Консьерж - Эбби Корсон

не привили любовь к религии, но, с другой стороны, мое воспитание в целом было сомнительным. Я не выбирал, верить мне в Бога или нет, просто так получилось. Если Он там, надеюсь, Он знает, что я никому не желаю зла. Я всегда делал все возможное, чтобы избежать неприятностей. Спокойствие – вот что мне нравится. Но тут в двери дома постучалось убийство. И, что хуже всего, следователь намекал, что я имею к этому какое-то отношение. Все, что я мог сделать тогда, – это ждать и надеяться, что правда всплывет наружу. Какой бы она ни была.

За дверью библиотеки раздался громовой голос американца Дэйва, и я поднял голову от корешка Библии. Он заверял детектива Раджа, что готов сделать все, что в его силах, чтобы помочь поймать убийцу. Двадцать минут спустя за мной пришли двое полицейских. Это были Фред и Элли. Знаком с ними, виделись пару раз… Я уже говорил?.. Забыл. В любом случае приятно увидеть дружеские лица, учитывая обстоятельства. Они поглядели на меня с сочувствием и проводили обратно в кабинет мистера Поттса на очередную встречу с детективом Раджем. Фред и Элли меня знали; судя по всему, они были хорошими людьми. Полагаю, всегда можно понять, что у кого-то добрая душа, это видно по глазам.

Фред похлопал меня по спине, пока мы шли в кабинет мистера Поттса. Приятно осознавать, что кто-то на моей стороне. Тогда я понятия не имел, где мистер Поттс и Фиона. Думал, их отправили домой. Выйдя из кабинета мистера Поттса, Фред прошептал мне на ухо: «Мы вытащим тебя отсюда как можно скорее, приятель». Знаю, что он хотел как лучше, но, услышав эти слова, я еще пуще разнервничался.

Детектив Радж вновь усадил меня, хотя я предпочел бы стоять. На клочке линованной бумаги, неровно вырванном из блокнота, виднелись кое-как накорябанные слова. Меня раздражали рваные края листка, но сейчас не стоило заострять на этом внимание. Детектив Радж принялся расспрашивать меня о том, в каком настроении я пребывал на этой неделе, утверждая, что некий источник сообщил ему, что недавно я получил тревожные новости и был, цитирую, «зол». Чертов американец Дэйв и его вшивые айпады! При первом же удобном случае он не преминул свалить все на меня. И теперь у него хватает наглости написать мне по электронной почте, чтобы я снялся в его гадком документальном фильме. Теперь вы понимаете, почему я так разозлился из-за того, что он обозвал меня «старым другом». А дальше детектив вел себя все хуже и хуже. Слова, которые я способен подобрать для описания этого человека, вероятно, нельзя печатать – как можете себе представить, они не из приятных.

Я заявил детективу Раджу, что никак не возьму в толк, о чем он, хотя все прекрасно понимал, и добавил, что на той неделе у меня было замечательное настроение. Да, я пришел в изумление, услышав, что в отеле будет внедрена новая система, но я проработал в «Кавенгрине» пятьдесят с лишним лет; новинки появлялись и исчезали, и это нормально. Как консьерж, я всегда отлично приспосабливался к любым изменениям. Я хотел объяснить, что вполне спокойно воспринял появление айпадов. Не хотелось давать детективу Раджу дополнительное преимущество.

– Верно, разозлились, что из-за новых технологий останетесь без работы? – бросил детектив Радж.

Должно быть, именно так сказал американец Дэйв. Что ж, этот скользкий мерзавец и правда пытался лишить меня должности. Эти американцы совершенно не представляют, что такое верность своему делу.

– Я не злился. Меня это обеспокоило, но уж точно не разозлило, – ответил я следователю.

– Ничего страшного, даже если вы разозлились. За эмоции мы людей не сажаем. Я порой и сам злюсь, это нормально. – Детектив Радж попытался изобразить хорошего полицейского.

