Ва-банк - Дженнифер Линн Барнс

использует слово «я». – А может, он наблюдал за ней издали и убедил себя, будто их отношения взаимны. Будто она знает, что он смотрит. Будто он знает ее так, как никто другой.

Мама зарабатывала на жизнь, выступая в роли «экстрасенса». Как и я, она хорошо умела читать людей – достаточно хорошо, чтобы убеждать их, будто у нее есть связь с «той стороной».

Она предсказала что-то тебе? Может, ты приходил на ее представление?

Я порылась в памяти, но все лица в толпе будто сливались в одно. У мамы было много клиентов. Она провела множество представлений. Мы переезжали настолько часто, что сходиться с людьми не было смысла. Никаких друзей. Никакой семьи.

Никаких мужчин в ее жизни.

– Кэсси, посмотри на это. – Дин снова обратил мое внимание на экран. Он увеличил одну из фотографий гроба. На поверхности дерева была вырезана какая-то эмблема – семь маленьких кругов, которые складывались в семиугольник вокруг символа, похожего на знак плюс.

«Или, – подумала я, размышляя о сожалениях, погребальных ритуалах и монстре, который вырезал этот символ, – на крест».

Глава 17

Глубокой ночью я все же уснула. Мне снились мамины глаза, широко посаженные, подведенные тушью, так что они казались невозможно большими. Мне снилось, как она в тот день прогоняла меня из гримерки.

Мне снилась кровь, и на следующее утро я проснулась, ощущая, как что-то липкое капает мне на лоб – капля за каплей. Я резко распахнула глаза.

Надо мной стояла Лия, держа в одной руке соломинку, а в другой – банку газировки. Она убрала палец с верхнего отверстия соломинки, и мне на лоб упала очередная капля.

Я вытерла ее и села осторожно, чтобы не разбудить Дина, который лежал на кровати рядом со мной, по-прежнему одетый.

Лия сунула соломинку в рот, высосала оставшуюся в ней жидкость, а затем ткнула ее обратно в банку. Ухмыляясь, она покосилась на спящего Дина, затем, подняв бровь, взглянула на меня. Когда это не вызвало никакой реакции, она тихо цыкнула языком. Я встала, и ей пришлось сделать шаг назад.

– Это не то, что ты думаешь, – глухо сказала я.

Лия задумчиво покрутила соломинку между средним и большим пальцами.

– Значит, вы вовсе не засиделись допоздна, изучая информацию на той флешке, которую дала тебе агент Стерлинг?

– Как ты…

Лия перебила меня и повернула мой по-прежнему открытый ноутбук экраном ко мне.

– Восхитительное чтиво.

У меня внутри все упало. Лия знает. Она прочитала документы, и она знает.

Я ждала, что Лия скажет что-то еще о файлах, что были на компьютере. Она молчала. Потом ушла в свою спальню. Через некоторое время я двинулась следом, как она и рассчитывала. Мы вышли на балкон.

Лия закрыла за нами дверь, потом уселась на перила. Мы были в сорока этажах от земли, и она сидела на перилах, идеально балансируя, и смотрела на меня сверху.

– Что? – спросила я.

– Если ты скажешь Дину хоть слово из того, что я собираюсь сказать тебе, я буду отрицать сам факт этого разговора. – Лия говорила непринужденно, но я верила каждому ее слову.

Я приготовилась принять удар.

– Ты делаешь его счастливым. – Лия слегка прищурилась. – Насколько это вообще возможно для Дина, – поправилась она. – Насчет точных цифр нужно спросить Слоан, но, по моим оценкам, его мрачные периоды сократились на двести процентов с тех пор, как между вами возникло… вот это вот, то, что возникло между вами.

Дин был для Лии семьей. Если бы ей пришлось выбирать, спасти всех жителей Земли или Дина, она бы выбрала Дина.

Она спрыгнула с перил и слегка сжала мою руку.

– Ты мне нравишься. – Она сжала пальцы еще сильнее, словно это признание казалось ей самой слегка неуместным.

Ты тоже мне нравишься, – едва не ответила я, но не хотела выяснять, разглядит ли она, что в этих словах слегка не хватает правдивости.

– Я по тебе скучала, – просто сказала я. Те же слова, что я говорила Слоан. – По тебе, по Майклу, по Слоан, по Дину. Это дом.

Несколько секунд Лия смотрела на меня.

– Неважно, – сказала она, сводя все эмоции, которые пробудили во мне ее слова, к изящному и легкому пожатию плеч. – Суть в том, что я тебя не ненавижу, – великодушно продолжила она. – Так что, когда я говорю, что тебе нужно взять себя в руки и вести себя как взрослая женщина, это ради твоего же блага.

– Что, прости? – спросила я, высвобождая руку.

– У тебя психологические проблемы из-за матери. Это я понимаю, Кэсси. Понимаю, что тебе трудно и что ты имеешь полное право разбираться со всей этой историей с найденным телом по-своему и в свое время. Но, честно это или нет, ни у кого из нас нет эмоциональных ресурсов на то, чтобы иметь дело еще и с постоянными страданиями Кэсси по убитой матери.

Мне показалось, будто она ударила меня в горло каблуком. Но, принимая удар, я понимала, что Лия произнесла это не просто так. Ты не жестокая. Не настолько.

– Прошлым вечером, под конец ужина, Слоан спрятала в рукав две пары палочек. – Эти слова подтвердили мою догадку. – Не одноразовых. Красивых, которые выдают к блюдам.

Слоан была не только нашим специалистом по статистике, но и нашим клептоманом. Последний раз, когда я видела, как она что-то украла, она переживала из-за противостояния с ФБР. Если у Слоан чесались руки что-то украсть, значит, ее мозг замыкало от эмоций, которые она не в силах контролировать.

– Назовем это «Иллюстрация номер один», – предложила Лия. – «Иллюстрация номер два» – это Майкл. Ты хоть представляешь, что за безумие для него – поездка домой?

Я вспомнила их разговор, который подслушала вчера.

– Да, – сказала я, снова поворачиваясь к ней лицом. – Представляю.

Мгновение молчания – она осмысляла правду, которую услышала в моих словах.

– Ты думаешь, что понимаешь, – тихо произнесла она. – Но ты не можешь понять.

– Я слышала, как вы вчера разговаривали, – призналась я.

Я ожидала, что Лия невольно отреагирует на эти слова, но она не показала виду.

– Давным-давно, – произнесла она ровным голосом и отвернулась, глядя на Лас-Вегас-Стрип, – некто имел обыкновение дарить мне подарки за то, что я хорошая девочка, так же как Майкл получает «подарки» от отца. Возможно, тебе кажется, что ты понимаешь, что происходит в голове Майкла прямо сейчас, но это не так. Кэсси, это ты в психологический портрет не запихнешь. Это не головоломка.

Она повернулась ко мне, и ее лицо приобрело беспечное выражение.

– Вот что я хочу сказать: Майкл в одном