Дело о синекрылой бабочке - Наталия Кузнецова

— Скажите, пожалуйста, а такие у вас есть?

— О, это морфида, по-научному «морфо ретинор», — заглянув в коробку, сказал парень. Он окинул взглядом самый большой стеллаж и снял с него рамку с огромной синей бабочкой. — Вот она! Главное украшение нашей коллекции. «Морфо» по-гречески — «красивый». Бразильские индейцы называют их частичками неба, упавшими на землю. Еще я где-то читал, что у них есть память. Напуганная взмахом сачка, такая бабочка в том месте, где ее однажды пытались поймать, больше уже не появится. А где вы ее взяли?

— В Медовке нашли.

— Где-где?

— В Медовке. Это такой поселок, может, слыхали?

Продавец тепло улыбнулся:

— Сам я там не бывал, а вот название слышал. К нам оттуда смешной такой старик приезжал. Я, кстати, о нем еще раньше вспомнил, когда вы меня о живых бабочках спросили. Он тоже вычитал в газете о нашем салоне, ему очень морфида понравилась, и он, как и вы, подумал, что они тут у нас вылупляются и по всему помещению летают. А они давно отлетались и теперь сидят себе смирно. На то, чтобы они летали, большие деньги нужны, не в пример нашим.

— А он не сказал, зачем ему бабочки?

— Сказал. Мечта у него такая — открыть энтомологический парк.

— Сад бабочек? — уточнила Лешка.

— Ну да, можно сказать и так. А я ему и говорю: «А знаете, папаша, сколько на это денег надо? Для большого павильона со стеклянной тонированной крышей, с тропической атмосферой, экзотическими растениями, фонтанами, кондиционерами и тому подобным? А он спокойно так отвечает: «Деньги у нас есть. Мы и место для строительства уже присмотрели».

— Мы? Он сказал «мы»? — удивился Артем. — А мы думали, что он один… Но, значит, у него напарник был… есть?

— Конечно. В одиночку такое дело не осилить! Тут суетиться надо, хлопотать, а он уже староват для бизнеса. К тому же я понял, что его не прибыль привлекает, а красота и желание уберечь редкие виды от исчезновения. Потому что он собирается выращивать еще и местных бабочек. Махаоны, кстати, или «павлиньи глаза» тоже очень красивые, и они не такие прихотливые, как тропические. Благородный старик! Люди сейчас меньше всего заботятся о природе.

— А куколок этих «морфо» из Южной Америки привозят? — спросил Ромка.

— Не обязательно. Их разводят и в других местах.

— И во Франции?

— Вполне возможно. Так, значит, эту бабочку вывел этот дед? Видно, он и впрямь собирается развернуться. И откуда у него деньги? — У парня поднялись брови. — Может, ему наследство досталось? Вы не в курсе?

— Нет.

— А отчего ж не спросите у него?

Друзья переглянулись.

— Сказать? — тихо спросил Ромка.

— А что мы теряем? — ответил Артем и горько вздохнул: — Он сгорел. Вместе со своими бабочками. Дом его взорвался и загорелся.

Продавец скорбно помолчал и тоже вздохнул:

— Жаль! Неплохой был дед. Может, кто-то его нарочно подорвал, польстился на денежки?

— Очень может быть.

Все снова замолчали. Тишину нарушил Ромка:

— Между прочим, это наша мама вашу рекламу в своей газете размещает. Она там главная, — ни с того ни с сего похвастался он.

Скрипнула дверь, и в салон вошли несколько посетителей.

— А у нас дела хорошо идут, — направляясь к ним, сказал продавец. — Значит, реклама действует!

— И кто же был напарником Барбарисыча? — выйдя на улицу, задумался Ромка. — И как это я сразу не сообразил, что у него был сообщник! Ведь фальшивки сбывать непросто. Значит, Барбарисыч, как специалист, деньги делал, а продавал или менял их кто-то другой. Слушайте, люди! А не этот ли его напарник устроил взрыв? Чтобы все денежки себе прикарманить?!

— Да кто же будет рубить сук, на котором сидит? Хорошего фальшивомонетчика днем с огнем не сыщешь, такие люди наперечет, — возразил ему Артем и тут же сам себя опроверг: — Хотя… всякое могло быть. Испугался ментов с бандитами и избавился от Барбарисыча, чтобы замести следы и исчезнуть с его денежками.

— Темка! А вдруг твой Петюня и есть этот самый напарник?

— Что ты! Петька не крутой. Ему такое дело не потянуть.

— Все равно не забудь выяснить его координаты. Что-то — я уверен! — он знает.

— Не забуду. — Артем поднял воротник куртки и ускорил шаг,