Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

Насколько Фокман мог судить, его похитили двое — судя по голосам, американцы. Они обыскали его рюкзак.

Рукопись у них.

Страх смешивался с полнейшей растерянностью.

Зачем?

Фургон резко свернул с шоссе, петлял по городским улицам, а затем резко остановился. Когда похитители сдернули мешок, Фокман оказался лицом к лицу с крепким мужчиной лет тридцати с короткой военной стрижкой. Весь в чёрном, он сидел на молочном ящике прямо перед редактором, не отрывая ледяного взгляда, чересчур близко.

Парализованный страхом, Фокман взглянул за спину похитителя на улицу. Там виднелись лишь деревья и тьма. Вдалеке урчала тяжёлая техника. Где я, чёрт возьми?

Второй похититель — чуть меньшего роста — сидел на переднем пассажирском сиденье и что-то печатал на ноутбуке.Тот парень с тротуара и папкой.

— Готово, — сказал человек с ноутбуком.

Его напарник повернул видеокамеру на потолке фургона прямо к лицу Фокмана.

Первое правило выживания, напомнил себе Фокман. Никогда не показывать страх.

— Отпадная камера, — выдавил он. — Снимаем ТикТок? Мужчина удивлённо посмотрел на его дерзость.

Фокман старался звучать спокойно. — Или видео для выкупа моей семье?

— У тебя нет семьи, — равнодушно сказал мужчина. — Ты не женат, работаешь шесть дней в неделю и не выезжал из страны больше четырёх лет.

Боже! Кто эти типы?

Изначально он предположил, что это военные, но в наше время сложно быть уверенным. Несколько лет назад он издал документальную книгу о мире современных наёмников — обученных специалистов с таинственными названиями вроде "Блэквотер", "Трипл Кэнопи", "Вакенхут" и "Интернэшнл Девелопмент Солюшнс".

На самом деле, эти двое могли работать на кого угодно.

Стриженая голова достал из кармана планшет, пролистал его и сунул в лицо Фокмана. — Узнаёшь это место?

Фокман посмотрел на фото. Понадобилось мгновение, чтобы осознать увиденное.Какого чёрта?! Это была его собственная гостиная. Если верить снимку, его просторная квартира на Аппер-Ист-Сайд была перевёрнута вверх дном: картины сорваны со стен, книжные полки опустошены, диваны изрезаны, столы повалены.

— Что мы искали? — спросил Стриженый. — Давай, догадайся. Фокман уставился на его стрижку. — Парикмахера получше?

Без предупреждения Стриженый рванулся вперёд и ударил его кулачищем в живот. Редактор согнулся пополам, закашлялся, хватая ртом воздух.

— Попробуй ещё раз, — мужчина поставил его обратно на колени. — Что мы искали?

— Я...не...знаю, — с трудом произнёс Фокман.

Человек с ноутбуком изучил данные на экране и покачал головой. — Врёт.

— Спрошу последний раз, — сказал Стриженый. — Но перед ответом позволь познакомить тебя с "Аватаром". Он указал на камеру. — Это ИИ, который отслеживает движение глаз, микромимику и позу. Передовая система детекции лжи.

Детекция лжи? Фокману не хотелось подначивать громилу за помпезное название дешёвого гаджета, но хотя бы стало понятно, зачем камера.

Сидевший на ящике мужчина наклонился так, что его лицо оказалось неприятно близко. — Мы знаем о тебе всё, Джонас. Ты засиживаешься допоздна, бегаешь в Центральном парке, когда нет бизнес-ланчей, и пьёшь джин-мартини с авторами в "Белом коне". Не морочь мне голову. Задам тебе один простой вопрос.

Фокман ждал, чувствуя, как сжимается от боли желудок.

— Рукопись из твоего рюкзака, — сказал Стриженый. — Это её единственная копия?

Фокман понимал, какой ответ они хотели услышать. К сожалению, сказать правду означало мгновенно потерять все козыри…и, возможно, жизнь.

Поняв, что вариантов почти нет, Фокман закрыл глаза и представил героя одного из своих популярных триллеров — шпиона, победившего детектор лжи с помощью трёх шагов, которые он теперь попытался повторить.

Во-первых, он расслабил плечи и живот.

Во-вторых, слегка соединил указательный и большой пальцы и замедлил дыхание.

В-третьих, ясно представил себе то, что хотел бы выдать за правду — в данном случае дюжину запасных копий рукописи, лежащих на его столе в "Random House".

Стало спокойнее.

— Нет, — максимально ровно сказал Фокман. — Рукопись в моём рюкзаке — не единственная копия. Их много.

Ноутбук проанализировал данные, его хозяин сразу отрицательно качнул головой.

— Врёт.

Чёрт возьми, Джонас! Есть же причина, почему это называется художественной литературой!

Стриженый снова занёс кулак для удара в живот.

— Постойте! — крикнул Фокман. — Я имел в виду электронные копии на серверах PRH.

Стриженый чуть усмехнулся. — Мистер Фокман, мы удаляли все цифровые копии, поэтому ты и бежал в копицентр, не так ли?

Фокман замолчал, чувствуя, как бешено колотится сердце. Из-за стен фургона доносился звук тяжёлой техники, похожий на рёв промышленных моторов.

— Объясню попроще, — сказал Стриженый. — Кроме копии в твоём рюкзаке и файлов на серверах PRH, знаешь ли ты о других вариантах рукописи — цифровых, бумажных или каких-либо ещё?"

Фокман покачал головой. — Нет, рукопись в моей сумке — единственный уцелевший экземпляр.

— Был единственным уцелевшим экземпляром, — поправил его Базкат. — Мы его уже уничтожили.

Один в центре безопасности PRH, Алекс Конон был потрясён.

Этого не может быть.

Он яростно ударил по клавиатуре, обновляя страницу, надеясь, что информация перед ним ошибочна, но одно и то же леденящее изображение продолжало появляться… и появляться снова.

Боже, нет…

Несколькими минутами ранее, не обнаружив никаких следов Фокмана и не сумев связаться ни с Кэтрин Соломон, ни с Робертом Лэнгдоном, Алекс решил действовать смело.

У тебя есть навыки. У тебя есть доступ.

Алекс использовал и то, и другое, и, несмотря на сомнительную законность своих методов, ему удалось получить доступ к информации, к которой он не должен был иметь доступ, чтобы их выследить. Теперь на его экране отобразилось тревожное изображение. Алекс пытался придумать какое-нибудь безобидное объяснение тому, что он видит, но его разум возвращался к единственно логичному выводу… леденящему душу.

Тот, кто хочет уничтожить эту книгу PRH… убил автора PRH.

ГЛАВА 24

В темноте потайной ниши Лэнгдон изучал алфавитно-цифровую панель управления лифта в квартире Гесснер, мысленно вновь переживая их вчерашнюю встречу.

Гесснер была лишена чувства юмора и отличалась строгостью: бледная кожа, тонкие поджатые губы и туго стянутые волосы, как у танцовщицы фламенко. Лэнгдон сразу почувствовал неприязнь к этой нейробиологу. Та присоединилась к ним в баре Four Seasons, Cotto Crudo, после лекции Кэтрин.

— Доктор Гесснер! — тепло воскликнула Кэтрин, поднимаясь с места, когда женщина приблизилась к их уединённому столику в глубине зала.