Современный российский детектив - Анна Майская

вами расставаться, но ваше место срочно понадобилось одному юному гению, за которого боролись несколько образовательных сетей. Мол, вас ни в коем случае не отчисляют, а всего лишь переводят в другую школу, входящую в состав «Нашего Будущего». Уровень образования там никак не ниже, а территориально это даже ближе к вашему дому. Учебный год только начался, так что ущерб для вас минимален, но если вы решите расторгнуть контракт с нашей системой, мы вернем деньги и за сентябрь, и за октябрь… В общем, подлянка.

И все бы ничего; в конце концов, подлянки на то и существуют, чтобы подлавливать людей в самые неподходящие моменты. Школа и в самом деле заманила к себе известного парнишку, чемпиона Европы по спортивному программированию, а тот филиал, куда Вадиму предложили перейти, и правда — ближе ему и удобнее… Если бы не менеджер Илья, с которым Елена столкнулась на переменке. Если б не бегающий взгляд этого холуя…

Мать откуда-то пронюхала про Вадима и надавила на директоршу.

Это было так же ясно, как и то, что в этом доме мать меньше всего доверяла тете Томе… теперь — покойной… несмотря даже на ее сильно усеченный язык…

— Ты еще не доросла до «личной жизни»! — крикнула Эвглена Теодоровна.

— Зато ты доросла! До настоящего маразма! За что ты выперла человека из школы?

— Он не нашего круга, как ты не понимаешь! Ты хоть знаешь, кто у него родители?

— У него мать-одиночка! Как и у меня, кстати!

— Ты еще смеешь сравнивать?

— А что ты чушь несешь? При чем здесь родители? Ты б еще сказала, его фамилия тебе не нравится!

— И скажу! Что это за фамилия — Балакирев? Может, всех композиторов переберешь? Тоже мне, «Могучая кучка»! Следующий кто, Римский Корсаков или Кюи?

— Бородин!

— Я тебе дам — Бородин!!!

Елена оскорбительно засмеялась:

— Кто бы говорил?! От твоей коллекции художников-«передвижников» у нормального человека вообще крышу снесет.

Мать взвизгнула на пределе голосовых связок:

— Ты с ним вступала в половую близость? Отвечай, поганка!

— Да! — с наслаждением воткнула Елена. — Да! Да!..

43.

Врет, думаю я. Ни с кем она не спала… то есть не вступала в половую близость, как изящно выразилась ее мамаша.

Елена — пока еще девственница, как бы ни корчила из себя взрослую…

Мать и дочь ругаются в будуаре. За плотно закрытой дверью. Я стою в коридоре возле кладовки, где они хранят контейнеры. Дверь в будуар, между прочим, хорошо звукоизолирована, — чтобы любовников не спугнуть случайными звуками из больнички, — так что в обычной ситуации ничего бы я не услышал.

Ситуация необычна. В руке у меня мобильник, в ушах — наушнички…

…Когда Неживой ушел, я выждал пару минут, залез под одеяло и перепрятал трубку к себе в карман бриджей. Еще выждал — только потом слез с кровати и заполз в каморку тети Томы. Эта комнатушка — единственное место в палате, куда телеглаз не может дотянуться. Мобильник я рассмотрел там. Крохотный аппаратик, из дорогих; раскрывается, как книжка. Включая его, я боялся, что понадобится вводить код, — вот был бы облом… Код не понадобился, экран благополучно загорелся. И все-таки облом состоялся. В телефоне не оказалось SIM-карты. Пытаться звонить кому-либо было совершенно бесполезно.

Зачем Неживой оставил эту штуку? Случайно выронил? Нет, невозможно. Он сделал это нарочно, разыграл спектакль! Вообще, с какими целями он столько времени торчал в палате? Очевидно, с несколькими сразу. Во-первых, поговорил со мною за жизнь… Действительно ли моя информация для него важна? Об этом можно только гадать… Во-вторых, ждал Елену, чтобы продемонстрировать ей свои чресла. О мотивах этого поступка не хочу даже предположений строить… Наконец, он подбросил мне неработающую «трубу». Зачем?

Задавая себе безответные вопросы, я тем временем вставил наушнички в уши, — машинально, не задумываясь, что делаю… и вдруг отчетливо услышал прерывистое всхлипывание.

Выдернул наушники — всхлипывание пропало. Вставил обратно — появилось снова. И тут я допер…

Дверь в каморку была открыта. Напротив двери, по ту сторону палаты, располагалась кровать, на которой лежал музыкант Долби-Дэн… вот он-то и издавал эти едва слышные звуки. Я развернул мобильник торцом в сторону Алика — и услышал в наушниках его тяжелое дыхание.

Неживой оставил мне спецсредство. Направленный микрофон, закамуфлированный под мобильник, — вполне вероятно, снабженный передатчиком. Шпионскую технику…

Эвглена с дочкой поднялись в будуар по боковой лестнице, минуя студию. О том, что мои девочки там, я догадался по неразборчивым воплям, внезапно грянувшим оттуда. Вот тогда я и решил проверить, каков мобильник в деле…

— …Вы хоть предохранялись? — омертвевшим голосом спрашивает Эвглена.

— Само собой.

Я отлично их обеих слышу. Ни стена, ни дверь — не помеха моим ушам, усиленным спецтехникой.

— Завтра проверим тебя на венерические заболевания и на внутренние инфекции.

— Мама, не сходи с ума. Какие, на фиг, венерические заболевания?

— И еще. Я нанимаю детектива, чтобы приглядывал за тобой вне дома. Служба безопасности в школе тоже будет предупреждена. Мобильника ты временно лишаешься, а все твои телефонные звонки я ставлю на контроль.

— Значит, мы уже не равноправные партнеры? — ехидно справляется Елена.

— Я — твоя мать.

— Ты — мое всё… Ассистировать тоже детектива пригласишь? А-а, поняла! Господина Лю — в операционную, меня — на кухню, обеды готовить. Рокировка.

— Никто тебя из операционной не гонит. Научись разделять семейные дела и бизнес.

— Отлично, давай разделим… шеф. Кто будет на Втором этаже убирать?

— Пока — ты.

— Я?! Одна?!

— А что ты предлагаешь?

— По очереди!

— Давай решим так: сегодня все-таки — ты… а завтра вернемся к этому разговору. Ну неужели ты не понимаешь, — в голосе Эвглены прорезалось отчаяние, — что я не могу… не могу — все сразу! Столько всего обрушилось…

Елена хмыкает:

— А детективов нанимать — можешь?.. Кстати, камера слежения что, уже сломалась?

— Виктор Антонович выключил. Сейчас, подожди… посмотришь…

Ага! Телекамера и правда не работала, зря я нервничал. Но теперь — лучше не рисковать… Я спешу в палату, на ходу засовывая в карман штанов и мобильник, и наушники.

Окончание разговора уже не слышу…

* * *

…Несколько секунд Елена разглядывала картинку на экране (два пациента смирно лежали на своих койках, а Старый бесцельно ползал по палате). Потом бросила в воздух:

— Трудно было предупредить, что наверху голый Виктор Антонович? Видела же, как я на Второй побежала! Хотела идиоткой меня выставить?

— Чушь-то не пори! — возмутилась мать. — Я что, по-твоему, специально?

— А что, НЕ специально?

— Деточка, я думала, он давно оделся! Мне и в голову не могло прийти, что он