Декстер во мраке - Джеффри Линдсей

— Тебе приснился кошмар, — сказала она.

— В самом деле? Какой? — Я, как обычно, ничего не помнил, кроме смутного ощущения нарастающей внутренней тревоги и абсолютного одиночества.

— Не знаю, — ответила Рита. — Ты кричал: «Вернись! Не уходи от меня!» — Она слегка покашляла. — Декстер, я понимаю, ты беспокоишься из-за предстоящей свадьбы…

— Вовсе нет, — перебил я.

— Но мне важно, чтобы ты знал: я никогда не оставлю тебя. — Рита снова потянулась к моей руке и сжала ее в своей. — Она теперь навеки со мной, большой человек. И я за нее держусь. — Она подвинулась и положила голову мне на плечо. — Не переживай. Я никогда не оставлю тебя, Декстер.

Даже при том, что я в снах ничего не понимаю, я точно знал, что потерять Риту не боюсь. То есть мне и в голову не приходило, что она может меня бросить, хотя это не означает, что я ей абсолютно доверяю. Если уж на то пошло, для меня остается загадкой, чем я ее вообще мог зацепить, поэтому причина ее гипотетического ухода оставалась туманной.

Нет, все дело в моем подсознании. Если таким образом оно заявляло во всеуслышание об опасности одиночества, я точно знал, чего оно боялось лишиться: Темного Пассажира, моего закадычного приятеля, постоянного компаньона, разделявшего все мои радости и горести. Это был страх наяву: страх лишиться того, кто, став частью меня, спасал мою задницу на протяжении всей жизни.

Когда он испарился на месте преступления в университете, это здорово выбило меня из колеи — больше, чем что-либо за всю мою жизнь. Внезапное и устрашающее появление шестидесяти пяти процентов сержанта Доукса подлило масла в огонь, и пошло-поехало. Мое подсознание сублимировало тревогу и выдало ее в виде сумбурного кошмара. Все ясно — психоз номер 101, прямо как в учебнике, беспокоиться не о чем.

Тогда почему я испытываю тревогу?

Потому что мой Пассажир, который никогда никого не боялся, теперь ни с того ни с сего дрогнул. И я теряюсь в догадках. Может быть, Рита права насчет волнения по поводу предстоящей свадьбы? Или дело действительно в этих двух обезглавленных трупах около университетского озера, которые напугали Темного до смерти?

Не знаю, и поскольку стремление Риты утешить меня все более нарастало, в ближайшее время разбираться с этим я не собирался.

— Иди сюда, милый, — прошептала Рита.

Кроме того, бежать из огромной двуспальной кровати некуда, ведь так?

* * *

Следующим утром Дебора была просто одержима идеей найти недостающие головы от тех двух тел в университете. Непостижимым образом информация о том, что наш отдел ищет пару черепов, которые ушли и заблудились, просочилась в прессу. Это Майами, и я думал, что какая-то пропавшая голова не вызовет такого резонанса, как транспортный коллапс на шоссе Ай-95, но то, что их оказалось две и они принадлежали двум молодым женщинам, подняло чудовищную суматоху. Капитан Мэттьюз знал ощущения человека, имя которого полощет пресса, но даже он был недоволен тем, что историю подавали в таком истерическом тоне.

Прессинг шел сверху; капитана давил на Дебору, которая, к ее чести, не стала тратить время зря на разборки с нами. Винс Мацуока вбил себе в голову, что окажет Деборе неоценимую помощь, разузнав, какая свихнувшаяся религиозная секта могла быть ответственна за это преступление. И вот с утра пораньше в дверь моего кабинета просунулась его собственная голова и, изобразив самодовольную улыбку, без предупреждения, четко и громко произнесла:

— Кандомбле.

— Фу, — сказал я. — Сейчас не время ругаться матом.

— Ха, — произнес он, издав свой противный ненатуральный смешок. — И тем не менее это они, я уверен. Кандомбле^[16] — это сантерия, только из Бразилии.

— Винс, я в этом не сомневаюсь. Но о чем вообще ты говоришь?

Он вошел в комнату, сделав два гарцующих шага, словно его тело хотело оторваться от земли и он никак не мог с ним совладать.

— Они там головы в своих ритуалах используют, — сказал он. — Это в Интернете есть.

— Да ну, — отозвался я. — А в Интернете сказано, что эта секта поджаривает тела, отрезает им головы, а взамен оставляет керамические бычьи?

Винс слегка поник.

— Нет, — признался он, а потом с надеждой поднял глаза. — Но они используют животных.

— И как же они их используют, Винс? — спросил я.

— Ну… — сказал он и окинул взглядом комнату, очевидно, в поисках новой темы для разговора. — Иногда они, в общем-то, часть туши приносят в жертву богам, а остальное съедают сами.

— Винс, — начал я, — ты хочешь сказать, что кто-то съел пропавшие головы?

— Нет, — угрюмо произнес он, ну совсем как Коди и Эстор. — Но может быть и такое.

— А хрустящее получилось бы лакомство, ты не находишь?

— Ладно, — сказал он совсем уж мрачно. — Я просто пытаюсь помочь. — И Винс с важным видом вышел из кабинета, даже не попытавшись изобразить свою фальшивую улыбку.

Но хаос только начинался. Как показано мое тягостное путешествие в мир снов, я уже и так утратил душевное равновесие и не нуждался в том, чтобы мое состояние усугубляла сестра, которая сама была готова рвать и метать. Всего через несколько минут мой тихий оазис снова взорвался. На сей раз Дебора влетела ко мне так, словно убегала от стаи пчел-убийц.

— Давай! — рассерженно закричала она.

— Чего давать? — спросил я. Вполне разумный, на мой взгляд, вопрос, но, судя по ее реакции, со стороны могло показаться, что я попросил ее побрить себе голову и вымазать череп в синий цвет.

— Давай начинай работать! В машину! — скомандовала она, и я «дал» — пошел за ней следом к ее машине на стоянку.

— Клянусь, — говорила Деб, проталкиваясь в пробке и кипя от злости, — я еще никогда не видела Мэттьюза таким взбешенным. Оказывается, это еще и моя вина! — При этом она нажала на сигнал, чтобы подчеркнуть значение своих слов, и подрезала фургон с надписью «Помощь пожилым людям Палмвью». — И все потому, что какой-то идиот лижет задницу прессе!

— Ничего, Деб, — произнес я с такой мягкостью, на которую только был способен. — Уверен: тот, кто это делает, скоро проявит себя.

— О, еще как! — воскликнула она, чуть не переехав толстяка на велосипеде, у которого сумка за седлом была набита каким-то металлическим хламом. — Потому что я найду культ, к которому принадлежит этот сукин сын, и тогда прижму его.

Я попридержал свою мягкость. Ведь раз уж моя съехавшая с катушек сестренка, совсем как Винс, загорелась идеей подыскать подходящую секту, которая сдаст убийцу, пиши пропало.

— Ну ладно, — сказал я. — И где же мы будем искать?

Она свернула, не доезжая до бульвара Бискейн, в молчании въехала на подземную парковку и вышла из машины. Я покорно и терпеливо следовал за ней в Центр внутреннего совершенствования, занимавшийся распространением всех тех удивительных вещей, которые содержат в своем названии слова «травяной», «холистический» или «аура».