Другие времена, другая жизнь - Лейф Г. В. Перссон

Пятница, 1 декабря 1989 года,

после обеда

Закончив пресс-конференцию, Бекстрём тут же улизнул в город, где в небольшом ланч-ресторане его ждал знакомый — корреспондент из большой вечерней газеты. Если оставить в стороне выбор профессии — вполне нормальный парень, к тому же имеющий доступ к газетной кассе. После пары кружек крепкого пива и хорошей порции жареной свинины с креветками и брусникой к Бекстрёму вернулось хорошее настроение, и в благодарность за хороший обед он немного приподнял завесу полицейской тайны.

— Только между нами, — сказал он, доверительно наклонившись к собеседнику. — Могу сказать, что его зарезали. Ножом.

— Приятного мало, — поддержал разговор репортер, ожидая продолжения.

Опрокинутый столик, немного крови и труп, ну и что, он повидал и похуже, но публику надо кормить тем, чего она требует.

— Признаться, картина была… ну скажем, не такая, как у меня дома или у тебя.

Вообще-то это чистая правда, подумал Бекстрём.

— А нож? Там что, была настоящая бойня? А нож большой?

— Опять-таки между нами… — Бекстрём понизил голос и наклонился еще ближе. — Настоящий мачете… чуть не самурайский меч. — Он развел свои жирные руки и показал, какой был нож.

— Вы не думаете, что есть какая-то связь с порноубийствами? — спросил репортер. Глаза его сияли.

— Что ты имеешь в виду? — осторожно спросил Бекстрём.

Этот парень явно не промах.

— Ну этот псих, который режет народ здоровенным ножом. Уже троих прикончил. Сначала негра на Сёдере,[13]потом еще двоих, те, кажется, дрочили в каких-то порнозабегаловках. Один в Васастане, другой прямо рядом с собственным домом. Подумайте только, Бекстрём, мы же имеем дело с серийным убийцей, и он на свободе!

— М-м-м… — задумался Бекстрём. — Возможно… Эта мысль мне тоже приходила…

Что я здесь делаю? — вдруг подумал он и вспомнил своего непосредственного начальника комиссара Фюлькинга. Нельзя сказать, чтобы это воспоминание его порадовало.

— А что, Эрикссон увлекался порнухой? — Репортер буквально сверлил его взглядом.

Увлекался ли Эрикссон порнографией? А кто ей не увлекается? — подумал Бекстрём с недоумением, но заставил себя собраться и энергично кивнул.

— Я убежден, что мотив убийства носит сексуальный характер, — заявил он.

Он и вправду был в этом убежден: достаточно было одного взгляда на то, как жил этот прохиндей. Так что против истины Бекстрём не грешил. А порнуху любят, почитай, все, кроме разве старух. Надо будет посмотреть повнимательней, нет ли у покойника видеофильмов или журналов… С такими девчонками в матросских костюмчиках верхом на колбасе, вспомнил он и вдруг почувствовал прилив бодрости.

— Потрясающе, Бекстрём, — выдохнул репортер. — Я понял, понял… Сделаем как всегда — наши источники в полиции дали понять… Не хочешь ли коньячку к кофе?

— Рюмочку, пожалуй, не больше, — согласился Бекстрём.

Инспектор Вийнблад провел почти весь день у судмедэкспертов в Сольне. Он присутствовал на вскрытии убитого Челя Йорана Эрикссона, потом принял и зарегистрировал вещественные доказательства — одежду убитого, в которой его привезли.

Обычно это бывало довольно приятное времяпрепровождение: можно было успеть обменяться профессиональным опытом, поговорить обо всем на свете с коллегами из уголовки и судебными медиками. Но не сегодня, с горечью подумал Вийнблад. Мало того что из полиции больше никто, кроме него, не явился, — а чего еще ждать, если следствием руководит психопат Бекстрём? — его подстерегало еще одно разочарование. Вскрытие, судя по всему, будет проводить новый врач, молодая женщина никак не старше тридцати пяти — он никогда раньше не встречал ее и даже не слышал о ее существовании. Низкорослая, с неприятным испытующим взглядом, зовут ее, судя по беджу на халате, Биргит X., точно как в том совершенно непонятном романе, который он получил на день рождения от своей мерзкой золовки. Впрочем, Биргит X., как выяснилось, предпочитала, чтобы ее называли просто Биргит.

— Меня зовут Биргит, — представилась она и протянула маленькую крепкую руку, — просто Биргит. А вы, как я догадываюсь, Вийнблад.