Фантомас и пустой гроб - Марсель Аллен

Однако четверть часа спустя Жюв был уже далеко не так уверен в бесспорности своих выводов. «Кого из троих я могу заподозрить? — думал он. — Дроп произвел на меня впечатление порядочного человека. Видно было, что он искренно переживает за судьбу маленького Юбера. С другой стороны, этот несчастный Себастьян Перрон буквально сражен исчезновением своего сына… Оба они привязаны к ребенку, оба испытывают к нему отцовские чувства. Но обстоятельства складываются таким образом, что они вынуждены оспаривать и похищать его друг у друга! Поистине, жизнь — это чертовски сложная штука!.. Однако хватит философствовать! Сейчас задача состоит в том, чтобы найти следы исчезнувшего ребенка… И это — прежде всего!»

Жюв перешел на другой берет Сены и пошел вдоль набережной. Но проклятые вопросы продолжали крутиться в его мозгу. Профессиональный опыт говорил ему, что не следует доверяться эмоциональному впечатлению. Поль Дроп казался взволнованным. Что ж из того? Посмотрим, каково его реальное положение. Дроп признался, что попал в тяжелое финансовое положение. Его жена богата и могла бы ему помочь. Однако их семейная жизнь разладилась. Что мог бы подумать Дроп, если бы был негодяем? Он мог бы подумать: «Между мной и женой стоит этот незаконнорожденный ребенок… Если он исчезнет, наши отношения восстановятся». Что в этот момент происходит? Себастьян Перрон, по его собственному признанию, похищает мальчика. Очевидно, это вполне соответствует желаниям Дропа: пусть исчезнет этот докучный ребенок, к которому Дроп не испытывает никакой нежности, ибо он напоминает ему о его унижении.

Но, продолжал рассуждать Жюв, вопреки надеждам Поля Дропа, его жена не примирилась с исчезновением ребенка и отношения между супругами разладились окончательно, — вплоть до того, что Амели обвинила Дропа в убийстве ребенка! Не будет ничего странного в том, что после этого Дроп может возненавидеть ребенка своей жены…

Дойдя до этого места в своих рассуждениях, Жюв резко остановился и стал смотреть на Сену, по которой скользил прогулочный катер. «Допустим, — думал он, — что Дроп ненавидит Юбера. Что из этого следует? — Из этого следует весьма банальный вывод: от ненависти к кому-либо всего один шаг до желания убить… А для некоторых лиц, предрасположенных к этому, от желания убить до убийства — расстояние еще меньше… И если Поль Дроп каким-то образом узнал, где прячет Юбера его настоящий отец, он вполне мог бы решиться на убийство… Во всяком случае, к такому выводу можно прийти, следуя элементарной логике!»

— Однако, — проворчал Жюв себе под нос, — рассуждать хорошо, а вести расследование — еще лучше! Надо выяснить на месте обстоятельства исчезновения Юбера. Я еще успею на поезд. Не будем терять времени!

Остановив проезжавшее мимо такси, Жюв бросил шоферу:

— На вокзал Сен-Лазар, — и побыстрее!

Когда он выскочил из машины перед вокзалом, до отхода поезда оставалось три минуты. Жюв кинулся к окошку кассы, схватил билет и, не дожидаясь сдачи, помчался на перрон. Поезд уже тронулся, когда Жюв вскочил на подножку. «Уф, все в порядке, — сказал он себе, входя в вагон. И, как истинный парижанин, добавил: — Чего это я так торопился, — у меня было полно времени!»

Жюв нашел купе, в котором какой-то толстый господин сосредоточенно курил огромную трубку. «Это как раз то, что мне нужно, — подумал комиссар. — Этот господин достаточно массивен, чтобы отпугнуть других пассажиров, и достаточно занят своей трубкой, чтобы не лезть ко мне с разговорами». Жюв уселся у окна, достал одну из книг, которые всегда таскал с собой, открыл ее и задумался. Мысли не давали ему сосредоточиться на тексте. Полицейский комиссар не то чтобы не любил чтения. Скорее, наоборот: он считал чтение наилучшим развлечением. Просто ему всегда не хватало на это времени. Да и что он мог вычитать в книгах, когда сама его жизнь была сплошным приключенческим романом?

Три часа спустя он сошел с поезда на станции Лизье. Возле вокзала он с большим трудом разыскал повозку, кучер которой нехотя согласился доставить приезжего в маленькую деревушку Тилли-сюр-Лизье, где жили муж и жена Клеман.