Искатель, 2002 №8 - Анатолий Ковалев

мою карьеру на местном телевидении. Неужели все настолько замечательно? Неужели она больше никого и ничего не боится? Все помехи устранены, и можно честно смотреть в глаза собственной дочери?

Едва я подумал о Наде, как снова почувствовал прикосновение ее холодной руки. На этот раз в мою ладонь нырнула записка, которую она, по-видимому, успела настрочить в туалетной комнате.

Ничего не подозревавшие родители принялись взахлеб расхваливать Наденьку. Особенно усердствовала захмелевшая мать, словно репетировала будущие смотрины. Надя сказала, что ей пора ехать, надо готовиться к экзамену. Отец вызвался подвезти дочь, оставив нас с Александрой тет-а-тет.

— Как видишь, у меня прекрасная семья, — начала она. — А кто-то когда-то советовал бросить мужа. Степа с годами сделался мудрее. Если бы ты знал, как его ценят на работе!..

— В фирме «Фаэтон»? — уточнил я.

— Знаю-знаю, о чем ты подумал! Мол, эти вездесущие Вавиловы подсуетились и заграбастали в свои руки обе фирмы! Нет, Женечка, это чистая случайность… Чистая случайность, друг мой!

До меня постепенно доходил смысл ее слов.

— Ты хочешь сказать, что фирма Лизы Кляйн и фирма Ведомского?..

— Ну, конечно, мой милый! Я хочу сказать, что завтра-послезавтра стану главой фирмы «Кляйн и компания», потому что не успеет Лиза приземлиться в аэропорту города Бомбея, как ее тут же сцапают. Она пока летит в самолете и не подозревает, что на нее подали запрос в Интерпол. Мальчишки, которых она наняла в киллеры, сегодня ночью раскололись и дали показания. Бедная Лиза! И почему люди бывают настолько глупы.

— Это глупая, бедная Лиза устроила твоего мужа в фирму Ведомского?

— Она протежировала Степу, а Лариса Витальевна расписала Максу его деловые качества и помогла ему стать вторым заместителем.

— И завтра-послезавтра он станет главой фирмы «Фаэтон», — догадался я.

— Умничка! — похвалила совсем уже окосевшая Шурка. Я заметил, что при домочадцах она старалась не курить, а сейчас не успевала загасить одну сигарету, как тут же принималась за другую.

— Но все это чистая случайность! Просто повезло, так расположились небесные тела!

— Ты меня считаешь идиотом? — Больше не было холодной, влажной руки, которая могла бы меня остановить. — Ведь это ты положила черный мундштук в ящик письменного стола инженера Широкова! И не тринадцать лет назад, а совсем недавно! Ты сыграла на комплексе Лизы, возбудив в ней болезненную ревность! Ты посоветовала ей нанять частного детектива, твоего знакомого, которого тут же обработала, связав обещанием! И в результате Лиза получала от меня только часть информации. Ты планомерно натравливала ее на Ведомского!..

— Довольно-довольно!..

Во время моего монолога она не прекращала смеяться.

— Довольно молоть всякий вздор! Пожалей их всех, бедненьких-несчастненьких! Они были такими беззащитными, обиженными судьбой! Что ты знаешь о каждом из них? Они достигли своей цели, ступая по трупам! Почему же другим нельзя? Все делается во благо, поверь мне. Ведь Макс давно предлагал Лизе совместный бизнес. Две процветающие фирмы — в единый мощный кулак! Но эта психованная ничего не желала слышать, потому что всегда подозревала его в зависти и корысти по отношению к своему любимому папочке. Мы же, Вавиловы, воплотим в жизнь гениальную идею Макса. И воздадим почести старику. Да упокоится он на небе! Только не думай, что я забываю старых, верных друзей. Лизины бумажки — фигня в сравнении с тем, что ты можешь получить от меня!..

— Ты щедра на подарки, ничего не скажешь. — Я решил идти ва-банк. — Много лет назад подарила Рисочке коллекцию Широкова, получив прекрасный повод для шантажа.

— Что ты несешь?.. — попыталась она возразить, но я не дал ей времени опомниться.

— Вы с муженьком совершили непоправимую ошибку. Сегодняшнего положения вы могли бы достичь намного раньше и без лишних жертв, если бы знали истинную цену коллекции, которой распорядились так легкомысленно.

— Она представляет ценность? — Шурка делала вид, что мои слова ей абсолютно безразличны.

— Я, конечно, не эксперт, но кое-что в этом понимаю. С первого взгляда я оценил семейную реликвию Ларисы Витальевны примерно в восемьдесят тысяч долларов. Сумма не очень большая, но достаточная, чтобы в начале девяностых организовать собственную фирму.

— Восемьдесят тысяч за эти безделушки?! Ты меня не разыгрываешь?

Я уже знал все об алчности и жадности этой женщины, чтобы не понимать, какая борьба происходила у нее внутри.

— Женька, ты врешь! Признайся, что врешь!

— Может, вам сгонять, пока не поздно, на место вчерашней трагедии? — издевался я. — Деревянные экспонаты, наверно, сгорели, а все остальное вполне пригодно для продажи.

— Восемьдесят тысяч! — никак не могла успокоиться она, и вдруг проговорилась: — Господи, а затея-то гроша ломаного не стоила!

— Какая затея?

Но большего я не смог от нее добиться, как ни старался. Минутная слабость вновь перешла в демонстрацию силы и собственной значимости.

— Думаешь, разговоры о телевидении — пустой треп? Как бы не так. У меня есть связи, есть деньги, есть голова на плечах! Я могу горы свернуть!..

Та сравнительно невысокая гора, на которую к сорока двум годам взобралась моя бывшая подруга Шурка Вавилова, вскружила ей голову. Ту самую голову, которой она так гордилась и в которой (теперь я это знал точно) роились черные, коварные замыслы.

8

В записке были указаны адрес и время, а также имелась приписка: «Приходите обязательно!» Удивляло, что дом по указанному адресу находится в неприглядном, трущобном районе. И смущало время — десять часов вечера, не совсем подходящее для визита малознакомого мужчины к молоденькой девушке. Я подозревал, что Надя посвящена во многие тайны своих родителей. Этим было продиктовано ее отчаяние и невозможность высказаться при нашей первой встрече.

Она встретила меня скорбным сообщением:

— Я звонила в больницу. Лариса Витальевна скончалась два часа назад.

Милая, сердечная девушка, откуда ты взялась такая? Может, тебя перепутали в роддоме? И вместо упырского отродья этим упырям достался ангел с небес?

Она провела меня в единственную комнатушку, где едва размещались письменный стол, продавленный диван, стул и кресло. Грязноватые темно-зеленые обои украшала икона с Богородицей, а под иконой горела лампадка. О Надиной религиозности я догадывался. Именно в этом я видел причину ее отшельничества.

— Удивляетесь, почему я здесь живу? На время сессии попросила родителей снять мне отдельную квартиру. Вернее, квартиру я нашла сама, а у них взяла только деньги.

— Странный выбор, — вновь окинув взором комнатушку, сказал я. — Родители поскупились или…

— Или, — загадочно улыбнулась Надя. — Квартиру помогла мне найти бабушка.

— Зинаида Кондратьевна?

— Догадались? Как видите, судьба моей семьи накрепко связана с семьей Широковых и семьей Ларисы Витальевны. Да-да, не удивляйтесь, с ее семьей тоже. Потому что коллекция