Расследования Екатерины Петровской и Ко. Том 2 - Татьяна Юрьевна Степанова

– Синяя приносит удачу и счастье, – ответил хозяин лавки. – Кумай-гриф – вестник смерти. Клюет мертвечину. Дурная примета держать его чучело дома, джигит.

Они все слушали Ковальчука молча – даже вопросов не задавали.

– Я купил у торговца архара и козла, и он отдал мне ящик с птицами. Упаковал все сразу. Я вскрыл ящик лишь в Москве, вернувшись из поездки, – тихо продолжал Ковальчук. – Козла и барана продал клиенту в Лайково для его имперского зала. А птицы лежали у меня дома. Однажды вечером я достал Синюю птицу, решил отдать таксидермисту – вставить ей гляделки. Когда вытаскивал грифа…

Катя вспомнила записку профессора Велиантова из музейного архива – он и Ланге мечтали добыть экземпляр кумая для музея. Сделать экспонат. И мечту свою исполнили.

– Здоровенная тяжелая тварь – серая, с белой головой и длинной шеей, размером полтора метра, и крылья у нее гигантские, – вещал Ковальчук. – Видимо, от времени у чучела лопнуло брюхо. Его зашили суровыми нитками, они сгнили. Из утробы вместо опилок посыпалось…

– Что? – прошептала Катя.

– Сложенные исписанные листки, много… Фотографии… И еще две коробочки. В них находились негативы пленок. Но они рассыпались в моих руках в прах, – Ковальчук смотрел на них почти жалобно. – Так я узнал об экспедиции профессора Велиантова из Зоологического музея. О них всех. И об их тайной находке. Во мне все перевернулось разом, меня словно молния ударила. Я никогда не думал даже… Но это сильнее меня. Я весь горел, я жаждал… Я решил найти таинственную пещеру в горах. Вспомнил сразу про Ленку, раз всплыл ее зоомузей. Позвонил ей, пригласил в ресторан. Она разволновалась, расчувствовалась и… вывалила мне музейные сведения про Велиантова – мол, у них на стенде всего две фотографии пропавшей экспедиции. У самого Велиантова и Ланге вроде не осталось родных, Лена сначала по ошибке меня в этом уверила. И тогда я решил попытаться найти потомков фотографа Юсуфа, у азиатов всегда полно родственников, детей, внуков… Обратился к Нурсултанову с просьбой – он может все. Влиятельный человек во всей Средней Азии. И он через киргизское посольство для меня это сделал. У него в посольстве знакомец.

Гектор глянул на Кашгарова, тот слушал с непроницаемым лицом. Слова Ковальчука ведь касались его шефа – Абдулкасимова.

– К несчастью, на базаре я даже не поинтересовался у хозяина – где он сам раздобыл ящик с чучелами. Наверное, тот лежал где-то долгие годы, скрытый от всех. Можно лишь строить догадки. Прочтете записки профессора. Он осторожничал из-за Дэв-хана и его соглядатаев, отсылал ценные экспонаты на склады, специально отправлял носильщиков с грузом – до своего возвращения с гор. В брюхо грифа он спрятал часть записок и снимков экспедиции и негативы.

– Чучела ты сохранил? – осведомился Гектор.

– Наверху они. В пустой комнате лежат. Кумай принес беду и смерть. Верны приметы Тянь-Шаня, – Ковальчук болезненно усмехнулся.

– Прочтем. Исследуем. Проведем экспертизы. За нами не заржавеет, – веско посулил полковник Гущин. – Вы мне скажите только – с какой целью вооружились помповой пушкой? Дробовик-то вам зачем?

– Я купил ружье давно, никакого отношения к нынешним событиям это не имеет. Все оформил законно. Меня еще при строительстве дома пытались ограбить мои же шабашники. И я испугался тогда. Я держал галерею и хранил дома картины, ценные произведения современного искусства. Это сейчас я почти разорен. Я приобрел дробовик для защиты от воров.

– Стреляешь ты сносно для новичка, – похвалил Гектор. – Врожденная меткость? Или учился кучно палить? Часом, не в стрелковом клубе мужа старшей сестренки твоей бывшей пассии?

– Я с Вероникой и ее мужем не общался, – ответил Ковальчук. – Ника – редкая стерва. Она вечно сестрой в юности командовала и помыкала. Наш роман с Ленкой из-за нее пошел прахом.

– А разве не из-за вонючего запаха вашей подруги? Вы же сами нам здесь жаловались, – тихо спросил Адиль Кашгаров.

Ковальчук глянул на него. Побагровел.

– Ты! Щенок! – взорвался он. – Еще раз посмеешь оскорбить ее, набью тебе морду! И одной рукой сподоблюсь!

– Тихо, свару отставить, – примирительно бросил Гектор. – Яд дома держишь, Толик? Кайся.

– Обалдел совсем? – бросил и ему злобно и грубо Ковальчук. Тон его резко изменился.

Гектор усмехнулся.

– А пестициды? – Он созерцал выходившего из себя Ковальчука.

– Да пошел ты!

– А если найдут при обыске?

– С вас станется. Вы и подкинуть способны! Ненавижу… Тебя больше всех. Я сразу понял, кто ты есть, когда ты ко мне в магазин явился – с ней. – Ковальчук яростно глянул и на Катю. – Берите, за чем явились. Только меня оставьте в покое!

Гектор взял его мобильный со столика у дивана. Расправился с Face ID, наведя камеру на Ковальчука, и отключил опцию.

– У меня еще вопрос. – Полковник Гущин явно пытался снизить градус противостояния. – У Шахрияра была уйгурская допа?

– Допа? – Ковальчук недоуменно покосился на него.

– Тюбетейка – черная, расшитая белым узором. – Полковник Гущин на своем мобильном предъявил Ковальчуку снимок допа, найденной на пустыре в Липках, недалеко от места убийства.

– Не видел я! При мне он в этой узбекской кипе не ходил, – отрезал Ковальчук.

Глава 34

Кумай

Полковник Гущин вызвал в дом патрульных и оставил Ковальчука под их охраной. А сами они вчетвером поднялись на второй этаж в его домашний офис. Рядом в пустой комнате на расстеленном на полу полиэтилене стоял большой деревянный ящик из почерневшего дерева. В нем они увидели птиц: Синюю – символ счастья и кумая. Его чучело производило отталкивающее, жуткое впечатление: грифа выпотрошили и словно вывернули наизнанку, голова без глаз с хищным клювом на длинной шее. Огромные серые крылья с длинными перьями не вмещались в ящик.

– Кумай – существо из Нижнего мира? – спросил Гектор Адиля Кашгарова.

– Кажется, – ответил тот. – По древним легендам гор.

– Словно этот… как его… демон поверженный на картине, – полковник Гущин мрачно созерцал грифа. – Выбрал же себе «мула» для посылки в вечность профессор Велиантов!

Записки экспедиции и фотографии из чучела кумая они нашли на столе в пластиковой папке, в прозрачном файле лежали другие снимки с обгорелыми краями, полученные Ковальчуком от Нур Абдуллы Шахрияра. Гектор усадил Катю во вращающееся кресло у стола, а сам наклонился над ней, просматривая весь архив и одновременно сравнивая документы и фотографии с закачанными Ковальчуком в мобильный сканами и снимками. Открыл его ноутбук, проверил файлы. Он действовал быстро – они располагали ограниченным временем, полковник Гущин обязан был вскоре вызвать на место происшествия оперативную группу и криминалистов-экспертов для обыска дома и