Современный российский детектив - Анна Майская

медведь рухнул, постепенно «испуская» свой непримиримо воинственный дух. Отчаянные герои, подвергавшиеся немилосердным — да что там говорить? — все более безжалостным испытаниям, молчаливо смотрели на то, как чудовищный хищник, по своей силе в таежной области просто непревзойденный, теперь, поверженный, медленно и непонимающе расстается со своей и без того непродолжительной жизнью.

Итак, настало время вернуться немного назад и разобраться с тем, как же Марии удалось — так удачно, а главное, вовремя! — произвести такой необходимый и своевременный выстрел? Упав на землю, Вихрева находилась в обмороке не более двух-трех минут, а когда, постепенно «возвращаясь» в сознание, она наконец открыла глаза, то стала свидетельницей страшной картины, разворачивающейся прямо перед ее затуманенным взором: яростно рычащий зверь пытался стряхнуть со своей огромной спины спецназовского бойца, вторившего ему нечеловеческим голосом, а еще и цепко вцепившегося в его мохнатую шкуру.

Пока Вихревой удалось найти отлетевшее в сторону после медвежьего шлепка снайперское оружие, хищник уже повалил своего противника на землю и готовился умертвить его последним ударом. Медлить в такой ситуации было нельзя! Осознав, что имеет дело не с мистическим, сверхъестественным наваждением, а всего лишь со смертельно опасным животным, девушка мгновенно «собралась» с духом и твердым шагом приблизилась к уже торжествующему свою победу медведю, пытавшемуся убить самого близкого и дорогого ей человека.

И вот, лишь только зверь замахнулся для решительного удара и издал победоносный клич, отважная воительница, осуществляя в отношении Ивана (следует отметить, попавшему в эти затянувшиеся неприятности по ее так называемой «милости») очередную миссию по его спасению, вставила дуло своей винтовки в ухо этой громадины, состоящей из огромных костей, мощнейших мускулов и густой черной шерсти, после чего совершено хладнокровно нажала на спуск. Вот так, молодая деви́ца, имевшая невероятно заниженный социальный статус и всегда находившаяся в постоянной зависимости, постепенно превращалась в отчаянную, беспощадную к своим врагам, невероятно храбрую женщину-амазонку.

Глава XVIII

Пленение

Для отважных героев исход этого поединка на удивление оказался завершенным благополучно, однако, даже несмотря на это ощутимое обстоятельство, ни девушка, ни преданный ей мужчина, как в точности и их бандиты-противники, не смогли сомкнуть глаз из-за перенесенных в душе потрясений. От этой злосчастной встречи на груди у Ивана образовались четыре рваные раны, нанесенные огромнейшими медвежьими лапами, протянувшиеся от левого плеча и вплоть до самой печенки, а еще и, скорее всего, было сломано несколько ребер; такие предположения были сделаны из-за сильных болей, сопровождавшихся затрудненным дыханием.

Девушке вновь пришлось оказывать своему суженному необходимую первую помощь. Дотошно осмотрев поврежденные зверем места, она убедилась, что целостность грудной клетки, в принципе, не нарушена, что говорило также о том, что жизненно-важные органы не задеты; на ребрах, по всей видимости, образовались только лишь трещины, что хоть и являлось не очень уж благоприятствующий характеристикой, но с подобными телесными повреждениями совсем не требовалось немедленного хирургического вмешательства и возможно было пусть и с некоторым трудом, но все же более-менее потихоньку передвигаться — как правило, через пару недель от таких ранений не осталось бы и следа. Если касаться самих ран, то на груди они хотя и были довольно глубокими, но практически не кровоточили, что также обуславливалось физиологией человеческих организмов.

Оставшись довольной и самим осмотром, и сделанным собой заключением, Вихрева изготовила самодельный тампон, используя для этой цели свою вязанную черную маску, и туго перетянула грудь пострадавшего, изготовив повязку из его же нательного белья, как известно, отличавшегося у армейцев исключительно белым цветом.

Наутро, едва лишь рассвет окрасил кроны деревьев, они воочию смогли разглядеть того, с кем им пришлось столкнуться нынешней ночью — воистину! — это был огромный свирепый мохнатый представитель Сибирской природы; из описанных уже ранее характеристик совпадал его рост, достигавший двух с половиной метров, а также и вес, составлявший более пятисот килограммов, в своей холке он достигал высоты в полтора метра. Весь вид его был просто ужасен, и оба беглеца-поневоле мысленно возблагодарили Бога за то, что он позволил им избежать страшной участи — быть растерзанными этим яростным и безжалостным чудищем.

Иван, который — наверное, потому, что являлся мужчиной? — принимал на себя самые тяжелые удары Судьбы, учитывая его болезненные ранения, остался поддерживать огонь и заниматься приготовлением пищи; Мария же, как и накануне, заняла наблюдательный пункт на полюбившемся ей сосновом дереве, проросшим на окраине топи и отличавшимся исключительно выгоднейшей позицией.

Как и планировалось нынешней ночью, для привлечения внимания ненавистных врагов в противоположном лагере осталось трое бандитов, где старшим был назначен Петрович; в подчинение ему достались Башкан и, конечно же, Бутер. Осуществляя прикрытие своим товарищам, удалившимся для проведения основной операции, они исправно совершали короткие вылазки и, как только по ним открывали огонь, сразу же отползали обратно; затем, выждав какое-то время, они повторяли эти попытки, каждый раз разнообразя свои необычные действия то короткими перебежками из стороны в сторону, то ползком, то полу-приседом; при все при этом они, верные данным им атаманом инструкциям, настойчиво старались обозначать свои передвижения, находясь еще на самом краю редкого леса, чтобы противник открывал по ним так называемую упредительную стрельбу, не позволяя оказаться на открытом пространстве.

Как нетрудно теперь догадаться, оставшаяся часть банды в это же самое время совершала придуманный накануне маневр, в ходе чего, удалившись вправо на полтора километра, может чуть больше, преступники начали осторожно, по возможности ниже пригибаясь к расположенному над трясиной ковру, но вместе с тем и чрезвычайно уверенно продвигаться к намеченной цели. Шли они молча, стараясь издавать как можно меньше привлекающих к себе звуков; первым двигался, как-то́ и полагалось, конечно, Борисов: он лично, своим волевым решением, изъявил желание идти во главе своего небольшого отряда; за ним преданно двигалась Шульц; замыкали же цепочку Кирпич и Гаврила.

Ничего не подозревавший Ковров в тот же самый период занимался приготовлением завтрака. Опытный разведчик в последнее время был столько раз подвержен всевозможным жизненным испытаниям, очевидно направленным на то, чтобы проверить прочность его душевного равновесия и способность выживать в самых тяжелых жизненных неурядицах, что мозг, вероятно использовав все свои возможности, уже не осуществлял в достаточной мере всех своих функций; в конечном же счете следствием его рассеянности явилось то, что и внимание, и логическое мышление опытного бойца несколько притупились: он, благодаря случившимся с ним за последние сутки жизненным потрясениям, действовал скорее машинально, нежели чем рассудительно. Поэтому, наверное, для себя посчитав, что преследователи так и будут придерживаться выбранной ими тактики («вести» их по следу) и что будут пытаться прорваться к ним