Два вида истины - Майкл Коннелли

меня, — сказала Сото. — Я подставляю свою шею ради тебя, потому что… потому что мы были партнерами. Ты должен дать этому закончиться, не устраивая пожара. Если ты этого не сделаешь, ты сильно пострадаешь.

— Ты не думаешь, что будет очень больно видеть, как этот парень, этот убийца, выходит из Сан-Квентина свободным человеком?

— Мне нужно идти. Я советую тебе прочитать все досье.

Она отключилась, и Босх остался с телефоном, на который только что потратил сорок долларов и которым, вероятно, никогда больше не воспользуется.

Он направился к своей машине. Он взял с собой из дома досье по делу Скайлер и оставил его на заднем сиденье. Сото, очевидно, просто направила его обратно к досье. Было что-то в новом расследовании, к чему она подталкивала его, и что, по крайней мере, по мнению Алекса Кеннеди, делало недействительным старое расследование. Босх подозревал, что это нечто большее, чем сторонняя ДНК.

Не успел он дойти до машины, как боковая дверь участка открылась и оттуда вышла Лурдес.

— Гарри, я шла за тобой. Куда ты идешь?

— Просто беру кое-что из машины. Что случилось?

— Давай прокатимся. Я разговаривала со следователем Медсовета штата.

Босх сунул телефон в карман и последовал за ней к ее машине. Он сел на пассажирское сиденье, и она начала сдавать назад. Он увидел, что она положила на центральную консоль листок бумаги с надписью "С.Ф. и Терра Белла", что, как он знал, было перекрестком в близлежащем районе Пакойма в Лос-Анджелесе. Он находился к югу от Сан-Фернандо.

— Пакойма? — спросил он.

— Хосе-младший отправил электронное письмо в Медицинский совет, жалуясь на то, что в клинике в Пакойме слишком часто выписывают оксикодон, — сказала она. — Я просто хочу проехать туда и проверить это место.

— Понятно. Когда Джуниор отправил письмо?

— Два месяца назад. Он отправил его в Центральный отдел по рассмотрению жалоб в Сакраменто, где оно пролежало некоторое время, прежде чем его передали в отдел по расследованиям в Лос-Анджелесе. Я разыскала парня, который поймал его там. Он сказал, что у него всё это было на ранних стадиях. Он еще не говорил с Хосе-младшим и собирал данные, прежде чем предпринимать какие-либо действия.

— Собирал данные? Ты имеешь в виду, например, сколько клиника выписывала лекарств?

— Да, идентификация клиники, какие врачи там работают, лицензирование, количество рецептов, все в таком духе. Ранние стадии, что, как я думаю, было его способом сказать, что еще ничего не произошло. Он сказал, что эта клиника не была на их радаре и что она похожа на ночную фабрику по производству таблеток. Сегодня она здесь, а как только власти обратят на неё внимание, сразу же исчезает. Дело в том, сказал он, что в большинстве случаев они не используют легальные аптеки. Обычно аптеки в сговоре, или, по крайней мере, готовы смотреть сквозь пальцы и отоваривать рецепты без вопросов.

— Итак, допустим, Хосе-старший "смотрел в другую сторону". Сын оканчивает фармацевтическую школу с широко раскрытыми глазами и наивностью и думает, что делает доброе дело, указывая пальцем на сомнительную клинику.

Лурдес кивнула.

— Точно, — сказала она. — Я говорила тебе, что он был честным парнем. Он увидел, что происходит, и подал жалобу в совет.

— Так вот из-за чего у отца и сына были проблемы — из-за чего они ссорились, — добавил Босх. — Либо Хосе-старшему нравились деньги, которые приносили фиктивные рецепты, либо он боялся опасности, которую могла принести жалоба.

— Мало того, Джуниор сообщил в своем электронном письме, что собирается прекратить отоваривать рецепты из клиники. Это могло быть самым опасным шагом из всех.

Босх почувствовал тупую боль в груди. Это были вина и смущение. Он недооценил Хосе Эскивеля-младшего. Сначала он спросил о принадлежности к банде и сделал поспешный вывод, что какие-то сомнительные делишки Джуниора будут мотивирующим фактором в убийствах. Возможно, в каком-то смысле он был прав, но в отношении этого молодого человека он был далеко не прав. Правда показала, что он был идеалистом, который видел что-то неправильное и слепо пытался поступить правильно. И это стоило ему жизни.

— Черт, — сказал он. — Он не знал, что делает, если перестал отпускать по этим рецептам.

— Что делает это дело таким печальным, — добавила Лурдес.

После этого Босх замолчал, размышляя о своей ошибке. Она глубоко беспокоила его, потому что между жертвой и детективом, которому поручено раскрыть преступление, всегда устанавливались "отношения". Босх усомнился в добродетели своей жертвы и подвел его. Тем самым он подвел и себя. Это заставило его удвоить усилия по поиску двух мужчин, которые так стремительно и неся смерть, прошли через аптеку накануне утром.

Босх подумал об ужасе, который, должно быть, испытывал Хосе-младший, пытаясь пробраться по коридору к выходной двери. Ужас от осознания того, что он бросил отца.

Босх не мог быть уверен, поскольку на видеозаписи не было звука, а выстрел в Хосе-младшего не попал на камеру, но он догадался, что сначала выстрелили в отца, а в коридоре это услышал сын, который пытался убежать. Как раз перед этим его тоже подстрелили, и убийца подошел к нему, чтобы совершить последнее глумление и закончить работу.

Они поехали по Трумэн на юг, где она сливалась с Сан-Фернандо Роуд, и вскоре пересекли черту городка и въехали в Пакойму. Здесь не было знака "Добро пожаловать в Лос-Анджелес", но разница между двумя населенными пунктами была разительной. Здесь улицы были замусорены, стены исписаны граффити. Газоны между полосами были коричневыми и заросшими сорняками. Пластиковые пакеты зацепились за забор, ограждавший пути метро, которые шли параллельно дороге. Для Босха это было удручающе. Хотя Пакойма имела тот же этнический состав, что и Сан-Фернандо, было заметно различие в экономическом уровне соседних общин.

Вскоре они ехали по южному периметру аэропорта Уайтмен, небольшого аэропорта для авиации общего назначения, названного так по иронии судьбы, учитывая, что его окружала община, в которой преобладали коричневые и черные. Лурдес притормозила машину, когда они подъехали к Терра-Белле. Босх увидел белое одноэтажное здание на углу. Оно выделялось тем, что его краска была свежей и блестела на солнце, а также тем, что на нем не было ни двери, ни вывески, сообщающей о том, что это клиника или что-то еще.

Лурдес свернула на Терра-Белла, чтобы они могли осмотреть боковую сторону здания. Они заметили двухдверный вход сбоку, но не было никаких признаков того, что клиника работает. Новая