Тайна кожаного чемодана - Фиона Келли

Пожав плечами, Холли поставила кресло на место. В конце концов, в фургоне очень тесно, и нет ничего особенного в том, что человек решил запихнуть ненужную вещь куда-нибудь подальше, чтобы не мешала. Холли вдруг стало очень любопытно узнать, что же в нем находится.

— Что ты тут делаешь?

Холли вздрогнула и испуганно обернулась. В дверях фургона стоял Уильям Хартвелл. С перекошенным от ярости лицом. В тот же миг Холли поняла, что шум мотора, услышанный ею минуту назад, не имел никакого отношения к грузовику Микки. В подъезжавшей машине сидел Уильям Хартвелл.

— Я… мне дали ключи, — пробормотала Холли, оцепенев от страха. Хартвелл, казалось, готов был броситься на нее. — Я всего лишь искала свою тетрадь. — В подтверждение своих слов она помахала красной обложкой.

Актер стремительно шагнул внутрь фургона и крепко схватил девочку за плечо.

— Никому нельзя входить сюда без моего разрешения! — заорал он. — Поняла? Никому!

— Простите, — задыхаясь, проговорила Холли.

Железные пальцы актера стиснули ее плечо, как клещи. Это было неожиданно, она не предполагала, что у пожилого человека могут быть такие сильные руки.

— Признавайся, кто тебя сюда впустил? — Хартвелл буквально побелел от бешенства.

— Я не хотела ничего плохого, — простонала Холли, пытаясь выбраться из стальных объятий. — Пустите! Мне больно! Я только хотела забрать свою тетрадку. Я случайно оставила ее здесь. Честное слово…

И вдруг с Уильямом Хартвеллом произошла необъяснимая перемена. Яростная злоба в мгновение ока бесследно исчезла с его лица, словно ее смыло дождем. А пальцы, стискивавшие плечо девочки, разжались. Холли облегченно вздохнула.

— Прости меня, ради бога, милое дитя, — пробормотал он. — Прости меня, о, прости, ради бога! Не понимаю, что на меня нашло. Наверно, я был слишком потрясен, увидев у себя в комнате постороннего человека. Тебе не больно? О, прости меня, пожалуйста!

— Понимаю, мне не следовало входить к вам без спросу. — Холли потрясла связкой ключей. — Мне их дал мистер Йейтс.

— Конечно, конечно, — продолжал бормотать Хартвелл, усаживаясь в кресло возле туалетного столика. — Извини, если напугал тебя, милое дитя. Я сорвался. В последнее время столько всего навалилось. Вот дражайшая Кэролайн попала в больницу и, похоже, целиком по моей вине.

— И совсем даже не по вашей, — выпалила Холли, не успев прикусить язык.

Актер внимательно посмотрел на нее:

— Милое дитя, что заставило тебя сказать это?

— Говорят, кто-то приложил руку к креплениям на той опоре, — вынуждена была объяснить Холли. Видимо, неожиданное появление Уильяма Хартвелла выбило ее из колеи гораздо сильнее, чем она думала, иначе она ни за что на свете не обмолвилась бы о подозрениях Детективного клуба.

— Не может быть! — ужаснулся Хартвелл. — Неужели нашелся человек, способный на такое преступление? И по каким причинам?

— Я… я лучше не стану больше ничего говорить, — пробормотала Холли. — Может быть, они ни в чем не виноваты.

— Они? — в раздумье переспросил Хартвелл. — Значит, их было несколько? Гм-м… — Он внимательно посмотрел на Холли. — Разумеется, милое дитя, ты больше не должна ничего говорить. Ты уже нашла свою тетрадь? Ага, вижу, что нашла. Вот и отлично. В ближайшие дни мы продолжим наше интервью. — Он встал с кресла и начал вежливо, но решительно оттеснять Холли к двери. — Ну как, вы продвинулись в расследовании того ограбления, о котором ты говорила в прошлый раз?

— К сожалению, у нас нет времени как следует подумать об этом, — быстро нашлась Холли и виновато взглянула на Хартвелла. — Извините, что вошла сюда без разрешения. Оставить вам ключи?

— Нет, лучше верни их Микки, — мягко сказал Хартвелл. — Но мне придется серьезно с ним поговорить. Не хотелось бы, чтобы кто бы то ни было проникал в мое жилище без моего ведома.

Дверь за Холли закрылась. Очутившись на ярком солнце, девочка зажмурилась. Да, этот Уильям Хартвелл — необычный человек. Переменчивый, как погода весной, как сказала бы мама. Его настроение в считанные секунды меняется от бешеного гнева до полного спокойствия. Это кого угодно сведет с ума.

Холли положила тетрадь в сумку, висевшую на плече, и направилась к воротам. Возле машины ее ждал Микки Йейтс.

— Я сразу узнал автомобиль Билла. — Микки был явно расстроен. — Когда он проехал мимо, я помахал рукой, но он меня не заметил.

— Он очень рассердился, увидев меня в фургоне. — Холли протянула ему ключи.

— Бедная девочка, — посочувствовал Микки. — Небось получила нагоняй?

— Да, он прямо накинулся на меня! — пожаловалась Холли. — Я уж думала, мне несдобровать. Знаете, он гораздо сильнее, чем кажется на первый взгляд. Сначала он страшно разозлился, но потом мгновенно успокоился. Ну и темперамент. Сразу видно — настоящий артист!

— Да, временами в него словно бес вселяется, — согласился Микки. — Наверно, так всегда бывает с людьми, если они надолго исчезают из общества.

— Исчезают? — переспросила Холли. — Он же сказал, что несколько последних лет провел за границей.

Микки Йейтс удивленно приподнял брови.

— За границей? Пожалуй, можно и так сказать. — Он посмотрел на часы. — Мне пора ехать. На площадке меня уже заждались.

— Что вы имеете в виду? — продолжала допрос Холли. — Что мистер Хартвелл не был за границей?

— Смотря как называть, — глубокомысленно проговорил он, садясь в машину.

Он вставил ключ в зажигание и завел мотор.

— Что называть? — не унималась Холли.

Микки усмехнулся.

— Ну, если остров Уайт можно назвать заграницей… — Машина плавно покатила по дороге, и, прибавляя скорость, Микки крикнул: — Увидимся на экране!

Холли озадаченно глядела ему вслед. Остров Уайт, разумеется, не был заграницей. Но почему же Уильям Хартвелл солгал? И вдруг ее осенило. Уильям Хартвелл ничего не говорил о загранице: он сказал «за морем». А остров Уайт действительно находился за морем, пусть даже за очень узенькой полоской воды.

Пока Холли шла к автобусной остановке, ей не давал покоя один-единственный вопрос: почему старый актер так хотел уверить ее в том, что все эти годы работал в другой стране? Что он скрывал?