Тени преследуют нас - Джессика Фрибург

Вивиан до сих пор не понимала: как можно так напиться вечером понедельника, чтобы не протрезветь даже к семи сорока восьми утра следующего дня?

К семи сорока восьми.

Тейн объявил время всего за несколько секунд до столкновения. Он был расстроен, что из-за рассеянности Вивиан ему поставят опоздание. Всего долю секунды спустя опоздание перестало иметь значение. Больше ничего не имело значения.

Вивиан бессознательно провела рукой по лбу, пальцы прошлись по плотной коже со швами над глазом.

– Ты не виновата, – сказал Тейн.

Повернувшись, она взглянула на круглое личико брата: он ободряюще улыбнулся, отчего на щеках образовались ямочки. Глаза блеснули, когда в темноте заднего сиденья от них отразился лунный свет. На переносице вздёрнутого носа красовалась россыпь светлых веснушек. Шапка кудрей касалась верхушек бровей. Его детское личико скрывало его истинный возраст – четырнадцать лет. Разглядывая брата, Вивиан вытерла выступившую слезу.

Казалось, Тейн частенько читал её мысли. Как у него получалось? Впрочем, многие из них на это способны.

– Я всё ещё рядом. – Его голос всплыл в сознании Вивиан, подобно белому облачку одуванчика, подхваченного ветром.

– Это совсем другое, – ответила она без слов.

– Что такое, Вивиан? – спросил отец, прерывая её размышления. Он взглянул на неё, прищурившись, пока она печально смотрела на пустое заднее сиденье.

– Ничего, – пробормотала она, злясь, что ей пришлось нарушить свой обет молчания, затем отвернулась к окну в надежде, что новых вопросов не последует. Как это объяснить? «О, не обращай внимания, папочка. Я просто разговариваю с твоим мёртвым сыном. Разве мама не упоминала, что я умею общаться с призраками?»

– Так и скажи! Он подумает, что тебе тараканы всю крышу уделали! – Тейн на заднем сиденье рассмеялся.

– Ты прямо как мама. Она именно так и сказала бы. – Вивиан невольно улыбнулась при воспоминании о склонности мамы использовать аналогии, которые большинству женщин и в голову не пришли бы. Она называла этот тип острот притчами, но Вивиан сомневалась, что грубые шутейки мамы упомянуты в каком-либо тексте Библии.

Она спохватилась и стиснула зубы, отмахиваясь от приятных воспоминаний прежде, чем отец успел бы заметить лёгкую улыбку, отразившуюся в тёмном окне, в которое она смотрела. Вивиан сосредоточилась на печальных деревьях, размытым пятном проносившихся мимо, пока отец мчался по ухабистому асфальту.

Он сбавил скорость, и в боковом зеркале отразились обступающие узкий бульвар ряды ив.

Вивиан окинула взглядом двор, который по размеру превосходил футбольное поле у неё в школе. С запозданием она осознала, что длинная узкая дорога, по которой они ехали, на самом деле была подъездной дорожкой к её новому дому.

Она заканчивалась круглой площадкой у подножия каскада ступеней, ниспускающегося от громадного кирпичного строения, окружённого по периметру крыльцом. Взгляд Вивиан остановился на двустворчатых бордовых дверях, расположенных по центру лестницы. В тусклом свете фонаря вход в дом походил на разинутую пасть монстра.

Пока отец парковался у подножия лестницы, Вивиан невольно отпрянула от окна и нависающей над ней трёхэтажной громадины. Арочные окна блестели в лунном свете, отражая искривлённые, почти голые деревья, растущие по бокам здания.

– Дом, милый дом, – проговорил отец с напускной весёлостью. Вивиан взглянула на толстые белые колонны, обрамляющие крыльцо. На веранду, медленно кружась, падали осенние листья.

«Какой позёр», – подумала она, рассчитывая на поддержку брата. Однако ответа не последовало, и, оглянувшись, она увидела то же, что видел отец, – пустое сиденье. «Похоже, теперь я сама по себе», – пронеслась в голове печальная мысль.

Не успела Вивиан возразить, как отец открыл пассажирскую дверь. Окинув дочь усталым взглядом, он с улыбкой протянул руку и спросил:

– Позволь?

– Нет, спасибо.

Вивиан посмотрела ему за спину: половина дверной пасти распахнулась. По ступенькам резво сошла миловидная миниатюрная женщина; короткое каре подпрыгивало при каждом шаге.

– Привет, Вивиан! Я Ребекка, – тепло улыбнулась она. Её голос мягко плыл по ветру, от которого качались ветви деревьев, засыпая подъездную дорожку дождём сухих листьев. Обхватив себя за голые предплечья, Ребекка поёжилась, окинула взглядом лужайку с опавшей листвой и воскликнула:

– Холодно-то как! Ну-ка давай отведём тебя в дом.

И, прежде чем Вивиан успела ответить, женщина взяла её за руку.

– Джеймс, займись вещами. Нас ждёт горячий шоколад.

По-прежнему крепко сжимая руку падчерицы, Ребекка приобняла её за плечи.

Вивиан пока не определилась, нравится ли ей такое приветствие от женщины, предположительно приходившейся ей мачехой; тем не менее было приятно спрятаться от холода. Это придавало ощущение тепла и уюта. Ощущение материнской заботы.

Вивиан позволила себе податься навстречу объятиям мачехи. Закрыв глаза, она представила, будто её обнимает собственная мать. Когда она открыла глаза и обнаружила, что её ведут через крыльцо к открытой двери, сердце сковали тиски слишком хорошо знакомой боли. Едва она переступила порог, дом поглотил её – грубо вырвав из привычного мира, её зашвырнули в странную жизнь, к которой она не желала иметь никакого отношения.

Вивиан поняла, что задержала дыхание, только когда оно с шумом вырвалось изо рта, пока она разглядывала холл своего нового дома. Воздух казался спёртым. На первый взгляд запахи были приятными, однако где-то за ароматом горящей древесины и свежеиспечённого печенья скрывалось что-то ещё. Металлические и до боли знакомые нотки, от которых у Вивиан ноги окаменели. Голова упала, волосы рассыпались по лицу, а ступни приросли к полу.

Помутнение в голове сменилось иллюзией, будто резные перила из красного дерева парадной лестницы идут волной – словно дом дышит. У Вивиан подкосились ноги, и она вцепилась в руку мачехи. Миниатюрная женщина её попридержала и почти перенесла по мраморному полу вестибюля в тускло освещенную комнату.

Едва Ребекка опустила обмякшую Вивиан на диван, всё погрузилось во тьму. На мгновение её парализовало. Разум кричал телу двигаться, но оно не слушалось. Тошнотворный металлический запах затмевал все остальные ощущения. Неподалеку потрескивал огонь, который, казалось, совсем не согревал. Вивиан не чувствовала ничего, кроме глубокого, неземного холода и этого запаха. Вскоре её окутала бесконечная тьма, стремительно поглощая свет вокруг.

Глава вторая

Вивиан накрыла чернота.

– Что случилось? – донёсся до неё сквозь вату голос отца.

Задаваясь тем же вопросом, она попыталась открыть глаза, однако веки будто свинцом налились и не желали подниматься.

– Думаю, на неё слишком много всего навалилось. Она просто переутомилась. Подай вон ту подушку, пожалуйста.

«Верно, – подумала Вивиан. – Я потеряла сознание, просто потому что устала! – Но что насчёт жуткого запаха? Он казался знакомым, однако она не могла вспомнить откуда. – И почему в доме холоднее, чем на улице?»

Чьи-то руки приподняли голову Вивиан, под основание шеи скользнула подушка. С лица убрали