Тайна цветочного рая - Дарья Александровна Калинина

поехали бы третьей дорогой, которая была длиннее на добрых сорок минут, но зато на ней не было обозначено никаких препятствий. Но вернулся водитель соседней машины, который сообщил, что вот-вот поедут. И точно. Не прошло и нескольких минут, как трудяга тепловоз проехал в обратном направлении, таща за собой сорок два вагона и шестнадцать цистерн. Когда караван удалился, все смогли продолжить путь.

— Тебе не кажется, что такие преграды на пути должны что-то значить?

— Да. Мы с тобой должны двигаться пошустрее, если хотим успеть до того, как собрание постановит, что Роберта Владленовича нужно изгнать.

И стоило Светлане произнести эту фразу, как Оле позвонили.

— Николай Трофимович звонит.

— Ответь ему. Может, у него есть какие-нибудь новости.

— А если он будет спрашивать, что там с Авелиной?

— Скажи, что мы договорились о встрече и едем к ней.

Оля так и сделала. И Николай Трофимович несколько успокоился.

— День сегодня какой-то странный, — пожаловался он Оле. — Все, кого я встречаю, ведут себя просто загадочно. Мужчины улыбаются, дамы хмурятся. Такое впечатление, что они знают обо мне что-то такое, что я сам про себя не знаю. Вы не в курсе, моя милая, о чем идет речь?

— Просто вас все любят, вот и все.

— Хорошо бы, но сдается, что это не совсем так. Такое ощущение, что вокруг меня кольцо недоброжелателей, и оно, это кольцо, сжимается. Хоть бы Оксана Юрьевна поскорей возвращалась. Она бы уж сумела разобраться во всех этих странностях.

— Так приедет вечером.

— В том-то и дело, что нет. Звонила, сказала, что останется ночевать в городе. Вроде как завтра ей снова назначили визит к врачу. На раннее утро. Нет смысла возвращаться, чтобы спозаранку снова тащиться в город.

— Надеюсь, ничего серьезного у нее найдут!

— Дай-то Бог. Еще и поэтому я так тревожусь. Мы же с ней вместе уже больше полувека. В прошлом году была наша с ней золотая свадьба. Мы так друг к другу привыкли, что если с ней что-то случится, то я этого просто не переживу.

Николай Трофимович совсем расстроился. И Оля попыталась его приободрить:

— Оксана Юрьевна выглядит очень бодрой и здоровой.

— Не знаю. Голос у нее был такой странный, когда она мне звонила. Дрожал. Боюсь, что у нее врачи нашли что-то плохое, а она мне не говорит, не хочет меня расстраивать. Может, вам она скажет? Может, вы ей позвоните?

— Я? — удивилась Оля. — С какой стати вашей жене со мной откровенничать? Отношения у нас с ней дружеские, но не такие уж доверительные.

— Поверьте, я знаю, о чем говорю. Близким людям она ни за что не скажет, побоится причинить боль. А вы человек посторонний, вам она скорее откроется. Кстати, вопрос о Роберте Владленовиче решен положительно. Он может остаться в числе жителей поселка под вашу и мою ответственность. Так что чем скорей будет окончательно прояснен момент с исчезновением его жены, тем лучше. Как скоро вы сможете поговорить с его женой?

— Как раз сейчас к ней едем. Думаю, в течение часа у меня будет новая информация.

— Так что… позвоните Оксане Юрьевне? Ее номер телефона я вам скину.

Не лежала у Оли душа к такому звонку, но отказаться она тоже не сочла возможным. И, набрав номер, услышала удивленный голос Оксаны Юрьевны.

— Да, кто говорит?

Оля представилась. И ей показалось, что женщина удивилась еще больше. У нее прямо голос перехватило.

— Что вам нужно? — сухо спросила она затем.

— Николай Трофимович за вас так волнуется. Может, вернетесь сегодня к нему домой? Он прямо места себе не находит.

Повисла продолжительная пауза. На том конце Оксана Юрьевна боролась с обуревавшими ее демонами ревности. Она не сомневалась, что Оля позвонила исключительно для того, чтобы убедиться, что сегодня законной жены дома не будет и можно устраивать ночные рандеву с любовником. Если раньше у Оксаны Юрьевны еще крутились сомнения в правдивости всей этой истории с изменой ее Николая Трофимовича, то после неожиданного звонка Оли они полностью развеялись. И Оксана Юрьевна лишь боялась, как бы не наговорить наглой сопернице лишнего.

Женщина решила быть хитрей и своих чувств не выказывать.

— Нет, Оленька, я сегодня не вернусь. Никак не могу. Анализы назначили на восемь утра. И устала очень сегодня. Целый день по врачам из одного кабинета в другой гоняют. И еще не конец. Сейчас на УЗИ в очереди сижу. Потом с результатами снова к врачу. Сил совсем нету. Только и мечтаю, чтобы добраться до кровати да прилечь.

— Что-то серьезное, Оксана Юрьевна?

— Боюсь, что так.

Голос Оксаны Юрьевны прозвучал крайне мрачно. И тому были причины. Женщина оплакивала конец своей счастливой полувековой семейной жизни, когда каждый день и час могла положиться на своего Николеньку, как на саму себя. И вот этому счастливому времени пришел конец. Оксана Юрьевна еще не решила, как поступит, окончательно убедившись в измене супруга. Останется она с ним или уйдет, но одно она понимала совершенно точно: возврата к прежним доверительным отношениям между ними уже никогда не будет. Измена всегда будет стоять между ними, и от этого ей становилось очень горько.

Оле она все наврала. Ни по каким врачам Оксана Юрьевна сегодня не ходила. Она вообще в поликлинику не пошла. Приехала в городскую квартиру, где целый день ходила из одного конца в другой, копила в себе силы и злость, чтобы вечером нагрянуть в дом к неверному мужу и накрыть его там вместе с молодой пассией. Оксане Юрьевне было уже под восемьдесят, и Оля, которой лишь немного перевалило за шестьдесят, представлялась ей сопливой девчонкой, посягнувшей на святое — ее супруга.

Закончив разговор, Оксана Юрьевна встала перед зеркалом.

— Гадина какая! — пожаловалась она своему отражению. — И какая наглая! Звонит мне, выведывает, приеду я или нет. Конечно, я приеду. Примчусь! Но ей об этом знать необязательно. Сейчас я ее убедила, что ночь проведу в городе. Значит, она свой шанс не упустит, заявится к моему дурачку. Только они в койку, а тут я! Здравствуйте, не ждали?

При мысли о том, что ей предстоит увидеть, сердце у Оксаны Юрьевны начинало дико колотиться, в голове гудело, словно там открылась небольшая электрическая подстанция. Она выпила уже дюжину таблеток, но лучше ей не становилось.

— Может, вообще никуда не ехать? Или предупредить Колю, что я передумала и возвращаюсь. Тогда нахалка не посмеет заявиться, в моем-то присутствии. Хотя вчера я была дома, а она все равно приперлась. И они с Колей обнимались и целовались, а может, и еще чего