Под прицелом - Том Клэнси

продаж, где платили бы немного больше, чем ее государственная зарплата, и убраться к черту из организации, которую она любила, но которая явно не любила ее в ответ.

Зазвонил настольный телефон Мелани, и она увидела, что это внешний номер.

Она поставила стакан с холодным кофе и сняла трубку.

— Мелани Крафт.

— Привет, Мелани. Это Мэри Пэт Фоли из Национального центра связи. Я застала тебя в неудачное время?

Мелани чуть не выплюнула последний глоток кофе на клавиатуру. Мэри Пэт Фоли была легендой в разведывательном сообществе США; невозможно было преувеличить ее репутацию и влияние ее карьеры на международные отношения или на женщин в ЦРУ.

Мелани никогда не встречалась с миссис Фоли, хотя она видела ее выступления дюжину раз или больше, начиная с ее студенческих дней в Американском университете. Совсем недавно Мелани присутствовала на семинаре, который Мэри Пэт давала аналитикам ЦРУ о работе Национального центра по борьбе с терроризмом.

Мелани лишь пробормотала в ответ:

— Да, мэм.

— Я застала вас в неподходящее время?

— То есть нет, извините. Вы не застали меня врасплох.

Молодой аналитик постаралась, чтобы ее голос звучал более профессионально, чем эмоции. — Чем я могу вам помочь, миссис Фоли?

— Я хотелп вам позвонить. Я провела утро за чтением вашей сводки.

— Ох.

— Очень интересное чтение.

— Спасибо!

Как так?!

— Какую реакцию вы получили от старичков с седьмого этажа?

— Ну, — сказала она, лихорадочно подыскивая нужные слова. — Честно говоря, я должна сказать, что было некоторое... противодействие.

Мэри Пэт медленно повторила:противодействие.

— Да, мэм. Я ожидала некоторой сдержанности со стороны...

— Могу ли я это понимать так, что тебе там надирают задницу?

Рот Мелани Крафт на мгновение отвис. Наконец она смущенно закрыла его, как будто миссис Фоли сидела рядом с нею. Наконец она пробормотала в ответ :

— Я… я бы сказала, что меня отправили в дровяной сарай из-за моей работы.

Наступила короткая пауза.

— Что ж, мисс Крафт, я думаю, что ваша инициатива была блестящей».

Ответная пауза. Затем:

— Спасибо.

— У меня есть команда, которая изучает ваш отчет, ваши выводы, ваши цитаты, ищет информацию, относящуюся к нашей работе. На самом деле, я планирую сделать его обязательным к прочтению для моих сотрудников. Помимо египетского аспекта, он показывает, как кто-то может подойти к проблеме с другой стороны, чтобы пролить на нее новый свет. Я поощряю это от моих людей здесь, поэтому любые реальные примеры, которые я могу найти, очень полезны для меня».

— Для меня это большая честь.

— Филлис Старк повезло, что вы работаете на нее.

— Спасибо.

Мелани поняла, что она просто повторяет «спасибо» снова и снова, но она была так сосредоточена на том, чтобы не сказать ничего, о чем потом пожалеет, что это было все, что получилось.

— Если вы когда-нибудь захотите сменить обстановку, просто приходите и поговорите со мной. Мы всегда ищем аналитиков, которые не боятся всё испортить, высказав холодную, суровую правду.

Внезапно Мелани Крафт придумала, что сказать.

— Вы будете свободны как-нибудь на этой неделе?

Мэри Пэт рассмеялась.

— О, Боже. Неужели там так плохо?

— Это как будто у меня проказа, хотя, полагаю, в этом случае я бы, по крайней мере, получала открытки с пожеланиями выздоровления.

— Чёрт. Люди Килти там — это катастрофа.

Мелани Крафт не ответила. Она могла бы часами рассуждать о комментариях Фоли, но придержала язык. Это было бы непрофессионально, и она действительно считала себя аполитичной.

Мэри Пэт сказала:

— Хорошо. Я бы с удовольствием с вами встретилась. Вы знаете, где мы находимся?

— Да, мэм.

— Позвоните моему секретарю. Я очень занята на этой неделе, но приходите ко мне пообедать в начале следующей недели.

— Спасибо, — снова сказала она.

Мелани повесила трубку, и впервые за неделю ей не захотелось ни плакать, ни разбить кулаком стену.

8

Дождливой ночью Джон Кларк и Доминго Чавес сидели в своем микроавтобусе "Форд" и наблюдали за жилым домом. Оба агента держали пистолеты Зиг Зауэр в правых руках, положив их на бедра. Они держали оружие низко и скрытно, но были готовы к его быстрому использованию. В левой руке Кларк держал тепловизионный бинокль, Чавес — камеру с дальнобойным объективом. Раздавленные пластиковые кофейные стаканчики и обертки от жвачек заполняли пластиковый пакет на полу под пассажирским сиденьем.

Хотя их оружие было наготове, они делали всё возможное, чтобы к нему не прибегнуть. Любая стрельба, которая может потребоваться сегодня вечером, будет носить оборонительный характер, и неприятности вряд ли возникнут из-за террориста-убийцы и его дружков, которые находятся выше по улице в их безопасном доме, который на самом деле был квартирой на четвертом этаже многоэтажки. Непосредственной угрозой был сам район. В пятый раз за последние четыре часа по тротуару рядом с их автомобилем прошла толпа из дюжины молодых людей со стальными глазами.

Чавес отвлекся от разглядывания через телеобъектив своего "кэнона" освещенного входа в квартиру, чтобы понаблюдать за проходящими мужчинами. И он, и Кларк не сводили глаз с группы в зеркале заднего вида, пока они не скрылись в дождливой ночи. Когда они ушли, Чавес протер глаза и огляделся по сторонам.

— Это точно не Париж с открытки.

Кларк улыбнулся, убирая пистолет в кобуру на плечевом ремне под промасленной брезентовой курткой.

— Мы далеко от Лувра.

Они находились в банльё — дальнем пригороде. Конспиративная квартира находилась в жилом комплексе в коммуне Стейнс с не совсем уместным названием Сен-Сент-Дени, населенном жителями с низким доходом, многие из которых были бедными иммигрантами из Марокко, Алжира и Туниса - североафриканских стран, из которых Франция импортировала миллионы рабочих в двадцатом веке.

По всей Сен-Сент-Дени были построены жилые комплексы, но сегодня вечером двум американцам не повезло оказаться на окраине одного из самых неблагополучных районов. Ветхие, украшенные граффити бетонные жилые дома выстроились по обе стороны улицы. По соседству сновали молодежные банды. Мимо медленно проезжали машины, гремевшие североафриканским рэпом, в то время как крысы сновали по заваленным мусором желобам рядом с фургоном и исчезали в железных водосточных трубах.