Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

– Оливер, – вдруг произнесла она, – прости меня. Я почувствовала что-то странное, когда увидела его у тех белых роз, и вспомнила, что мы нашли точно такие же цветы рядом с Джеки. Я хотела узнать, откуда они у него, поговорить с ним, как вы это обычно делаете, и предложила ему пройти до моего сада. Но по дороге он, кажется, что-то понял. И когда мы сюда дошли, он достал пистолет… – Она сильнее прижалась к нему и посмотрела на тело Зака. Как вдруг из одного открытого окна раздались испуганные крики помощницы по хозяйству.

– Какой кошмар! – закричала Айви. – Что здесь произошло?!

– Позови, пожалуйста, шерифа Тэтчера, – обратился к ней Оливер, но та стояла как вкопанная. – Скорее…

Он помог Лили подняться и зайти в дом, затем здесь стало так шумно и так выматывающе, что Оливер почти ничего не запомнил. Пришел в себя только тогда, когда машина шерифа и «Скорая» отъехали от особняка, за окном уже начинался вечер, а в гостиной остались только он, Лили, сидевшая на диване перед камином, закутанная в клетчатый плед, и Джим, расхаживающий по комнате.

– Так вот как все произошло, – вздохнул он. – И почему же она мне не позвонила? Я бы ее забрал…

– Думаю, она знала, что вы сидите с детьми, и не хотела вам мешать.

– Как жаль, что и я не смогла взять трубку, – отозвалась Лили и сильнее укуталась в плед.

Джим тяжело вздохнул и продолжил ходить по гостиной. Лили опустила взгляд и вытерла слезы. А Оливер просто сидел и ждал. Тело Зака уже отвезли в морг, и, должно быть, скоро Фрэнк начнет вскрытие. На сердце было тяжело, но он знал, что сделал все правильно. В двух делах больше не оставалось никаких белых пятен. Мистер Джонсон десять лет назад был виноват в смерти Синди Браун, а Зак убил Джеки Браун из-за чувства отвергнутости, ревности и обиды.

Вдруг в кармане зазвонил мобильный телефон, и на том конце прозвучал недовольный голос Луизы.

– Оливер, – произнесла она, – у меня, между прочим, был сегодня короткий день, а я осталась в офисе, так что с тебя обед, и не просто обед, а хороший ужин, – недовольно произнесла она.

– Узнала?

– Узнала, – вздохнула она. – Этот ваш курьер уже был судим и неоднократно получал запреты на приближение к девушкам. Неудивительно, что ему было тяжело найти работу, только вот в курьеры и взяли. По расписанию он приезжал в Хилтон каждый четверг и привозил в цветочную лавку всякие ленты, флористическую проволоку, бумагу и прочее барахло. Наверное, так и стал общаться с вашей жертвой…

– Спасибо, – ответил Оливер.

– Ну так что, тебя ждать? – спросила Луиза. – Или все, с концами влюбился в этот Хилтон?

– Пока, – улыбнулся он и повесил трубку.

За окном светило вечернее солнце, на душе становилось все спокойнее и спокойнее, Оливер присел на диван к Лили, откинулся на спинку, закрыл глаза и с облегчением выдохнул.

* * *

– Ну что ж, на этот раз действительно до свидания? – спросила Лили.

– До свидания, – улыбнулся Оливер и протянул ей руку. Они стояли рядом с закрытой цветочной лавкой Джеки, напротив закрытой закусочной – как только Стефанию выписали, Рон забрал ее, и они вместе уехали в соседний город к ее родителям, а дети пока остались с Джимом. И, скорее всего, суд, принимая во внимание мать с психиатрическим заболеванием, решит, что им с отцом будет лучше.

Лили протянула свою ладонь, и они обменялись довольно долгим рукопожатием. Никто из них не спешил отдергивать руку, так они и стояли, смотря друг на друга, на центральной улице Хилтона. На Лили было теплое красное пальто, перевязанное поясом на талии, она распустила волосы и выглядела очень симпатичной, хотя и немного расстроенной. Такой он и решил ее запомнить, как и этот город: красивым, тихим и спокойным…

– Удачи, – улыбнулся он и открыл дверь машины.

– Подождите, – спохватилась она, скорее подбежала к нему, и он уже подумал, что она сейчас его обнимет. Но вдруг Лили достала из сумки контейнер с термосом и протянула ему. – Вот, я вам в дорогу сделала небольшой перекус.

– Спасибо, – улыбнулся он.

– Надеюсь, мы когда-нибудь еще увидимся, – улыбнулась она в ответ. – Приезжайте как-нибудь в гости, я всегда буду рада вас видеть.

– Обязательно. – Он сел в свой «Линкольн», помахал Лили и тронулся с места по пустым улицам, почувствовав, как ему стало грустно. Все же за то время, что он здесь пробыл, многие люди пусть и не стали близкими, но однозначно навсегда оставили след в его сердце.

На пассажирском сиденье лежали цветы из «Волмарта», совершенно смешной букет из разноцветных гербер в разноцветной целлофановой упаковке, но лучше там не было.

Он выехал из города, деревья в лесу почти все облетели, только ели и сосны зеленели на фоне холодного ясного неба. Заснеженные шапки гор вдалеке разрослись, и Оливер в какой раз вспомнил про то, как же его жена любила кататься на лыжах. И когда оказался на шоссе, он не поехал в сторону Сиэтла, а свернул на грунтовую дорогу, и совсем скоро его встретила церковь, кованая ограда, а за ним и кладбище Хилтона. Он оставил машину, забрал букет и пошел между надгробий. Нашел нужную могилу у большого дерева и, склонившись над плитой с надписью «Джеки Браун 22.04.1970 – 10.08.1995», положил цветы.

– Да, тебе бы здесь тоже понравилось, – тихо произнес он, глядя на горы. – Извини, Кейт, мне очень жаль, что так получилось…

Он покинул кладбище с легкой душой, сел в машину и подумал, что прав был капитан, когда отправлял его в Хилтон. Ему и вправду стало легче, но больше всего ему захотелось скорее вернуться на работу, чтобы, как и раньше, ловить убийц. Но прежде чем тронуться с места, он посмотрел на контейнер, который дала ему Лили. С недоверием открыл его и внимательно взглянул на сэндвич.

Оливер так давно не испытывал удовольствия от еды, что и от этого бутерброда ничего особого не ожидал. Хотел уже закрыть крышку, как вдруг ему стало интересно: а как же готовит Лили?

Он осторожно взял половинку сэндвича, разрезанного по диагонали, совсем немного откусил и не смог сдержать стон удовольствия: жареный тост, который немного пропитался горчицей, хрустящий салат, маринованные огурчики, сладкий помидор и куриная отварная грудка с черным перцем.

– Это потрясающе, – восхитился Оливер, и его глаза загорелись. Пожалел лишь о том, что не может