. Я почти постоянно чувствую запах алкоголя в ее дыхании.»

Мои кишки скручиваются, как крендель». Что с ним не так, с этим ребенком?

Она качает головой, отправляя в рот оливку.

«Как я уже сказала, я пыталась поговорить с его матерью, но она не хочет слушать. Глупая, эгоистичная сука», — шипит она в свой бокал, и все ее поведение меняется. «Я имею в виду, если бы у меня был ребенок, крошка, я бы дорожила им, ты знаешь, проводила с ним каждое мгновение бодрствования, следила за тем, чтобы ему не причинили вреда, как и подобает настоящей матери. Таким людям, как она, как эта эгоистичная стерва его мать, нельзя позволять иметь детей. Они должны забрать их, пока не стало слишком поздно.»

Я слышу нарастающие эмоции в ее голосе, когда появляются котлеты из баранины. Она на мгновение отвлекается на них.

«Слишком поздно для чего?» Мягко спрашиваю я.

«Прости», — говорит она, словно приходя в себя, ««Ты хочешь детей, Дэниел?» Она накалывает баранью котлету вилкой, разрывая розовую мякоть. «Видишь ли ты их в своем будущем?»

Я гоняю свою котлету по тарелке, как самодельный бумажный кораблик по пруду. Дэвису будет интересно, что, черт возьми, происходит прямо сейчас. Я не знаю, почему я тяну время, почему я играю в азартные игры и иду на такой огромный риск. Я думаю, надеюсь, что можно с уверенностью предположить, что если бы «Флоренс» увидела свое собственное фото в вечерней газете, то она не сидела бы сейчас напротив меня. Просто арестуй ее, Дэн, внутренний голос внутри меня кричит, какого хрена ты ждешь?

«Да, хочу. Я всегда хотел быть отцом».

«Твоя девушка хотела их, Рейчел, хотела ли она детей?»

Я собираюсь заговорить, но осознание на долю секунды лишает меня дара речи, за которым быстро следует молниеносный ледяной озноб. Ты очень красивый мужчина, Дэниел Райли. Я уверен, что никогда не называл ей своей фамилии.

«Да, «говорю я, — на самом деле она была почти на третьем месяце беременности, когда умерла».

Затем она перестает есть, аккуратно кладет нож и вилку на тарелку и смотрит мне в глаза. «О, Дэниел, мне так жаль.» Ее голова склонена набок, когда она говорит, и это звучит так искренне, что на краткий миг я почти забываю, с кем говорю. Она удерживает мой взгляд. — Ты не оставишь меня на минутку? Мне действительно нужно в туалет. Извини… — говорит она, поднимаясь из-за стола, — женские штучки.

Я прихожу в себя, и мой взгляд сразу же устремляется к выходу. Ванные комнаты находятся сбоку от ресторана. Здесь оживленно, полно пар, молодых семей и групп, наслаждающихся ужином. Атмосфера оживленная, прерываемая болтовней и громким звоном столовых приборов, официанты приходят и уходят с шипением, дымящиеся тарелки полны свежего мяса и рыбы. В мои намерения никогда не входило арестовывать ее на виду у публики. Я не планировал сцену. Полагаю, только тайную вечерю.

«Конечно, без проблем». Я улыбаюсь, пытаясь скрыть панику, которая разрастается внутри меня, растет, как свежий хлеб на столе. Я доливаю в ее бокал, наблюдая, как она берет свою сумочку-тоут Кейт Спейд.

«Ты все еще будешь здесь, когда я вернусь, правда, Дэниел? Ты больше не исчезнешь от меня?»

Я наблюдаю за ней, пока она идет в ванную, не оглядываясь на меня. Как только она скрывается из виду, я достаю телефон из кармана, и он тут же жужжит у меня