Знал бы прикуп - Анатолий Барбакару

Карту области купил тут же на вокзале. Минут пятнадцать ушло на обнаружение на ней села Красного. Оно оказалось километрах в тридцати от Одессы в сторону Николаева, но находилось в удалении от шоссе и железнодорожной ветки. Судя по карте, село располагалось на стыке лесного массива и полей. Должность егеря в местном хозяйстве вполне могла иметь смысл.

По карте выходило, что к селу от асфальтированной Николаевской трассы вели две дороги. Поворот на первую был на километр раньше, и сама дорога проходила через лес. Вторая пересекала поле. Обе они километров через пять петлей замыкались в самом селе.

Через пятнадцать минут я уже выезжал из города.

Не знал, имел ли смысл этот вояж. но он давал возможность действовать. Пассивность сейчас была невыносима. И предчувствовал: едуне зря. Если и не обнаружу Котю, то хотя бы пообщаюсь с братом. Тот наверняка подкинет информацию, где может находиться его городской родственник. Правда, скорее всего в селе мне придется ждать. Если Ленчик «поехал назад» всего лишь час назад и добирается автобусом, то явится в родное селение позже меня. Намного позже. В такую глухомань рейсы не могут быть частыми.

Первый поворот, не оснащенный указателем, я узнал сразу Но пропустил. Дорога от него ныряла в лес. Выруливать по незнакомой лесной дороге не рискнул. Был уверен, что наверстаю упущенное на открытой местности.

Второе ответвление было при указателе: «с. Красное. 5 км». Я свернул с асфальта и запылил вдоль лесополосы по грунтовке.

Засек по спидометру пять километров и, когда они истекли, растерянно разглядывал ландшафт. Поля, стелющиеся по склонам гигантских холмов, упирались вдалеке слева в отвесную стену леса. Напоминали лиман, подмывающий берег.

Село открылось взору внезапно, когда я перевалил за гриву холма. Сразу увиделось все как на ладони. Небольшой аккуратненький хуторок, домов из пятнадцати-двадцати, притаился на опушке. И сверху походил на пасеку.

Улицы в селе не было вообще. Дома располагались правильным квадратом. Они мне глянулись. Нормальные украинские хаты-мазанки. Без надоевших уже, утомляющих вкус вторых-третьих этажей и колоннад.

Подивился, как это гражданина с фамилией Гишвалинер занесло в такой географический тупичок. Впрочем, если быть точным, то тупиком место назвать было нельзя. Дорога, по которой я прибыл, как и обещала карта, продолжалась. Уходила в лес.

Не сомневался, что хата егеря — одна из ближайших к лесу Подъехал к углу квадрата. Заметил в огороде парня в майке, прекратившего орудовать сапой, с удивлением глядящего на пожаловавшую в их заводь иномарку.

Выйдя из машины, приблизился то ли к забору, то ли к плетню. Крикнул работнику:

— Мне нужен Ленчик!

Парень какое-то время не реагировал. Потом спохватился:

— Его хата — с другого конца. — И махнул рукой. По широкому проезду я подрулил к указанной хате. Захлопнув дверцу, подошел к калитке, поискал звонок.

Не найдя крикнул:

— Хозяин!

Удивился отсутствию собаки. Это во дворе-то егеря…

Подождав, повторил призыв.

Никто не вышел.

Как я и предполагал. Ленчик задерживался. Предстояло ждать. В моем положении — это худшее, что мог бы себе пожелать.

Внимательно оглядел чистый зацементированный дворик, небольшой, закрытый на навесной замок гараж. Всмотрелся в обращенные ко мне окна. Подумал о том, что здесь, почти в лесу, жители могут позволить себе не бояться обходиться без решеток и бронированных дверей.

Слышал, что раньше двери в селах вообще не запирали.

Вдруг обнаружил, что в широкой расщелине напротив замка не просматривается защелка. Дверь оставили незапертой.

Я тут же заподозрил, что хозяин устал после ранней поездки и спит крепким сном труженика. С чего я решил, что егерю приходится пользоваться общественным транспортом? Зачем тогда ему гараж?

Толкнув оказавшуюся открытой калитку, шагнул во двор. Осторожно потянул на себя таки незапертую дверь в дом, негромко позвал:

— Хозяин…

В доме было тихо.

Пригнул голову, переступил порог, испытывая неловкость за самовольное вторжение. Прошел небольшие сени-прихожую, отодвинул по-кулисному свисающие занавески. Вкрадчиво заглянул в комнату.

За столом, покрытым скатертью, сидел Котя. Целился в меня из двустволки. Несмотря на сумрак в комнате, в глазах афериста читался знакомый ужас.

— Привет, — сказал я, входя.

Котя нервно шевельнул ружьем и, судорожно сглотнув, смешно произнес:

— Руки вверх.