Современный российский детектив-2. Компиляция. Книги 1-23 - Андрей Владимирович Поповский

который прикидывается умершим Никольским, появление в моей жизни Валентина… Все наложилось одно на другое. – Когда Юлиана начала рассказывать свою историю, она сама не заметила, как с ее губ сорвалось имя Валентина, а потом уже было поздно идти на попятную.

– Точнее, вы с Валентином наложились друг на друга, – хихикает Мария и снова напоминает старшеклассницу, которую допустили до взрослых разговоров. – Ты хоть его любишь?

Отрезвляющий вопрос, ничего не скажешь. Юлиана вздыхает:

– Вряд ли мне сейчас до любви. Теперь я даже не уверена, способна ли на нее. Думала, что люблю Илью и была счастлива все эти годы, но после вскрывшейся правды, если это действительно правда, я не смогу с ним остаться. Мне всегда будет казаться, что он что-то утаивает от меня. А Валентин… Это лишь попытка найти кого-то, кому можно доверять.

– Ну да, ваша история жутко романтична. Секс на рабочем столе, перестрелка в подворотне… – Мария жует кусок мяса с таким видом, будто это изысканный и редкий деликатес.

– В твоих устах это звучит скорее пошло, чем романтично. – Юлиана чувствует, как щеки горят от стыда. – И перестрелки не было, только два выстрела, – быстро переводит она тему.

– Хм, ну, если ты поможешь мне, я дам тебе адрес возможного кандидата в стрелки.

От неожиданности Юлиана забывает дышать. В голове миллион вопросов, а в реальности она лишь беззвучно раскрывает рот.

– Хорошо, – смягчается Мария. – Если не учитывать, что мишенью мог быть твой любовник, то остается лишь один человек, который может желать тебе смерти.

– Сын Никольских, – выдыхает Юлиана.

– Ага, он самый.

– И что ты хочешь в обмен на его адрес?

– Проведи для меня несколько сеансов. Помоги вспомнить. Не знаю, внуши мне мысль о том, что я хоть что-то помню. Мне все равно, я готова на любые эксперименты! – страстно произносит Мария, и от ее лихорадочного взгляда становится не по себе. – Пойми, я не смогу спокойно жить, пока не узнаю, кто меня похитил!

– А если у меня не получится тебе помочь?

– Но попытаться ты можешь…

Кажется, Юлиана подписалась на нечто невыполнимое. Восстановить память – за такое она еще не бралась. А если эта затея провалится? Она всерьез опасается за душевное здоровье Марии. Повторять опыт с Верой Никольской ну никак не хочется.

И все же сейчас в сумке прячется клочок бумаги с адресом. Вот только вряд ли она соберется с духом поехать туда одна.

Мобильный звонит, и от неожиданности Юлиана чуть не роняет его на колени. Она так задумалась, что забыла завести машину, и теперь ледяными пальцами едва может принять вызов:

– Здравствуй, Илья, – устало произносит она.

– Привет. Ты как? В порядке? – то ли сердито, то ли взволнованно спрашивает Илья.

– Да, все о’кей.

– Я бы хотел, чтобы ты вернулась домой. После вчерашнего тебе безопаснее рядом со мной.

– Илья, – Юлиана заставляет себя говорить ровно, игнорируя слова мужа, – скажи, какого цвета были глаза у нашей дочери?

– Не понял…

– Просто ответь. Неужели для тебя это сложный вопрос?

В телефоне угрюмое молчание, и Юлиана задерживает дыхание, стараясь в звуках тишины разгадать мысли Ильи.

– Мне надоело твое недоверие, – глухо произносит Илья. – Голубые. У Зои были голубые глаза.

И в телефоне слышны короткие гудки. Мерзкое завершение разговора.

Юлиана прикусывает нижнюю губу, воскрешая в памяти фотографию дочери. Она надеялась, что неожиданный вопрос поможет поймать Илью на лжи. Но он сказал правду. У Зои были голубые глаза. Такие же, как у ее отца.

* * *

От него пахло горящим костром. Этот едкий, насыщенный аромат Лидия запомнила лучше всего, так, словно воспоминание о любовнике превратилось в невесомую дымку от тлеющих поленьев.

Их последняя встреча состоялась больше полугода назад. А если точнее – девять месяцев и девять дней. Короткий роман до сих пор жжет в груди незаживающей раной.

Сейчас, в полумраке гостиной Лидия вертит мундштук между тонкими, сухими пальцами и пытается извлечь из помутневшей памяти нечто большее, чем аромат костра. Но ее попытки заранее обречены на провал. А вспомнить она должна. Потому что каждый раз, погружаясь в прошлое, она думает, что допустила огромную ошибку. Смертельную.

В коридоре хлопает дверь, и Лидия в который раз жалеет, что не забрала у сына ключи. Его бесцеремонные вторжения в ее личную жизнь начинают бесить.

Лидия подхватывает бокал с красным вином и пытается спрятать взгляд на его дне. Илья падает на диван рядом с ней и сжимает голову ладонями, всем видом демонстрируя глубину своего отчаяния.

– Это конец, – шепчет он, и Лидия едва разбирает слова.

– Тогда начни с начала, – холодно отрезает она, не совсем понимая, о чем говорит Илья.

Он поднимает на нее помутневшие голубые глаза, и впервые за всю жизнь вместо обожания в них светится ярость. А по лицу пробегает тень ненависти.

– Ты даже не представляешь, во что я ввязался! И все из-за тебя! – шипит он. – Я люблю Юлиану, а теперь мой брак развалился. Хотя я сделал все, чтобы его сохранить.

– Не понимаю, зачем держаться за девчонку, которая после смерти отца так и не отдала тебе еще двадцать пять процентов юридической фирмы, чтобы вы стали равнозначными владельцами, – фыркает Лидия.

– Тебя всегда интересовали лишь деньги…

Илья говорит на удивление спокойно, но даже не пытается скрыть презрение.

– А ты, как обычно, прячешь голову в песок. Страусы и то ведут себя смелее, – отрезает Лидия. – Хорошо прятаться за маминой юбкой. Прикидываешься, что у тебя не было выбора? – Она наклоняется к нему ближе, и его лицо бледнеет. – Почему ты не послал меня подальше, когда я впервые рассказала тебе историю об отравлении императора Клавдия?

Илья нервно сглатывает. По его лицу катятся крупицы пота. Они искрятся в свете бра, как дешевые блестки.

– Ты моя мать, я не мог тебе перечить, – слабым голосом шепчет он.

Лидия усмехается и вскидывает брови:

– И поэтому ты согласился избавиться от отца любимой женщины… – Она закатывает глаза. – А сейчас приходишь и обвиняешь меня, что твой брак разрушен? Объясни-ка, почему снова виновата я? Ведь я сделала все, как ты просил, и не задала ни единого вопроса, хотя твоя афера еще омерзительнее, чем убийство тестя. Знаешь, если ты и правда любишь Юлиану, то твоя любовь – это любовь больного человека, – спокойно заключает Лидия.

– Виновата ты, потому что только мы двое знали, как на самом деле умер отец Юлианы! – гнев рвется из Ильи истошным криком. – Я не сказал ни одной живой душе, но он знал! И загнал меня в угол!

– Знал что?

По