Монстр внутри - Оливия Нортвуд

Грейс прикоснулась к своей щеке и решила, что после работы заедет в магазин за плотным тональным кремом.

– При задержании подозреваемого возникли трудности. У меня всё хорошо.

– Разве? Ты ведёшь это дело и… Я в жизни ничего такого не видел. Если не считать лекций по криминалистике в университете. К тому же, – Скотт понизил тон, – у тебя новый напарник. И ты говоришь, что всё хорошо?

– Мертвецы меня не пугают. И с Джеймсом работать почти так же просто, как… – Грейс покачала головой. – Я в порядке, Скотт.

Она лгала. Грейс была напугана до ужаса, до тошноты. Она боялась сразу нескольких вещей: того, что тело неизвестной, найденное сегодняшним утром, не последнее; того, что оно может оказаться последним и у них окажется недостаточно улик, чтобы раскрыть это дело. Грейс боялась Джеймса.

С Джеймсом Грейс не сумела бы остаться независимой, как с Эваном. Не сумела бы сделать ни шагу, не обсудив это с ним. Не сумела бы сказать «нет». У него за плечами и во взгляде было нечто такое, что вызывало страх и сочувствие.

На обратном пути к участку Грейс молчала. Она сидела на переднем сиденье, скрестив руки на груди, наслаждалась спокойствием и прислушивалась к монотонному голосу диктора новостей.

Грейс знала, что, как только она окажется в офисе, о тишине можно будет забыть до самого вечера.

* * *

В отделе по расследованиям убийств, как и предполагала Грейс, было шумно и многолюдно. В общем помещении пахло кофе. Её коллеги ходили по офису с расслабленными галстуками, подкатав рукава рубашек. Несмотря на работающую сплит-систему, они то и дело вытирали испарину со лба тыльной стороной ладони. В бесконечную трель телефонных звонков вплетался звук дробящихся кофейных зерен и разговоров.

На поиски убийцы Кэтрин Донован были брошены все силы. В последние дни сформированная оперативная группа работала на износ. С каждым часом шансов раскрыть убийство Кэтрин по горячим следам становилось всё меньше. С появлением нового тела стало куда хуже. Полицейские были в замешательстве.

Официально за ход операции отвечал лейтенант Мак-Куин. Однако он сбросил с себя часть ответственности, когда на первом брифинге сообщил подчинённым, что во главе расследования убийства Донован теперь стоят Келлер и Нортвуд. Он дал Грейс возможность реабилитироваться после её срыва из-за смерти Эвана, дал возможность снова проявить себя, показать, что она способна руководить хоть чем-то. Но Грейс об этом не просила. Она бы с радостью передала это дело кому-нибудь из коллег.

Помощь в расследовании предложил шериф округа Кинг – его люди наводнили участок. Это раздражало. Повышенное внимание к расследованию могло дать не тот эффект, на какой Мак-Куин рассчитывал. Убийца мог залечь на дно, стать ещё более осторожным, всеми силами обезопасить себя или даже покинуть город.

Грейс предпочла бы обойтись без шума вокруг дела, но у лейтенанта были свои соображения на этот счёт. Она была рада, что, по крайней мере, он до сих пор не давал комментариев прессе, хотя и готовился к конференции.

Лейтенант разработал довольно предсказуемую, но рабочую в большинстве случаев стратегию. Он распорядился, чтобы все свободные подчинённые просматривали записи с камер, опрашивали случайных свидетелей и взяли под контроль группу населения, которая находилась в потенциальной опасности: проституток, беспризорниц, зависимых, уязвимых женщин, оказавшихся в опасной жизненной ситуации.

Брифинга сегодня не было. Лейтенант Мак-Куин сказал подчинённым, что время разговоров прошло – настало время действовать.

Келлер придерживалась другого мнения. Обычно именно разговоры помогали раскрывать преступления, а не грубая сила. И уж точно не огласка деталей. Грейс была рада, что всё внимание лейтенанта отвлекали шеф полиции Сиэтла и мэр города. Они собирались предоставить информацию прессе, пока она – искажённая, дополненная слухами – не просочилась наружу.

Грейс села за пустой стол: сил и желания подниматься в свой кабинет не было, достала из сумки ноутбук и вошла в информационную систему полиции. Фотограф-криминалист успел выгрузить фотографии неизвестной, но отчёта ещё не было. Грейс посмотрела на время: скорее всего, Хэмптон ещё собирал улики с тела и даже не приступил ко вскрытию.

Обе жертвы подверглись насилию перед смертью, в том числе и сексуализированному. О последних часах жизни Кэтрин они имели хотя бы какое-то представление. Скорее всего, Кэтрин Донован познакомилась со своим убийцей во время одного из выступлений, а затем отправилась к нему на встречу. Она села в его машину, выпила что-то, куда он подмешал рогипнол, затем он надругался над ней, отделил молочную железу и задушил.

С неизвестной всё было сложнее. Грейс могла только предполагать. Девушка употребляла запрещённые вещества на протяжении долгого времени. Судя по тому, в каком состоянии были её кожа, волосы и зубы, на дозу ей приходилось зарабатывать на улице. Возможно, она села к нему в машину, чтобы разжиться наличными. Или, может быть, он подобрал её в состоянии изменённого сознания и затем изнасиловал, отсёк грудь и задушил.

Почерк слегка разнился, но сомнений в том, что это сделал один и тот же человек, у Грейс не было. Она сомневалась в другом. Ей казалось, что Кэтрин Донован не первая его жертва. Он экспериментировал с частичным расчленением, словно тренировался, пытаясь выработать идеальную схему, которая полностью бы его удовлетворила. Рана Кэтрин выглядела неаккуратно, грязно, будто у него тряслись руки и он очень нервничал.

Но что, если был кто-то до? Кто-то с травмами в области грудной клетки, женщина, подвергшаяся изнасилованию и удушью. Неизвестная жертва. Женщина, с которой ему не хватило духа проделать то, что он проделал с Кэтрин и Джейн Доу.

В древности убийство с последующим расчленением или частичным отделением частей тела было напрямую связано с жертвоприношениями. В Средние века – с казнью: отсекающий косой нож гильотины и четвертование. Расчленение трупа преступниками достигло пика распространения на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков.

Пару лет назад управление отправило Грейс в Вашингтон ДиСи на курсы повышения квалификации для полицейских в ФБР.

Грейс подробно изучала криминальные расчленения и написала несколько собственных работ, опираясь на показания пойманных серийных убийц.

Криминальные расчленения производят не только для более удобной и незаметной транспортировки тела с места совершения убийства. Обнаружение частей тела почти всегда говорит о преступном расчленении. Порезы на теле Кэтрин Донован и неизвестной и отсутствующие груди говорили о том, что расчленение было наступательным. Попытки скрыть личность жертвы или свою не было. Но была попытка обезличить, лишить жертву её женского