Современный российский детектив - Анна Майская

взяла оробевшего мужа за шиворот крепкой рукой крановщицы и доставила без промедления к окну. Цыбиков с высоты четвертого этажа увидел знакомый двор, зелень деревьев, детскую площадку и мамочек с колясками. А еще он увидел много-много одинаковых букашек-автомобилей, выстроившихся в колонну и смотрящихся, как близнецы, потому что все это были машинки «Ока», белого цвета с одинаковыми надписями «ДОСТАВКА ПИЦЦЫ» и с одинаковыми номерами телефонов, написанными крупно и ярко. Голова этой железной змеи притаилась в аккурат у цыбиковского подъезда, а сама змея тянулась вдоль дома и далее скрывалась где-то за углом, так что не было никакой возможности определить ее истинные размеры, хотя и вида тех двадцати автомобилей, которые можно было узреть из окна, Цыбикову хватило выше крыши.

– Я не понял, – пробормотал потухшим голосом Андрей Петрович.

– Я объясню, – недобро пообещал курьер.

– Это к кому? – малодушно валял ваньку Цыбиков. – Машины эти, в смысле.

– Это к вам, – отвечал безжалостно курьер.

– Что за шутки! – вяло отмахивался Цыбиков.

– Какие шутки! – хмурился курьер, явно заподозрив, что с этим клиентом придется хлебнуть лиха. – Ваш заказ! Приняли! Расписались! Куда будем выгружать?

– А нам не надо! – сказал в отчаянии Цыбиков, уже едва не плача. – И вообще мы не заказывали!

– Как это не заказывали?! – хором возмутились курьеры, на глазах превращаясь из благовоспитанных мальчиков в беспощадных вышибал.

– Я одну заказывал! – признал поспешно Цыбиков.

– Вы издеваетесь?! – сказал курьер. – Вы подписали только что вот здесь!

Он взмахнул бумаженцией, на которой действительно стояла цыбиковская подпись-закорючка.

– А что я подписал? – трепыхнулся Цыбиков.

– А вот вы подписали! – ответил курьер, и в его голосе прорезались нотки безжалостной мстительности. – Пицца! Заказ! Адрес ваш? Ваш! Фамилия ваша? Ваша! Значит, пицца эта чья? – воззрился он на Цыбикова в ожидании ответа.

– Не моя! – не оправдал ожиданий Андрей Петрович.

– Тьфу ты! – озлобился курьер. – Вы издеваетесь, любезный? Я в последний раз вас спрашиваю: куда пиццу выгружать? Четыре тысячи порций!

– Сколько?!! – ужаснулся Цыбиков.

– Мама!!! – хором проскулили его дочери.

– Ох!!! – выдохнула Маргарита Петровна, впечатленная растерянностью мужа.

– Уважаемый! Что за концерт! – сказал курьер строго. – Вы сделали заказ! Мы привезли! Вы расписались, что приняли! Вот ваша подпись!

– Я не заказывал, – пролепетал Андрей Петрович.

– Вот документ! – отрезал безжалостно собеседник. – Придется заплатить!

– Ск-к-колько?

– Четыре тыщи штук… По сто пятьдесят рублей… С учетом скидки… Без стоимости доставки… В итоге получаем шестьсот тысяч рублей…

Потрясенный Цыбиков не смог ничего ответить.

– Всего лишь двадцать тыщ баксов, – с неискренней беспечностью сказал курьер. – Для солидной фирмы… Как у вас… Пара пустяков, конечно…

Тут Андрей Петрович хотел было сказать, что никакая он не фирма, и малодушно признаться в собственной неплатежеспособности, но очень кстати вспомнил про гостя-миллионера, позориться перед которым ему было вовсе не с руки.

– Ну скажите вы ему! – воззвал к гостю Цыбиков. – Сколько я заказывал!

Он даже воспрял духом, обнаружив рядом человека, который во всех таких вопросах щекотливых разбирался лучше Цыбикова и мог, наверное, с этими наглыми вымогателями разобраться в два счета.

