Портрет дамы - Диана Стаккарт

Любящий создан тем, что он любит.

Леонардо да Винчи. Тетрадь по анатомии, том II

Когда грохот деревянных башмаков Лодовико стих, я выбралась из-за ширмы и подошла к учителю.

— А, это ты, Дино, — сказал он, подбрасывая на ладони герцогский кошель с золотом. На его лице было написано удовлетворение. — Я боялся, что своим появлением Моро загнал тебя под кровать. Но предполагаю, что ты находился неподалеку и все слышал.

— Так получилось, — призналась я. — Скажите, учитель, вы знали о готовящейся свадьбе?

— Нет, но я нисколько не удивлен. Молодые женщины ее положения часто используются как товар, которым покупают перемирие.

Засунув кошель под тунику, он продолжил:

— Но мне кажется, герцогу стоило выбрать на роль «проданной невесты» кого-то более подходящего.

— Но ведь она молода и красива и благородных кровей, — изумленно возразила я, указывая на очевидное. — Почему вы считаете, что она не составит прекрасную партию какому-нибудь герцогу?

— В самом деле, почему? Ладно, мой мальчик, чуть позже приходи в мои апартаменты, и я расскажу несколько интересных историй, которые помогут тебе понять, что я имею в виду. Но прежде скажи мне, сохранил ли ты тот прекрасный костюм пажа, который сшил для тебя синьор Луиджи?

Он имел в виду тот наряд, который мне приходилось иногда надевать в ту пору, когда мы пытались проникнуть в тайну, окружающую смерть графа Феррара. В ходе расследования учителю случалось расспрашивать разных придворных, чтобы выяснить, что им известно об этой трагедии. Чтобы объяснить свое присутствие рядом с ним, я выдавала себя за его пажа, поэтому придворный портной сшил для меня красивый костюм.

Я кивнула.

— Я храню его в сундуке.

— Тогда быстро переодевайся и приходи в мою мастерскую, — распорядился он и повернулся, собираясь уйти.

Охваченная возбуждением, я поспешила выполнить его распоряжение. Конечно же, он не просил бы меня рядиться в костюм пажа, если бы нас не ждало новое расследование!

Несколько минут спустя я уже стояла у порога учителя, одетая в тунику из голубого шелка, отделанную золотым вельветом, и подобранные в тон ей цветастые штаны. Дополняли творение синьора Луиджи красные башмаки и красный берет, которые хорошо сочетались с красной тесьмой, с помощью которой рукава с разрезами прикреплялись к тунике. Чтобы не отставать от моды, я выпустила белую льняную рубашку сквозь разрезы, отчего мои руки казались в два раза толще.

— А, ты уже здесь, — приглашая меня войти взмахом руки, Леонардо сел за стол в дальнем конце комнаты.

Очевидно, он был занят работой, потому что весь стол был завален листами бумаги, кистями всевозможных размеров, ножами и горшочками с клеем. Также я заметила с дюжину крупных морских ракушек, которые служили своего рода палитрой для красок разных оттенков. В другой ракушке, поменьше, хранились чешуйки листового золота, настолько тонкие, что казалось, достаточно чуть дунуть на них, чтобы они рассеялись в пространстве. На столе также лежал мольберт, накрытый куском материи, чтобы предохранить высыхающие краски от попадания пыли.

В центре находился знакомый плоский сверток.

— Ты, должно быть, помнишь найденные мной карты Таро? — спросил он, разворачивая сверток и раскладывая карты в правильном порядке. — Они принадлежат воспитаннице герцога, поэтому я должен буду вернуть их ей. Но поскольку эти карты каким-то образом связаны со смертью Беланки, я решил сделать копии. Смотри.

Он приподнял ткань, открывая другой набор карт. Взяв оригиналы, положил каждую карту возле копии.

Я восхищенно присвистнула. Карты, нарисованные учителем, были абсолютно идентичны тем, что принадлежали Катерине. Он воссоздал каждую деталь, начиная с выражения лиц крошечных фигурок, падающих с башни, и заканчивая изобилием золота на карте Дьявола.