Современный зарубежный детектив-7 (Крутой детектив). Компиляция. Книги 1-27 - Сара Парецки

заводит дела с королем преступного мира. Во-первых, это небезопасно; во-вторых, полиция, с которой он тоже ведет дела, теперь будет смотреть на него косо. С другой стороны, он получит долю власти Персона над территорией, не подконтрольной полиции, а это чрезвычайно заманчиво. Ну и конечно, он был заинтригован. Вся королевская рать не смогла найти Беатрис! У Шафта возникло острое желание испытать свои силы.

– Если я приму ваше предложение, мне понадобится кое-что от вас.

– Сколько?

– Да нет, о деньгах позже. Вы должны пообещать, что такого, как сегодня утром, больше не повторится. Больше вы не станете посылать за мной людей с пушками. Если я работаю на вас, значит, работаю. Как и на всякого другого клиента, приходящего ко мне в офис. Я не хочу, чтобы разные идиоты портили мне всю игру. Если вы опять кого-нибудь пришлете, я разделаюсь с ними, а потом приду за вами.

Старик и ухом не повел. Шафту, впрочем, показалось, что тот слегка наклонил голову в знак согласия, но, может быть, это ему действительно лишь показалось?

– Кроме того, вы должны ответить на все вопросы, которые я вам задам. Это необходимо. Если вы хотите, чтобы я выполнил ваш заказ, вам придется пойти на это. Я не стану ничего записывать, и ни одна живая душа не узнает, что вы мне рассказывали.

Персон не сказал ни да, ни нет. Несколько секунд поглазев молча на Шафта, он перешел к следующему пункту:

– Сколько вы хотите?

Сколько он хочет? Интересный вопрос. Да Шафт хотел все! Все деньги на свете, которые были когда-либо напечатаны или отчеканены. Он хотел так много денег, чтобы вытирать ими свою черную задницу. У Персона было столько, и Шафт вполне мог их получить. Это ведь особый случай, не похожий на другие.

– Я стану брать с вас двенадцать долларов в час. Это средние расценки частного детектива в Нью-Йорке. В отношении расходов вы должны мне верить на слово. Я имею в виду, если мне понадобится взять напрокат машину, я беру ее без колебаний. Мне, возможно, придется арендовать ее на сутки, потом бросить где-нибудь, потом платить за доставку машины в гараж и все в таком роде. Если нужно будет купить информацию за сотню долларов, то я сам буду определять, насколько она ценна и необходима. Беатрис, судя по всему, посещала разные шикарные заведения. Если я направлю туда свои стопы, я должен выглядеть по высшему разряду. Я не могу позволить себе быть похожим на копа, а это стоит недешево.

– Ладно, меня не волнует, куда именно вы потратите деньги, – заявил Персон, вытаскивая из левого внутреннего кармана пиджака толстый желтый конверт. Он небрежным движением перебросил его под нос Шафту. Конверт звучно шлепнулся на стол. Но Шафт не обиделся – Персон есть Персон. – Дайте мне знать, когда они кончатся.

Взвесив конверт на ладони, Шафт положил его к себе во внутренний карман, где он осел приятной тяжестью. На груди он казался еще тяжелее, чем в руке. Пиджак в этом месте немного оттопырился, точно там лежал пистолет. Шафт, конечно, и не подумал открывать конверт, пересчитывать деньги или выписывать расписку. Вся эта бухгалтерия пришлась бы не по вкусу Персону. Если Персон набил конверт деньгами, значит, их там достаточно.

– Хорошо, – кивнул Шафт, – я дам вам знать, если что. А теперь я хотел бы получить от вас факты. Без эмоций. Только правду.

* * *

Выйдя на Таймс-сквер, Шафт почувствовал, что умирает с голоду. Он и забыл, что не ел вот уже больше суток. Блестящий черный "флитвуд" Персона давно растворился в ночи, превратившись в сверкающую точку среди миллионов похожих машин.

Черт, как же хочется есть! И спать. Огни рекламы заливали его лицо мертвенным светом. Он шел и думал о хот-доге. Повернул на юг, в сторону Сорок третьей улицы, и остановился у киоска-закусочной. Поблизости околачивались три шлюхи, пара прыщавых подростков, трое черных парней в кожаных куртках и кепках. Никто не обратил внимания на подошедшего.

Апельсиновый сок был ледяным и отдавал кожурой. Хот-дог был горячим и вонял чесноком, перебивающим вкус мяса.

Он должен пойти в Гарлем. Он не хочет, но должен. Шафт раньше никогда не задумывался о двух сторонах своей жизни, пока Персон не указал ему на это со всей прямотой черной расы. Он сказал, что Шафт белый и черный сразу: хвост колечком, хобот бантиком. Неужели Персон прав и он принадлежит двум мирам? Серьезная, должно быть, произошла мутация, если Персон сразу распознал в нем метиса.

Нужно идти в Гарлем. Нужно разыскать там врагов Персона и выяснить, насколько сильно они его ненавидят.

– С вас один доллар девяносто центов, мистер.

– Доллар девяносто за что?

– Семь хот-догов по двадцать центов и стакан сока за пятьдесят.

– Какие еще семь хот-догов?

– Мистер, вы съели семь хот-догов.

Семь хот-догов? Внезапно он ощутил, что ремень на брюках впивается в живот. Оказывается, он в один присест слопал семь резиновых цилиндров из крысиного мяса, да еще с хлебом! Этим достижением можно гордиться. Жаль только, что он не заметил, как их съел. Протягивая нервному пуэрториканцу два доллара, он сказал небрежно:

– Подумаешь, семь хот-догов.

Пуэрториканец улыбнулся и отсчитал сдачу.

Шафт сыто отрыгнул. Да, семь хот-догов... Жаль, что он ничего не помнит. Интересно, может ли человек взорваться, если слишком много съест? В "Таймc" он никогда о таком не читал.

Глава 4

У Бена Буфорда был удивительный голос. Он мог сухо и гневно трещать, подобно молнии, мог быть взволнованным, страстным, взывающим, как у проповедника, а мог оглушить словно кувалдой. Голос как бы жил сам по себе, отдельно от долговязого, нескладного, неуклюжего хозяина. Бен был тощий, с длинными руками и ногами, и из-за худобы костюм болтался на нем как на вешалке. Шапка жестких черных кудрей сидела на его костлявом черепе, а на носу сверкали очки в проволочной оправе. Нет, внешне Бен Буфорд совсем не походил на воина или религиозного фанатика. Но когда он говорил, он преображался. Его слушатели видели перед собой лидера, который знает, что надо делать, когда разгорается революция, ведь он был тогда и в Детройте, и в Уоттсе, и в Бедфорд-Стьювесанте. Этот человек поведет их в бой, когда настанет время взяться за оружие. И Буфорд знал – и про себя, и про голос, и про людей.

Сейчас они были впятером в комнате недалеко от Амстердам-авеню, в центре Манхэттена. Трое отличались от Бена только наличием мускулов. Четвертый