Багровый мускат - Владислав Белик

– С чего бы это?

– Я друг твоих родителей, мы с ними прошли огонь и воду!

– Если ты действительно друг, тогда объясни, что это за совпадения? Ты приходишь к бабушке с предложением, а потом, спустя неделю, она умирает?

Лёня приложил ладонь ко лбу и сказал:

– Какой же ты идиот! Каждый год, со смерти Максима и Василисы, я приходил к ней с просьбой продать землю! Она бабке только душу трепала! Ты даже не представляешь какого это владеть куском участка, на котором умерли твои дети!

– Почему тогда она его не продала?

– Для тебя, дурака, старалась! Винзавод использовал землю под виноградники и отчислял ей деньги за аренду. Три миллиона на счету просто так появились? Нет, конечно, это заработок за последний год! – Лёня ходил из стороны в сторону, ярость внутри него кипела. – Думаешь, она просто так возвела дома второй этаж и облагородила двор? Чтобы он в цене стал больше, чтобы ты продал его подороже!

Я не мог поверить словам Лёни…

– Подожди, почему тогда она назвала землю в Симеизе проклятой? – спросил я.

– Да мне откуда знать? – ответил дядя.

– Нет, объясни мне, в чем ее проклятие? – настаивал я.

– Не знаю! Может, все дело в смерти Максима и Василисы, – пытался понять Лёня. – Чего ты вообще к этому прицепился?!

– Она говорила, что земля проклята с того момента, как на ней впервые появились виноградные лозы… – вспоминал я.

– Какая, к черту, разница, что писала твоя бабка? – не унимался Лёня.

– Я приму все, что ты мне сейчас рассказал, если честно дашь ответ на мой вопрос.

Лёня вскинул руки, после чего сказал:

– Ну задавай!

– У тебя с отцом были одинаковые татуировки, треугольник на груди. Для чего вы его набили?

Дядя посмотрел мне в глаза, так пронзительно, после чего ответил:

– В знак дружбы!

Врет, подумал я, после чего задал следующий вопрос:

– Зачем ты тогда его свел?

Мои слова поставили дядю в тупик, но он не показал этого.

– Я не удалял татуировку, мне на работе паром обожгло грудь!

– Показывай! – потребовал я.

Он, не сводя с меня взгляда, расстегнул рубашку и оголил грудь. Рядом с левой ключицей ядовито-красным цветом зиял рубец размером с кулак.

– Хорошо, – согласился я. – поехали.

Мы молча залезли в машину, Лёня завел двигатель, и мы тронулись.

***

Машина остановилась рядом с воротами бабушкиного дома.

– Родион, я желаю тебе только хорошего, пойми это. Я до сих пор люблю твоих родителей, уважаю покойную бабу Диану, и не хочу причинять тебе боль.

– Понимаю, – сказал я и открыл дверь. – до встречи.

Подойдя к забору, я услышал, как тронулась машина. Наконец-то он уехал, подумал я и отпер калитку.

– Могу зайти? – за спиной раздался голос.

– Ты почему не уехала с отцом?

– Слышала все, о чем вы говорили, – призналась Вика. – Я ему не верю.

– Чему же ты не веришь?

– Татуировка – это не знак дружбы.

– Пошли в дом, там все расскажешь.

Глава 6: Последователи

Я провел Вику в гостиную, приготовил чай и мы сели на диван. Казалось, молчание длилось вечно, пока я не спросил:

– У меня есть печенье, если хочешь.

– Не люблю сладкое, – сказала она и поставила чашку на столик перед диваном. – В общем, татуировка – это метка культистов.

– Значит, наши с тобой родители принадлежали к культу?

– Получается так, – ответила Вика. – Когда я об этом узнала, мне стало страшно находиться в одном доме с отцом.

– Если тебе страшно, значит культ не безобидный.

– Смотря какой период рассматривать, – говорила Вика. – Они зародились еще в те времена, когда граф Голицын начал высаживать виноградники в Крыму. Первые культисты обосновались в Феодосии, они поклонялись богу виноградного ремесла и называли себя его последователями. Ежегодно перед сбором винограда они устраивали праздник – общую оргию, а после приносили жертву…

– Человека? – с опаской уточнил я.

– Нет, в основном убивали баранов, иногда овец, – ответила Вика.

– Понятно, – сказал я и сделал глоток чая. – У них была какая-то цель?

– Об этом толком ничего не сказано, кроме того, что последователи культа хотели вырастить виноград достойный богов.

– Все как-то смазано… Что еще о них известно?

– Как сказано в интернете, во времена Советского союза, один из последователей тронулся умом, поубивал всех старейшин и занял их место.

– Что-то мне подсказывает, перестали приносить в жертву животных…

Вика кивнула и продолжила, ее руки тряслись так, что она не могла держать кружку:

– Его звали Марк Афанасьев – очень жестокий человек. Он верил, что только людские жертвы смогут помочь в осуществлении планов культа. Сначала Марк просто убивал людей перед каждым сбором винограда, а после переключился на младенцев.

– Ублюдок! – прокомментировал я.

– В распоряжении Марка были женщины, его наложницы, по другим источникам – жены, которые каждый год беременели от него…

– И он… приносил в жертву своих детей?

– Да, – смиренно ответила Вика.

– У меня слов нет…

Все же она смогла сделать пару глотков чая, обхватив кружку двумя руками. Напиток обжигал ладони, но Вика не обращала на подобные мелочи внимание.

– Его посадили? – спросил я.

– Расстреляли, – ответила она. – После смерти Марка культ разогнали и больше о нем не слышали.

– Но если на груди у наших отцов были татуировки…

– Значит, культ до сих пор действует, – закончила за меня Вика.

Мы сидели рядом друг с другом и не понимали, что делать дальше. Перед глазами стояла фотография родителей на виноградниках, их счастливые лица, а следом появлялась сцена из газеты – два мертвеца на холодной земле.

Ладно мои родители – покойники и свои секреты забрали с собой в могилу, но что же почувствовала Вика после того, как узнала про обозначение татуировки? Ее отец – сектант. Это точно ударило по ней. Если мне было тяжело принять участие отца в культе, то Вике в разы тяжелее.

Я обнял ее, пытаясь утешить, и следом она упала мне на грудь, слезы ручьем потекли из голубых глаз.

– Ты чего, Вик? – спросил я.

– Не хочу даже думать, что папа мог убивать людей!

– С чего ты это взяла?

– Если все в интернете правда, то так оно и было!

– Не думаешь, что твой отец мог отказаться от жертвоприношения и поэтому выжег себе татуировку, как бы отрекся от идей культа?

– Надеюсь, – сказала Вика, выпрямилась, вытерла слезы и поднялась с дивана. – Ты можешь рассчитывать на меня по любому поводу! Мне нужны доказательства того, что мой отец никого