Круассаны… и парочка убийств - Энн Клэр

Маленькая собачка гонится за морскими птицами в два раза больше. Птицы кричат и дразнят собачку. Хозяин магазинчика разворачивает металлический стенд для газет. В небольшом сквере собралась группа мужчин для игры в петанк[28], местную версию бочче[29].

Объясняю, что каждый вечер все гости сдают свои навигаторы.

– Иначе их очень легко потерять. Жорди прокладывает маршрут накануне и цепляет навигаторы к велосипедам, чтобы утром все уже было готово.

Он кивает.

– И эти устройства, к сожалению, не сохраняют совершенные поездки? Для самих гостей? Чтобы они могли посмотреть, где побывали?

Качаю головой. К сожалению, нет. Я думала о том, чтобы вложиться в современные высокотехнологичные навигаторы, но часть очарования «ПеДАлей» – это возможность «отключиться», побыть оффлайн.

Запоздало понимаю, что Лоран спрашивает меня о вечере позавчера.

– Мог ли якобы вандал получить доступ к вашим велосипедам тогда?

Слово «якобы» мне не нравится, но у меня в голове уже играют трубадуры в виде вспышек, как кадры из фильма. Тогда было много народу. Друзья, соседи, музыканты, незнакомцы. Был ли среди них вандал?

– У нас была небольшая спонтанная вечеринка, – признаю я. – Было несколько друзей бывших владельцев бизнеса. Я открыла сарай с велосипедами. Там было довольно много народа.

Тогда мне казалось, что это нормально. Мне хотелось показать всем сарай, наше красивое освещение.

Лоран опускает ногу на ногу и кладет руку на спинку скамьи. Он поворачивается ко мне и улыбается.

– Я знаю. Я был среди ваших гостей.

– Серьезно? – Это слово, не самое вежливое, само вырывается у меня изо рта. Но – серьезно?!

Его темно-карие глаза мерцают.

– Недолго. – Он кладет ладонь на льняную рубашку поверх сердца. – Полагаю, я вам не запомнился.

– Я… простите. – Я в шоке. И почему он говорит мне это только сейчас? Наверное, потенциальное место преступления для вежливого перебрасывания парой фраз не подходит, но все-таки можно же было что-то придумать. Хотя бы: «Здравствуйте. А я вчера был на вашей вечеринке».

– Вы были с гостями, – говорит он. – У коттеджа, кажется, вы разбирались с модемом? Я сожалею, что не подошел к вам познакомиться. Тогда я наверняка познакомился бы и с мистером Эпплтоном, верно?

– Дом хотел воспользоваться моим вай-фаем, – говорю я и чувствую, что мой голос дрожит. Я поставила модем на окно, чтобы у него была наилучшая возможная связь. Я была немного недовольна, если честно. Ладно, сильно недовольна. Даже не стала в дневник записывать, потому что знала, что только снова начну злиться. Дом вообще пришел только потому, что надеялся, что мой вай-фай лучше его отельного.

– Что вы там делали? – спрашиваю я и тут же исправляюсь: – Ну, не подумайте, что я вам не рада. Нет, это здорово! Вы живете в Сан-Суси?

Он называет дом и улицу – это коттедж за казармами жандармерии на окраине города. Сами казармы – мрачное двухэтажное цементное здание с отпечатками ржавчины на цементных стенах и решеткой на окнах нижнего этажа. Я не раз проезжала мимо и думала: «Зачем? Зачем строить такое откровенное уродство в таком прекрасном месте? Да и в любом месте».

Коттедж я себе представить не могу, но надеюсь, что он выглядит лучше казарм. Ну должен же.

Лоран продолжает:

– Такой яркий вечер. Песни, танцы. Очень приятно.

Вдруг мне в голову приходит вопрос. Он был там как обычный гражданин или как полицейский?

– Кто-то вызывал полицию? Вся музыка прекратилась в половине одиннадцатого.

– Насколько мне известно, нет, полицию не вызывали. Я был там, потому что… – Он перекрещивает ноги. – Хотел сказать, что меня туда притащили, но это было бы грубо.

– Согласна. А кто вас притащил? – А главное: зачем его понадобилось туда тащить?

Так. Он краснеет или это просто рассвет играет красками?

– Моя мама, – почти бормочет он. – Кажется, вы ее знаете. Николь Лоран, отель «Топаз».

Мадам Лоран?! Конечно, я заметила их одинаковую фамилию, но она достаточно популярная. Конечно, не как «Браун», «Джонс» и «Мартинес» в США, или «Мартен» здесь, во Франции, но совершенно точно все Лораны не приходятся друг другу родственниками. Я уж точно не подумала бы. Что он – сын мадам Лоран.

Внаглую таращусь на детектива, пытаясь найти какое-то семейное сходство в лице или манерах. Но вижу лишь одно крупное отличие: у него есть легкие морщинки от постоянных улыбок. А у нее – морщинки от того, что она постоянно хмурится, особенно в моем присутствии.

Но главное – не это.

– У вас есть еще братья?

– Non. Почему вы спрашиваете?

– Просто интересно.

Если он – единственный сын мадам Лоран, значит, он тоже пытался купить «ПеДАли». У меня по спине пробегают мурашки. Неудача сына объясняет, почему у мадам ко мне такая неприязнь. Вдруг детектив Лоран того же мнения и просто лучше это скрывает?

Глава 10

День 4, воскресенье. Красота Коллиура вдохновляла фовистов – «диких», «хищников». Но не переживайте, нам ничего не угрожает. Фовизм – авангардное течение живописи, полное ярких красок и нескрываемых мазков. Один из его основателей, Анри Матисс, гулял по этим улицам в 1905 году.

* * *

Газета шуршит в мягком утреннем шуме лобби отеля. Надя выглядывает из-за разворота газеты L’Indépendant, когда закрывается дверь за уходящим детективом Лораном.

Если Надя считала, что газета делает ее невидимой, она глубоко ошибалась. Я заметила ее раньше, когда оставила Лорана в кладовке и вышла за нашим кофе. Ее сразу выдали велосипедки и яркие волосы. А еще – юноша за стойкой, постоянно стреляющий в нее глазами совсем не так незаметно, как ему хотелось бы.

Надя встает с красного бархатного кресла, спрятанного за папоротником.

– Что спрашивал полицейский? – требовательно начинает она. – Тебя очень долго не было.

Солнечные лучи проникают в зал через высокие окна. На ресепшене британские туристы с пристрастием допрашивают клерка о расписании поездов. Молодая семья изучает стойку туристической литературы. Женщина что-то читает в своем телефоне. Кажется, словно все чем-то заняты, но я не хочу, чтобы нас кто-то подслушал. Отели, деревушки, велотуры – все они всегда кишат сплетнями.

Киваю в сторону дверей. Надя следом за мной выходит на улицу. Выбираем себе лавочку под пальмами, смахиваем с нее пыльцу и крошки от какой-то выпечки. Устраиваемся, и я рассказываю Наде загадочную историю о навигаторе Дома.

– Быть такого не может! – восклицает Надя так громко, что от нас с недовольным курлыканием улетает голубь.

Может.

– Я сама видела, – говорю я. – Детектив сфотографировал карту на свой телефон.

Земля под нашей скамейкой вся изрыта. Надя проводит по