Современный российский детектив - Анна Майская

– Ну и что?

А действительно – что? И с Деминым у покойного были трения, и со Светланой не самые лучшие отношения.

– Им выгодно искать убийцу среди нас, – сказал Демин, не объясняя кому это – «им», – Ты обратил внимание на то, как ведет себя Алекперов? Держит с нами дистанцию. Ты понял? Всех нас чохом подозревает.

– Почему бы и нет? – буркнул я. – Ведь понятно, что кто-то из нас это сделал.

– Но не все же вместе! А Алекперов выжидает, как оно обернется. И передачу хочет сохранить, и чистеньким остаться, когда убийцу найдут. Ему бы как сейчас действовать? Поговорить с нами по-людски. Тому новое место предложить, тому денег добавить. Ведь правильно? А он нас оставляет на исходных позициях и со стороны приглашает какого-то варяга.

Я уже начал смутно о чем-то догадываться, но пока не понял всего.

– Придет новый человек, – продолжал Демин. – Начнет нас ломать через колено. Он пришлый! Ты понимаешь? Ему ни дух передачи не постичь, ни с нами не сойтись по-доброму. Ты думаешь, он вот тебе зарплату поднимет? Или повышение предложит? Ни черта! Мы им нужны как ширма. Вот, мол, люди, которые с Самсоновым работали. Так что продукт вы, телезрители, получаете тот же самый. А на деле – чистое надувательство.

Демин заглянул мне в глаза:

– Пойдешь администратором в группу? Твоя зарплата вырастет вдвое.

– Не понимаю, – признался я. – Какая группа? Какой администратор?

– Наша группа, – терпеливо пояснил он.

Я хотел напомнить ему, что администратор у нас он, и куда же это он собирается от нас уйти, но вдруг понял, что как раз Демин никуда уходить и не собирается. Эту мою догадку он тотчас подтвердил.

– Нам не нужен варяг со стороны, – сказал Демин уверенно. – Он убьет нашу передачу. Только мы сами можем ее продолжать. Я возьму на себя управленческие функции…

Он встанет на место Самсонова, я займу его место, всем остальным он поднимет зарплату – и никто со стороны нам не нужен. Так следовало его понимать.

– Я уже говорил с Алексеем…

Я посмотрел Демину в глаза.

– Он согласен, – закончил он свою мысль.

Значит, Кожемякин готов к такому раскладу. Я с трудом удержал вздох. Мертвого Самсонова только что забросали землей. А жизнь уже бурлит, и живые интригуют.

– Я не хочу сейчас говорить об этом.

– И напрасно! – оценил Демин. – Нас попробуют подмять, вот увидишь. И полугода не пройдет, как никого из нас в передаче не останется. Заменят своими людьми.

Я и не собирался оставаться с ними так долго. Сразу, как только отыщется убийца Самсонова, я возвращусь в Вологду. Но ничего такого я Демину не сказал.

– Подумаю, – буркнул.

Только чтобы он отвязался.

Мы сели в машину.

– Будут поминки, – шепнул я Светлане.

Она посмотрела на меня черными от горя глазами и ничего не ответила.

«Она не могла убить, – вдруг понял я. – Не способна. Слишком сильно любила. Вместе с Самсоновым она сама умерла. Так что искать надо среди этой троицы: Загорский, Демин, Кожемякин». Кожемякина я ставил на самое последнее место. Почему? Не мог себе объяснить.

Глава 32

Поминали Самсонова в ресторане. Сначала, как мне сказали, собирались накрыть столы в его загородном доме, но после передумали, поскольку в том доме он был убит.

Я сел рядом со Светланой, потому что она, увидев два свободных места за столом, взяла меня за руку и усадила подле себя, так что Кожемякин и Демин, которые вошли в ресторан вместе с нами, потоптавшись в некоторой растерянности, были вынуждены пройти дальше.

– Я ненавижу их, – прошептала Светлана.

Это было полной неожиданностью для меня.

– Почему?

Она посмотрела на меня так, будто сомневалась, способен ли я ее понять.

– Ведь кто-то из них, – сказала она с давящей тоской.

Я, наверное, изменился в лице, потому что Светлана покачала головой и торопливо положила свою руку на мою:

– На тебя я не думаю.

– Почему? – опять спросил я.

Вместо ответа она невесело улыбнулась. Я так и не понял, почему именно мне была выдана индульгенция.

Алекперов предложил помянуть Самсонова. Он не говорил много, все уже было сказано там, на кладбище. Светлана заплакала – беззвучно, без слез. Страшный плач. Я старательно отводил глаза.

На многих похоронах мне доводилось бывать, по-всякому там обходилось, и по-разному вели себя присутствующие, но я еще не видел такой придавленности горем. Когда человек умирал, оставшиеся жить придумывали причину, позволявшую приглушить скорбь. «Он болел, – говорили они. – И так мучился!» Подразумевалось, что смерть избавила несчастного от мучений. Еще могли сказать: «Что ж, дети уже взрослые, успел поставить на ноги. Справился со своими земными делами, пора и отдохнуть». И какая бы ни придумывалась причина, всякий раз оказывалось, что человек ушел не из жизни, а именно от тягот жизни, и жалеть об этом надо, но не стоит убиваться.

С Самсоновым все было иначе. Он умер, когда для него лично все только начиналось. Несколько язвительный и временами несносный, но всегда блистательный Самсонов стремительно поднимался к вершине. Цель, которая маячила перед ним, была видна ему одному, никто не знал, где он остановится, но что это будет настоящий Успех, изумительный Успех, Успех, которого не будет больше ни у кого, кроме везунчика Самсонова, в этом никто не сомневался. Он был на виду: и миллионы глаз следили, как он поднимается все выше и выше; ему завидовали и ему поклонялись; он был символом, он был воплощением мечтаний миллионов. Его судьбу и его взлет каждый человек соотносил с собой и искренне верил, что и он может точно так же, вот только еще капельку везения или еще чего-то, чему нет определения, но чего каждый ждет всю свою жизнь в сладком предвкушении, что судьба и ему улыбнется.

И вдруг – крах. Нелепая смерть. Труп, засунутый в багажник собственной машины. Я всматривался в лица окружающих меня людей и видел растерянность, граничащую с унынием. Видеть это было невыносимо.

Светлана пила, не пропуская ни одной рюмки. Мне казалось, что она при этом совершенно не пьянеет. На всякий случай я придвинул ей салат и грибы, но она никак не прореагировала на мое участие. Она немало выпила, но лицо даже не порозовело. Была так же бледна, как и на кладбище.

Мимо нас прошел Алекперов. Увидев Светлану, он ободряюще ей кивнул, Светлана проводила его бесстрастным взглядом.

– Ничего у него не получится, – внезапно сказала она.

– Ты о чем?

– О передаче. Без Самсонова все умрет.

Я не