Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

— Из трех людей в этой комнате, профессор, ты единственный, кто провел какое- то время с мисс Весной. Печально, но теперь ты, возможно, единственный человек в ее мире, с которым она согласится говорить.

Эта мысль повисла в тишине. — Вообще-то, — возразил Лэнгдон, — сейчас я даже не уверен, с кем я сегодня общался. Часть времени мне казалось, что я был с Сашей, но во многих смыслах логичнее предположить, что это была ее вторая личность — притворяющаяся ею и управляющая всем происходящим. Я не мог бы знать наверняка.

— В любом случае, — сказала посол, — с кем бы ты ни общался сегодня, ты был добр и помогал, и этот человек это заметил. В конце концов, он защитил тебя не один, а целых два раза.

Верно, — понял Лэнгдон, вспомнив, как его уговаривали бежать из "Порога" и как обманом выманили из квартиры Саши перед убийством Харриса.

— Саша показала, что доверяет тебе, — продолжила Нагель. — Мне любопытно, чисто гипотетически, что, по твоему мнению, убедило бы ее довериться нам, мне, этому плану и новой жизни в Америке?

Лэнгдон начал подозревать, что уговаривать ее может и не понадобиться. — Я бы просто напомнил ей, что это предложение во многом является исполнением ее мечты. И в зависимости от того, насколько она сама понимает случившееся с ней, я бы подчеркнул, что путь вперед потребует прощения — не только с ее стороны, но и со всех участников. Двустороннего отпущения грехов. Ее альтер-эго тоже это поймет. Саше нужно будет простить агентство, которое ужасно ее предало, а агентству — простить подопытную, которая отомстила людям и секретному объекту, причинившим ей вред. Если и Саша, и агентство смогут оставить прошлое позади и согласятся на взаимное прощение ради общего блага, тогда у них появится совместное будущее, выгодное всем.

Нагель и Кэтрин впечатленно переглянулись, и посол сказала: — Именно поэтому я и попросила тебя, профессор.

Лэнгдон приоткрыл дверь в дубовый конференц-зал посольства и заглянул внутрь. В дальнем конце длинного стола сидела одна Саша Весна. Ее светлые волосы были спутанными и мокрыми, лицо осунулось. На плечах лежало полотенце, перед ней стояла нетронутая еда. Руки, без сомнения, были связаны у нее на коленях.

Лэнгдон долго смотрел на нее, прежде чем войти и закрыть за собой дверь. Он медленно приблизился, слабо улыбаясь. — Привет, Саша.

Ее взгляд выражал скорее настороженность, чем радость.

— Я рад, что ты в безопасности, — сказал Лэнгдон, садясь в метрах десяти от нее.

— Спасибо, — ответила она, неопределенно глядя на него.

Лэнгдон вдруг понял, что встреча не будет такой теплой и трогательной, как предсказывала посол. — Саша, — начал он, — я здесь, потому что у меня есть важная информация для тебя, и я хочу убедиться, что передам ее… — он замолчал, подбирая слова, — так, чтобы тебе было максимально понятно.

— Хорошо, — равнодушно ответила она.

Лэнгдон собрался с мыслями и заговорил как можно спокойнее, несмотря на внутреннее напряжение. — Саша, я знаю, что сегодня ты пришла сюда за помощью. Рад сообщить, что посол очень хочет тебе помочь. Она знает, что ты чувствуешь себя в опасности, и хочет защитить тебя и обеспечить тебе безопасность. У нее есть план, как это сделать. Я слышал его — это не идеальное решение, но лучшее из возможных… и посол считает, что это твой лучший шанс на безопасную и относительно нормальную жизнь. Я с этим согласен.

Выражение лица Саши слегка просветлело.

— Прежде чем я объясню тебе этот план, — сказал Лэнгдон, — прости, но мне нужно задать тебе необычный вопрос. Он может показаться странным… но твой честный ответ абсолютно необходим. Без этого ничего не получится. — Он замолчал, глядя ей прямо в бледные глаза. — Прости за вопрос, но я должен знать —с кемя сейчас разговариваю? Это ты, Саша?

Девушка долго смотрела на Лэнгдона, затем покачала головой. "Нет", — ответила она глухим, отрешенным голосом. "Ради безопасности самой Саши я ещё не выпускала её".

ГЛАВА 135

Кэтрин резко поднялась с дивана в кабинете посла, осознав, что задремала. Роберт ещё не вернулся, а сама посланница стояла у окна, безучастно глядя в темноту. Услышав, как Кэтрин шевелится, Нагель обернулась и взглянула на часы.

— Полчаса, — сказала она. — Они всё ещё беседуют.

— Может, это хороший знак, — предположила Кэтрин. — Роберт может быть...дотошным.

— Я заметила, — Нагель подошла и села рядом. — Он уже отводил меня в сторону и допрашивал со всех сторон насчёт вашей пропавшей рукописи, требуя, чтобы я приказала ЦРУ вернуть её.

— Ну и? — с надеждой спросила Кэтрин.

Нагель покачала головой. — К сожалению, директор подтвердил, что оперативная группа Q уничтожила все экземпляры.

Кэтрин фыркнула. — Не верю.

— Увы, это правдоподобно. После WikiLeaks мы ввели жёсткие протоколы по немедленному уничтожению информации, которую агентство сочло опасной. Мне жаль, но книга действительно утрачена.

Кэтрин нервно теребила обивку дивана, стараясь не думать о потере. — Знаете, довольно иронично, что ЦРУ уничтожило книгу. На самом деле, содержащиеся в ней идеи могли бы дать агентству новый взгляд на теорию управления террором.

Нагель удивлённо подняла брови. — Вы писали о ТУТ?

— Это тесно связано с моей работой. Как и с вашей.

Теория управления террором использовалась военной разведкой для прогнозирования реакции населения на определённые угрозы. Её выводы хорошо изучены. Источники человеческой тревоги бесчисленны — страх ядерной войны, терроризма, финансового краха, одиночества — и всё же ТУТ установила, что главным страхом и сильнейшим мотиватором человеческого поведения является, без сомнения... страх смерти. Когда человек панически боится умереть, мозг применяет чёткие стратегии для "управления" этим ужасом.

В обычных обстоятельствах наше тягостное осознание неизбежности смерти — известное как "сальенс смертности" — компенсируется различными стратегиями: отрицанием, духовными практиками, медитацией и философскими размышлениями. Однако в экстремальных ситуациях — войнах, преступлениях, насильственных столкновениях — люди всех демографических групп ведут себя предсказуемо: либо сражаются до конца, либо спасаются бегством. Это классическая реакция "бей или беги", и военным стратегам особенно важно предугадать, какая из двух проявится.

— Как выяснилось, — сказала Кэтрин, — реакция "бей или беги" не единственный ответ мозга на страх смерти. Существует более постепенная реакция, формирующаяся годами, когда мы начинаем бояться, что мир небезопасен... как сейчас чувствуют многие.

— И это страх на основе логики, — заметила Нагель.