Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

class="p1">— Каждый день СМИ показывают нам ужасы, напоминая о разрушении окружающей среды, угрозе ядерной войны, надвигающихся пандемиях, геноцидах и бесконечных зверствах мира. Всё это заставляет нашу систему управления страхом работать в фоновом режиме — пока еще не переходя в состояние "бей или беги", но... мы уже подсознательно готовимся к худшему. По сути, чем страшнее наш мир, тем больше времени мы готовимся к смерти на подсознательном уровне".

Нагель выглядел смущенным. "Готовимся к смерти... как именно?"

"Думаю, ответ вас удивит, — сказала Кэтрин. — Он определенно удивил меня. Изучая значимость смертности для мозга, я обнаружила, что усиленный страх смерти вызывает целый ряд поведенческих реакций — и все они эгоистичны".

"Простите?"

"Страх делает нас эгоистами,— продолжила Кэтрин. — Чем сильнее мы боимся смерти, тем крепче цепляемся за себя,свое имущество, безопасное пространство... за всё привычное. Мы проявляем усиленный национализм, расизм, религиозную нетерпимость. Бросаем вызов авторитетам, игнорируем нормы морали, воруем у других ради собственной выгоды, становимся более меркантильными. Мы даже теряем чувство ответственности за экологию, потому что считаем, что планета уже обречена, а мы всё равно все погибнем".

"Это тревожно, — заметил Нагель. — Именно такое поведение провоцирует глобальные беспорядки, терроризм, культурный раскол и войны".

"Да, и оно же усложняет работу ЦРУ. К сожалению, это замкнутый круг. Чем хуже обстановка, тем хуже мы себя ведем. А чем хуже мы себя ведем, тем хуже становится обстановка".

"И вы утверждаете, что эта тревожная тенденция коренится в страхе человека перед смертью?"

"Это не моя теория, — ответила Кэтрин. — Она научно доказана огромным массивом статистических данных, собранных посредством наблюдений, поведенческих экспериментов и научных опросов. Однако самое важное в этих исследованиях — они показывают, что те, кто по какой-то причине не боится смерти, демонстрируют более доброжелательное поведение: они принимают других, готовы к сотрудничеству и заботятся об экологии. По сути, если бы все мы могли освободить свой разум от этого бремени, от ужаса перед смертью..."

"...то мир стал бы намного лучше".

"Точно, — кивнула Кэтрин. — Как говорил великий чешский психиатр Станислав Гроф: "Искоренение страха смерти преображает способ бытия личности в этом мире". Он считает, что радикальное внутреннее преобразование сознания может быть нашей единственной надеждой пережить глобальный кризис, порожденный западной механистической парадигмой".

"Ну, если это правда, — Нагель подлила себе кофе, — может, стоит подсыпать в мировые запасы воды успокоительное".

Кэтрин рассмеялась. "Вряд ли Ксепакс решит экзистенциальные вопросы, но надежда уже близка".

Женщина приостановилась на середине глотка. "Да?"

"Как я писала в своей рукописи, я верю, что наши взгляды на смерть вот-вот изменятся. Ведущие ученые по всему миру всё больше убеждены: реальность вовсе не такова, как мы думаем. В том числе появилась провокационная идея, что смерть, весьма возможно, иллюзия... и что наше сознание переживает физическую смерть и продолжает существовать. Если это правда и если мы сможем это доказать, то через несколько поколений человеческий разум начнет работать на совершенно ином основании — вере в то, что смерть вовсе не так страшна..."

В голосе Кэтрин звучала страсть. "Только представьте. Единый всеобщий страх, ведущий к разрушительному поведению... испарится. Если мы сможем продержаться достаточно долго, чтобы достичь этого сдвига парадигмы, не уничтожив друг друга и планету, наш вид, возможно, свернет на философский путь, ведущий к невообразимо мирному будущему."

Посол замолчала, и Кэтрин уловила в её глазах глубокое желание почувствовать обнадеживающие слова, несмотря на всё, что та повидала в этом мире. "Как же я надеюсь, что ты прав", — прошептала она.

Спустя мгновение Роберт наконец появился в дверном проеме. Нагель вскочила на ноги. "Как прошло?"

Он вошел с усталой улыбкой. "Госпожа посол, думаю, вам стоит позвонить директору".

Был поздний вечер в Лэнгли, штат Вирджиния, когда директор Грегори Джадд завершил свой второй видеозвонок за день с бывшим главным юрисконсультом Хайде Нагель.

Я был дураком, уволив её,подумал он — не потому, что Нагель вернулась, чтобы преследовать его, а потому, что она была чертовски хороша в своём деле. Мало кто мог так безжалостно разбираться с ерундой, как Нагель. В то время как большинство юристов существовали в черно-белом мире, подчинённом букве закона, Нагель жила в реальном мире, каким он был на самом деле — изменчивом, сложном, отображаемом в оттенках серого.

С ясностью, смирением и удивительной эмоциональной открытостью Нагель поделилась с ним неожиданными событиями, касающимися Саши Весны, а также очевидными последствиями для неизбежного восстановления "Порога". Как любой хороший переговорщик, Нагель помогла Джадду прийти к её выводу, делая вид, что идея принадлежит ему самому.

Директор не был учёным, но исследования ЦРУ о человеческом разуме, безусловно, открыли реальность, непохожую на всё, что Джадд мог представить в молодости. К счастью, задача Джадда заключалась не в понимании природы реальности, а в том, чтобы использовать её силу для наилучшего служения своей стране и её защиты.

Иногда Джадд позволял себе мечтать о будущем, где такие программы, как "Порог", раскроют доказательства взаимосвязи всех человеческих умов, открыв мировое сообщество, скреплённое не страхом и соперничеством, а эмпатией и взаимопониманием… мир, где концепция национальной безопасности останется лишь реликвией прошлого.

Но пока что впереди была работа.

ГЛАВА 136

Хайде Нагель стояла на взлетной полосе у частного терминала аэропорта имени Вацлава Гавела, ощущая тяжесть плана, который она привела в действие.

Убежище.

Это было верное решение, повторяла она себе. Единственно возможное.

Неподалеку Скотт Кербл сидел за рулем служебного седана посольства с работающим двигателем; в багажнике лежали вещевые мешки с наспех собранной одеждой и личными вещами Саши. Сама Саша спокойно сидела на заднем сиденье, все еще крепко зафиксированная гибкими наручниками, с сонным, но умиротворенным выражением лица, пока играла с двумя сиамскими кошками в переноске рядом.

Из ангара терминала выкатился небольшой частный самолет и направился к ним. Это был Citation Latitude, на котором ранее прилетел Финч. Пилоты получили прямые указания от самого директора ЦРУ — совершить "рейс-призрак" с двумя безымянными пассажирами на авиабазу Лэнгли в Вирджинии.

Без манифеста.

Наблюдая, как самолет приближается, Нагель ощущала растущее доверие к директору Джадду. Однако годы работы в ЦРУ научили ее опасности слепой веры. В мире национальной безопасности узы доверия — даже самые крепкие — регулярно рвутся, когда интересы страны перевешивают нужды ее граждан. Служение общему благу обладало благородством, но Нагель уже отработала свою смену.

Для подстраховки Нагель взяла из посольского хранилища четыре зашифрованных жестких диска IronKey