Протокол «Сигма» - Роберт Ладлэм

— Прошу прощения?

— У вас должны иметься копии этих досье “Сигма”. Вы, несомненно, тщательно изучили их. И все же утверждаете, что не имеете понятия о том, что представляла собой “Сигма”.

— К чему вы все же клоните? — его голос стал заметно холоднее.

— Вы покажете мне эти досье?

Губы Бартлета чуть заметно изогнулись в подобии улыбки.

— Нет. Нет, это невозможно.

— Но почему же?

Бартлет снова надел очки.

— Я нахожусь здесь не в качестве подследственного. И тем не менее я восхищен вашей тактикой допроса. Так или иначе, но полагаю, что я достаточно четко прояснил все значимые вопросы.

— Нет, черт возьми, совершенно недостаточно! Вы досконально знаете эти документы. Если вам не известно, что они представляют собой в целом, то у вас по крайней мере должны иметься догадки. Обоснованные гипотезы. Хоть что-нибудь. Поберегите вашу непроницаемость для покера во вторник вечером. Я не играю.

Бартлет наконец взорвался.

— Ради Христа, вы же видели достаточно для того, чтобы понять: мы говорим о репутации чрезвычайно заметных, можно сказать, ключевых фигур послевоенной эпохи. Досье — типично проверочные, и сами по себе они ничего не доказывают. Я изучил вас перед нашей беседой — это что, как-то посвятило вас в мои дела? Я ценю ваше благоразумие. О да, ценю. Но мы говорим об очень видных людях, в биографиях которых есть странные пробелы. Нельзя вот так запросто топтаться вокруг них в ваших благоразумных туфельках.

Анна внимательно прислушивалась к словам Бартлета и поэтому смогла уловить нотку напряженности в его голосе.

— Вы говорите о репутациях, но все же по-настоящему вас интересуют не они, не так ли? — не сдавалась она. — Чтобы работать, я должна знать больше!

Бартлет покачал головой.

— Это похоже на попытку сплести веревочную лестницу из паутины. Нам так и не удалось выяснить ничего конкретного. Полстолетия назад кто-то что-то затеял. Что-то. Нечто такое, что должно было касаться жизненно важных интересов страны. В список “Сигма” входит любопытное собрание индивидуумов. О части из них мы знаем, что они были промышленниками, но там есть и другие, личности которых нам так и не удалось установить. Единственная черта, объединяющая их всех, — то, что основатель ЦРУ, человек, обладавший в сороковые и пятидесятые годы огромным могуществом, проявлял к ним прямой интерес. Может быть, вербовал их? Намечал как-то использовать их? Мы все блефуем вслепую. Но складывается впечатление, что затевалось какое-то предприятие, засекреченное по наивысшему из наивысших разрядов. Вы спрашивали, что объединяет этих людей. В реальном смысле мы просто этого не знаем. — Он поправил манжеты, что должно было служить проявлением высочайшего возбуждения, наподобие нервного тика. — Можно сказать, что мы сейчас находимся на стадии обнаружения карманных часов.

— Не хочу показаться грубой, но этот список “Сигма”... ведь с тех пор прошло уже полвека!

— Вы бывали когда-нибудь в Сомме, во Франции? — резко спросил Бартлет, и его глаза снова вспыхнули. — Вы должны там побывать — просто посмотреть на маки, цветущие среди пшеницы. Каждый раз, когда кто-нибудь из фермеров срубает там дуб и садится на свежий пень, чтобы передохнуть, вскоре его начинает рвать и он умирает. Знаете, почему? Потому что во время Первой мировой войны там проходило большое сражение, во время которого немцы применили горчичный газ. Дерево во время роста поглощало яд, и даже по прошествии нескольких десятков лет его сохранилось достаточно для того, чтобы убить человека.

— И вы считаете, что “Сигма” — это нечто в том же роде?

Пристальный взгляд Бартлета сделался еще напряженнее.

— Говорят, что чем больше ты знаешь, тем лучше осознаешь, что ничего не знаешь. Я считаю, что чем больше знаешь, тем сильнее тебя должны тревожить вещи, которых ты не знаешь. Можете называть это хоть тщеславием, хоть осторожностью. Я тревожусь по поводу того, что выйдет из невидимых растущих деревьев. — Он снова чуть заметно улыбнулся. — Искривленная человеческая природа — все всегда сводится к человеческой природе. Да, агент Наварро, я понимаю, что все это звучит для вас подобно лекции по древней истории, а возможно, ею и является. Вот вернетесь и наставите меня на путь истинный.

— Не уверена, — ответила Анна.

— Теперь к делу. Вам придется вступить в контакт с разными правоохранительными ведомствами. Вы, как всем будет известно, совершенно открыто проводите расследование убийства. Почему этим занимается агент УСР? Объяснение будет кратким: потому что эти имена неожиданно возникли в ходе проходящего в настоящее время расследования, связанного с мошенничеством в перечислении фондов. Никому не придет в голову требовать от вас раскрытия деталей. Простое прикрытие, без необходимости что-либо тщательно прорабатывать.

— Я буду проводить расследование так, как меня учили это делать, — осторожно сказала Анна. — Это все, что я могу пообещать.

— Это все, о чем я вас прошу, — мягко ответил Бартлет. — Ваш скептицизм может иметь очень хорошее обоснование. Но, так или иначе, я хотел бы получить твердую уверенность. Отправляйтесь в Новую Шотландию. Докажите мне, что Роберт Мэйлхот действительно умер естественной смертью. Или же подтвердите, что это было не так.