– Я так скажу, – веско молвил до сих пор молчавший Демин. – Во всем должны быть честность и порядок!

– Ага! – с готовностью подтвердил стремительно оживающий Цыбиков.

– Первым делом – документы! – продолжал свою речь Илья. – В бумагах все всегда записано! Смотришь брутто! Смотришь нетто! Цифры тебе скажут все!

– А вот и правильно! – поддакнул Андрей Петрович, все больше утверждаясь в мысли, что сейчас обман раскроется и платить не придется.

Демин требовательно протянул руку. Курьер послушно передал ему подписанный Андреем Петровичем документ. Цыбиков следил за происходящим с благоговейным трепетом и ждал скорейшего восстановления справедливости.

– Все верно, – сказал спокойно Демин, заглянув в бумагу. – Четыре тысячи порций. Никакого обмана.

И Цыбиков сразу перестал быть счастливым. То есть и до этого он не очень, если честно, жизни радовался. А тут его и вовсе расколбасило.

– Вот! Я и говорю! – сказал ободренный деминской поддержкой курьер. – Мы заказ приняли. И заказ хороший. Видим – клиент значительный. Четыре тысячи пицц! Корпоративная, мы думаем, тут вечеринка. И мы тогда стараемся. Чтобы лицом не в грязь. Все машины с маршрутов снимаем, чтобы сюда. Скидки даем сумасшедшие. За доставку ни копейки не берем. А еще, поскольку заказ у нас в истории первый раз такой значительный, мы решили лично к заказчику явиться, чтобы, значит, почтение свое ему продемонстрировать. Я, как президент компании, и два моих вице-президента…

Тут курьеры, которые оказались вовсе не курьеры, одновременно протянули свои визитки Андрею Петровичу. Цыбиков испуганно икнул и взял визитки дрожащими руками. А там и вправду было написано, что президент, мол, и что вице-президенты, соответственно… Вот какие люди к Цыбикову лично заявились. Занятых людей от дела оторвал. Мало ему было икры да крабов, еще и пиццы захотелось. Как умные люди говорят? Если не жили хорошо, так и не надо начинать. Добром оно не кончится. Так и вышло.

– Сейчас расплатимся, – пообещал Илья, но за бумажником в карман так и не полез, а выразительно посмотрел на Цыбикова.

– Ну какая же у нас тут вечеринка? – пробормотал Цыбиков. – Семейный чисто ужин. Ну куда нам всего столько этого?

– Это не наш вопрос! – ответил сухо президент.

Но Цыбиков все еще на что-то надеялся.

– Вы сами посудите, – клянчил он. – У меня семья шесть человек. Нам хоть бы то поесть, что на столе. А как вы представляете – куда я четыре тыщи ваших пицц употреблю?

И снова президент сказал неумолимо:

– Не наш вопрос!

– Оно и правда! – произнес рассудительно Демин, обращаясь к Андрею Петровичу. – Им что за забота, куда ты все употребишь! Представь, ты в булочную приходишь, а продавщица тебя спрашивает, зачем тебе хлеб и что ты с ним делать собираешься. Не ее это вопрос, согласись. Деньги приняла от тебя, хлеб отдала, а дальше ты хоть вместо пластилина его используй, хоть им в футбол играй – не ее это забота.

Лишившийся поддержки гостя Цыбиков окончательно потускнел и сконфузился.

– Я не согласен, – бормотал он потерянно. – Это против правил, елы-палы.

– А поскорее можно? – проявил нетерпение президент, а у его вице-президентов уже и вовсе такой вид сделался, будто они вот-вот на несчастного Цыбикова набросятся и отмутузят до беспамятства.

– Ты заплати им, и пускай отсюда катятся, – посоветовал Демин равнодушным тоном и потянулся к водочной бутылке.

Давай, мол, закругляться с пиццей этой, и чего мы так долго на пустяки всякие отвлекаемся, когда у нас еще водка не допита. Отпусти ты с богом этих доходяг, и мы с тобой еще «Финляндии» накатим, покуда не согрелась. Цыбиков посмотрел на гостя затравленным