Месть - мое личное дело - Микки Спиллейн

— Благодаря тебе. Я же знаю, что ты не гоняешься за привидениями. Я заявил тебе, что не желаю тратить на это время, но ничего не мог с собой поделать. Вернувшись в бюро, я снова вызвал экспертов, и после вторичного тщательного осмотра тела они единодушно пришли к выводу, что Вилер до того, как ему всадили пулю в голову, с кем-то дрался.

— Слишком упорно он защищаться не мог, поскольку был пьян в стельку.

— И тем не менее следы борьбы остались. Кстати, Майк, это ты подбросил пулю с гильзой?

— Нет, не я. Кто-то другой с дыркой в кармане...

— Придется еще раз появиться в отеле, — задумчиво проговорил Пат. — Это запросто мог быть и постоялец, и кто-то из гостей. Жаль, что ты не запер тогда дверь.

— Это ничего бы не изменило. У убийцы была куча времени, и шуметь он мог сколько угодно. Соседи Вилера спали мертвым сном, а звукоизоляция там хорошая.

Он расплатился с официантом и встал.

— Итак, ты позвонишь мне сегодня вечером?

— Как договорились. И передай прокурору мой сердечный привет.

До “Чедвик-отеля” я добирался пятнадцать минут. Внешне отель выглядел вполне благопристойно, но такое впечатление мгновенно исчезало, едва посетитель входил в холл. Обязанности портье исполняла женщина, с первого взгляда похожая на домашнюю хозяйку, но, как только она открыла рот, я сразу понял, что передо мной профессиональная сводница. Когда я сказал, что хочу пройти к Марион Лестер, она, ни минуты не задумываясь, буркнула:

— Комната 314. По лестнице идите осторожнее, она скрипит.

Я послушался совета и поднимался очень аккуратно, но ступеньки все-таки отчаянно скрипели. Постучав в комнату 314, я выждал немного, потом постучал еще раз. Наконец послышались шаги, и дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы я мог увидеть голубые глаза, кудряшки волос и шелковый пеньюар, затянутый у горла. Я действовал решительно:

— Добрый день, Марион. Меня прислала к вам Джун. Можно войти?

Ее огромные голубые глаза стали еще больше. Дверь открылась во всю ширь, и я вошел как истинный джентльмен, сняв шляпу. Марион облизнула губы и кашлянула, прочищая горло:

— Я... я только что проснулась.

— Это я уже понял. Тяжелая ночь?

— Нет...

Она провела меня через крошечную переднюю в такую же крошечную комнатку и жестом пригласила сесть:

— Надеюсь, вы извините меня, я должна переодеться.

Марион ушла в спальню. Было слышно, как открываются ящики комода и дверцы шкафа. В отличие от большинства девушек, которых я когда-либо знал, Марион была готова через пять минут. За это время она успела одеться, причесаться и наложить легкий макияж. Грациозно усевшись на стуле с прямой спинкой, Марион взяла сигарету из серебряного ящичка:

— О чем вы хотели бы со мной поговорить, мистер?..

— Майк Хаммер. Можно просто Майк. — Я чиркнул спичкой и поднес девушке огонек. — Джун, по-видимому, уже рассказала вам обо мне?

Марион кивнула, выпустив через нос тоненькую струйку дыма. Голос ее звучал с хрипотцой, и она еще раз облизнула губы:

— Это вы были вместе с мистером Вилером, когда... когда он... умер?

— Верно. Но был так пьян, что даже не заметил этого.

— Весьма сожалею, но, право, я смогу рассказать вам очень немного.

— Расскажите мне о том вечере, когда вы познакомились с Вилером. Этого мне будет достаточно... по всей вероятности.

— Разве Джун не объяснила вам...

— Объяснила. Но я хотел бы услышать все лично от вас.

— Он отвез меня домой. — Марион глубоко затянулась. — Я немного перепила и... ну... и не очень уверенно держалась на ногах. По-моему, он меня немножко прокатил на такси... Но я не помню точно...

— Говорите, я слушаю.

— Потом я, наверное, заснула, поскольку следующее, что я помню, это пробуждение. Я очнулась в своей кровати, полностью одетая, со страшной головной болью. Позднее я узнала, что он покончил с собой. Мне, конечно, было его страшно жаль.

— И это все?

— Все.

Плохо, подумал я. Чертовски плохо! Марион терпеливо ждала, что я скажу дальше, а поскольку времени у меня было достаточно, я попросил:

— Расскажите мне все по порядку. Начиная с показа моделей.

Марион откинула рукой волосы и посмотрела в потолок.

— Компания Колвея оформила заказ через мисс Ривс... Джун. Она...

— Все заказы проходят через Джун?

— Нет. Иногда через Антона. Но Джун всем заправляет. Она ведет все дела и работает за троих.

— Это понятно, — ухмыльнулся я. Марион тоже улыбнулась:

— Наше агентство одно из самых преуспевающих. Манекенщицы хорошо зарабатывают, и их нарасхват приглашают разные фирмы, все благодаря мисс Ривс. Звонок от нее — это как звонок с большой киностудии. Несколько наших манекенщиц благодаря ей стали знаменитостями.

— Хорошо. Вернемся к тому показу.

— Да. Пришел заказ, и Джун нас вызвала. Мы поехали в фирму Колвея, померили костюмы, те оказались в порядке. Это заняло часа два. Один из менеджеров пригласил нас на обед. Были речи и все такое, а примерно через час мы пошли одеваться. Само шоу продолжалось минут пятьдесят, потом мы переоделись и вернулись в зал. К тому времени подали коктейль, и я перепила.

— А как же вы встретились с Вилером?

— Я тогда, видимо, уже отключилась и не могла справиться с лифтом. Мы с Вилером выходили вместе, и он посадил меня в машину. Остальное я уже рассказала. Так и есть. По-прежнему ни одной зацепки. Да, я не продвинулся вперед ни на шаг, но что делать. Поднявшись с кресла, взял шляпу:

— Благодарю вас за рассказ. Можете ложиться досыпать.

— Очень жаль, что я ничем не смогла вам помочь.

— Ну, от этого тоже есть толк. По крайней мере, теперь я знаю, где искать не надо. Всего вам хорошего. Она проводила меня до двери.

— Кто знает, — проговорила она, — может, мы еще встретимся и в более веселой обстановке. — Она пожала мне руку и вдруг нахмурила лобик:

— Кстати, Джун говорила о репортерах...

— Им здесь ловить нечего. Забудьте.

— Тогда я спокойна. До свидания, мистер Хаммер.

— Пока.

Я уселся за руль и недовольно поморщился. Дело и так было довольно сложным, а все еще больше запуталось. Никаких концов не осталось. Но где-то же должна быть ниточка, за которую можно было уцепиться. Каким был мотив? Деньги? Месть? Страсть? Почему, черт возьми, должен был умереть именно Вилер, милый и порядочный человек, а негодяй и преступник Клайд спокойно продолжает жить за счет других?