Допрос продолжался еще час. Итого, если вы считаете, четыре часа. Я не очень-то разбираюсь в законах, но уверен, что он не имел права так долго допрашивать меня без протокола. Все это время я чувствовал, как язык превращается в наждачную бумагу. Детектив Радж самодовольно потягивал кока-колу из стеклянной бутылки, которую он, должно быть, достал из холодильника около стойки консьержа. В какой-то момент он даже заметил, что кока-кола вкуснее, когда пьешь ее из стеклянной бутылки, а не из пластиковой. Я не притрагивался к коле с детства. Отец обычно смешивал ее с дешевым ромом. Тошнит от одного ее запаха, поэтому мне было наплевать на мнение детектива по этому поводу. Я просто хотел убраться из комнаты и пойти домой.

Но детектив заявил, что так не выйдет. Отель стал местом преступления, и никому не разрешалось покидать его, пока он не поговорит со всеми присутствующими. Это означало, что персоналу придется остаться на ночь. Большинство сотрудниц разместились в свободных номерах, а другим пришлось довольствоваться любой ровной поверхностью, чтобы поспать. Мне и некоторым другим сотрудникам-мужчинам объявили, что мы проведем ночь в библиотеке. Все это казалось совершенно абсурдным. Мысль о том, что мне нельзя уехать, что я не могу положить голову на свою подушку, в своем доме, где находятся все мои вещи, в месте, где я попытался бы забыть о прошедшем дне… Это оказалось чересчур для меня.

– Да вы сами преступники! – заорал я. – Отпустите меня!

Я встал и наклонился вперед, через стол, так что наши глаза оказались на одном уровне. Потом почувствовал, что тяжело дышу, глядя на детектива. Мне захотелось стукнуть его. В жизни никого не бил, но мне не раз доставалось от отца, так что представление о том, как нужно драться, я имею. Но я стоял и скрюченными пальцами царапал стол.

Детектив ухмыльнулся, словно прекрасно представлял, что я хотел с ним сделать. Но мы оба понимали, как это будет глупо.

– Если вы невиновны, то вам не составит труда задержаться здесь еще на некоторое время и помочь нам раскрыть это дело. Не так ли, Гектор? – Детектив Радж злобно усмехнулся, раздув ноздри.

Он поймал меня именно там, где хотел: на грани нервного срыва. И мне стало так стыдно за то, что я вспылил, что вел себя точно так же, как отец. Тем временем настоящий убийца оставался на свободе и мог нанести новый удар.

Глава 11

Фиона любезно снабдила всех, кому не досталось нормальной кровати, запасными подушками и одеялами из бельевой. Меня, мистера Поттса, портье Эрика, Дина с кухни и садовника Чарли отправили в библиотеку. Чарли ростом шесть футов пять дюймов занял трехместный диван, Эрик – двухместный, а бедному Дину предстояло провести ночь в кресле, свернувшись калачиком. Мы с мистером Поттсом постарались устроиться поудобнее на полу. Молодые люди предлагали нам расположиться на диванах, но мы отказались, понимая, что вряд ли сумеем заснуть. Вместо этого мы взяли подушки с подоконника и разложили их на полу, соорудив что-то вроде лежанок, и с помощью одеял попытались создать подобие уюта. Однако в конце концов пол оставался лишь полом, да и к тому же меня подозревали в убийстве.

Все еще в костюмах, мы, сгорбившись, сидели на самодельных кроватях, опустив голову, чувствуя себя подавленно из-за событий прошедшего дня. Мистер Поттс развязал галстук, намотал на руку, вновь развернул. Он казался растерянным и взбудораженным. Вдруг он выпрямился, словно его осенило. Он поднялся с пола и пересек комнату, направляясь к глобусу в углу; тот был старомодным, из тех, которые вращаются вокруг своей оси и имеют выпуклости там, где находятся горы, и впадины на месте долин. Мистер Поттс поднял крышку и, стараясь не звякать, чтобы не разбудить остальных, налил в два стакана немного виски. Как уже говорил, я не большой любитель выпить, но, ей-богу, случай того требовал.

Похрапывание окружающих действовало успокаивающе. Как будто мы, несколько человек, вместе делили тяготы происходящего. Никогда не бывал на войне, но, думаю, то, что я почувствовал в той комнате, малость напоминало товарищеский дух, который порой царит среди солдат. По крайней мере,