Пассажир без возврата - Алексей Небоходов

Но за дверями чувствовалась пустота. Здесь было слишком тихо.

Никаких разговоров между персоналом, никаких случайных встреч в коридорах, никакого шума, который бывает даже в самых дорогих отелях.

Лишь приглушённые шаги тех, кто водил девушек к комнатам, и ровный голос администратора, который уточнял:

– Если вам что—то понадобится, звоните по внутренней связи.

Некоторые ещё не знали, что телефоны в их номерах не работали.

За несколько часов в стенах загородной базы отдыха собралось около сотни девушек. Они прилетали в Москву из разных городов и стран, но никто из них не знал точного маршрута, по которому их должны были отправить дальше.

Координаторы не давали чёткого ответа, но звучали уверенно:

– Вопрос виз мы решаем отдельно, вам не о чем беспокоиться.

Каждая слышала свою версию предстоящей поездки. Одним говорили, что они летят в Лондон, где богатые аристократы предпочитают закрытые вечеринки, другим обещали работу в пятизвёздочных отелях Дубая с высоким гонораром и гарантией безопасности, третьим намекали на Париж, где состоятельные бизнесмены давно утратили интерес к французским девушкам и теперь ищут «что—то новое».

Кто—то пробовал уточнить детали:

– Мы будем жить в гостинице?

– Конечно, – отвечали им. – Для вас уже подготовлены апартаменты.

– А контракты будут подписаны на месте?

– Да, но это чистая формальность, вам не придётся ни о чём беспокоиться.

Разговоры велись мягко, сдержанно, с лёгким оттенком усталого терпения, будто координаторы уже сотни раз отвечали на одни и те же вопросы. Они не раздражались, но и не проявляли особой заинтересованности. Всё казалось продуманным, логичным, естественным.

Но чем больше девушки вникали в детали, тем больше возникало несостыковок. Во всей схеме не было явных хозяев.

Координаторы представлялись разными именами, иногда меняли их в зависимости от ситуации, но никогда не называли ни компаний, ни личных контактов. Визиток никто не раздавал, в телефонах не было номеров, которые можно было бы запомнить. Казалось, что у этих людей нет прошлого.

Каждая девушка общалась с кем—то своим – одни с женщинами лет сорока, напоминавшими опытных HR—специалистов, другие с мужчинами в дорогих костюмах, уверенно говорившими об эксклюзивных предложениях. Но эти люди никогда не пересекались между собой. Координаторы появлялись и исчезали, не задерживаясь на одном месте.

Некоторые девушки замечали странность: в какой—то момент рядом с ними оказывался новый человек, который продолжал разговор, начатый кем—то другим, как будто он всё слышал, но не присутствовал физически:

– Простите, мы уже обсуждали это?

– Да, конечно, я помню ваш вопрос.

Они действовали слаженно, слишком слаженно, как будто этот процесс повторялся не в первый раз. Не было хаоса, суеты, заминок, присущих таким мероприятиям. Всё шло ровно, по отработанному сценарию. Девушек делили на небольшие группы, расселяли отдельно, так, чтобы они не могли обсуждать между собой детали.

Если кто—то случайно заводил разговор о том, какие документы он подписал, к нему быстро подходил один из координаторов и переключал внимание:

– Простите, но у нас конфиденциальность. Обсуждать такие вещи небезопасно.

Никаких инструктажей, расписаний, точных дат выезда:

– Мы объявим всё, когда придёт время.

Они не говорили, кто конкретно оплатил отель, откуда взялись деньги на их проживание, почему никто не подписывал официальных трудовых договоров заранее.

На всё находились простые, логичные ответы:

– В мире больших денег так принято.

Девушек собирали в определённом порядке. Сперва провели несколько встреч в номерах, предложили заполнить анкеты. Кто—то отправлял фото для клиентов, кто—то подписывал бумаги, кто—то просто сидел в ожидании дальнейших указаний.

Затем их по двое или по трое приглашали в главный корпус. Никто не знал, по какому принципу их выбирали.

– Меня звали первой, – говорила одна девушка. – Но потом что—то поменялось, и они позвали её.

– Нам сказали, что нас должны были забрать ещё днём, – рассказывала другая. – А потом отложили, и никому не объяснили почему.

– А ты заметила, что нас усаживают рядом с определёнными людьми?

Некоторые начали замечать закономерность. Их будто сортировали по неизвестным критериям, но никто не понимал, по каким. Однако обсуждать это вслух никто не решался. Слишком многое в этом вечере казалось правильным, но в то же время – неестественным.

Просторный зал конференц—центра находился в западной части базы, за массивными дверями из тёмного дерева. Его интерьер был оформлен в современном минимализме: длинные столы из чёрного стекла, высокие бархатные кресла, стены, облицованные панелями глубокого серого цвета. Светильники, скрытые в нишах потолка, создавали мягкое, рассеянное освещение, приглушая резкие тени. Всё было устроено так, чтобы не перегружать восприятие, но при этом подчёркивать статусность происходящего.

Зал заполнялся постепенно. Девушки входили небольшими группами, по три—четыре человека, садились за столы, обменивались взглядами, переговаривались вполголоса, не понимая, чего именно ждут. Многие уже чувствовали усталость – день выдался долгим, насыщенным, слишком наполненным новыми лицами, обещаниями, лёгкими намёками на будущее.

В центре помещения стояла невысокая сцена с аккуратным подиумом, рядом с которым располагался белый экран. Кто—то предположил, что сейчас им покажут презентацию – может, расскажут об условиях работы, распорядке, суммах гонораров. Вряд ли что—то новое.

Официанты, одетые в однотонную чёрную форму, бесшумно разносили напитки. Бокалы были наполнены лёгким белым вином, которое пахло охлаждённым виноградом, а вот еды на столах почти не было – лишь несколько ваз с гроздьями ягод и гранатом, да пара корзин с миндальным печеньем.

– Кажется, это уже перебор, – тихо сказала одна из девушек, откидываясь в кресле и скользя взглядом по столу. – Нам что, запрещено есть после шести?

– Это часть концепции, – отозвалась другая, с улыбкой поднеся бокал к губам. – Элегантность и лёгкость. Никому не нужны уставшие девушки с тяжёлым взглядом.

– Да? – брюнетка с короткой стрижкой, сидевшая рядом, склонила голову набок. – А тебе не кажется, что всё это больше похоже на секту?

Она сказала это почти шутливо, но в голосе прозвучала доля сомнения. Её соседка, поправляя волосы, фыркнула:

– Слишком много вина, и сразу везде видятся заговоры. Расслабься. Мы же на вечеринке.

Женский смех прокатился по залу, но некоторые всё же уловили в словах смысл. Атмосфера действительно была странной.

Здесь не было лишних людей, никто не суетился, не заглядывал в телефоны. Никаких фотографий на память, никаких случайных переписок. Никакого хаоса, который неизбежно возникает, когда в одном помещении собирается столько людей.

Всё развивалось в идеально выверенной последовательности. Те, кто были внимательнее остальных, отмечали и другие детали.

Где—то за боковыми дверями раздавались приглушённые звуки голосов, но если прислушаться, можно было уловить, что переговаривались не между собой, а произносили ровные, размеренные фразы, будто что—то обсуждали по инструкции.

Персонал двигался плавно, почти