Современный российский детектив - Анна Майская

— Машка, беги! — закричал он что только есть силы и потянулся к своему автомату.

— Не убивать!.. Только лишь оглушить, — вторил ему атаман.

Ковров не успел схватить свое автоматическое оружие: мощный удар прикладом в затылок обеспечил ему стойкую потерю сознания — бандиты в точности исполнили указание своего предводителя.

— Быстрее!.. К опушке! — продолжал командовать грозным тоном Борисов, вереща притом словно бы резанный. — Осмотрите там все деревья! «Сучка» должна быть где-то на них.

Семь человек, из двенадцати вновь пришедших, бросились к краю леса, располагавшемуся в двухстах метрах от лагеря; в последующем, так, как они прочесывали ту местность, надеясь обнаружить притаившегося на деревьях неуловимого снайпера, не действовал, наверное, ни один профессиональный отряд когда-либо существовавших спецназовцев. Было обследовано все: каждое дерево, каждый кустик, каждый холмик — однако все их усилия были напрасными и не увенчались успехом; недаром же говориться: вещь, спрятанная «под носом», находится труднее всего. Так было и в этом, ничем не отличавшемся, случае: Вихрева, находясь в «шаговой» доступности от основного состава группы, но немного не в том направлении, где должна была располагаться по мнению жестоких бандитов, надежно сохраняла в тайне свое действительное месторасположение, ведь никому даже в голову не могло прийти, чтобы искать ее там, откуда они минуту назад заходили, когда только брали в «живое» полукольцо этот маленький лагерь, ведь, как определенно считалось, та местность была уже ими осмотрена.

Закончив бесполезные поиски, через час преступники ни с чем вернулись к своему недовольному атаману. Роль докладчика взяла на себя Грета, возглавлявшая поисковый отряд:

— Там ее нет, — она запыхалась, — это точно! Мы осмотрели все, что только возможно; очевидно, везучей шлюхе в очередной раз удалось каким-то сверхъестественным чудом скрыться.

Если это предположение было правдой, то продолжать бесцельные поиски не имело дальнейшего смысла, тем более что на руках у них был теперь достаточно убедительный козырь — мужчина, судьба которого была беглянке совсем даже небезразлична; такое значимое обстоятельство давало определенную уверенность любому, причем и такому сомнительному и нетерпеливому человеку, каким всегда слыл Борисов, что девушка все равно последует вслед за ними и рано или поздно попадет в приготовленную ей и ловко расставленную ловушку.

Утвердившись в этой единственно правильной мысли, атаман не стал отдавать команду, направленную на продолжение поисков, но все же не смог удержаться, чтобы не крикнуть в окружавшую их «пустоту»:

— Я знаю, «сучка», что ты меня слышишь! Твой друг у нас! Можешь не сомневаться, что обращаться мы будем с ним очень «вежливо», да так, что если он проживет еще несколько дней, то я очень этому удивлюсь! В общем, слушай сюда: у тебя есть ровно пять дней, и если ты вдруг с повинной не явишься прямиком в нашу деревню, то можешь навсегда с ним проститься!

Так получилось, что, произнося свой монолог, он смотрел как раз в ту самую сторону, где скрывалась Мария, словно бы сама Судьба направляла этих двух совершенно разных людей, лишь по злой воле рока внезапно ставших врагами; она же в свою очередь, очевидно, готовила их к какой-то, только ей одной известной, самой последней встрече.

— Все, хватит тянуть наше время, — сказал «главбандит» несколько тише, уже обращаясь к своим верным подчиненным соратникам, — отправляемся на базу и будем ждать ее там. Обратно идти будем тем же путем, что и шли сюда ранее: я не хочу, чтобы эта «стерва» стреляла нам в спину. Здесь ничего ей не оставлять, а всё: еду, оружие, амуницию — их забираем с собой; пусть эта «тварь» попробует выжить в лесу в одиночку и оставшись без пропитания.

К Коврову к тому времени уже «вернулось» сознание. Остававшийся в ожидании атаман, пока его приспешники рыскали в поисках шлюхи, не поленился и самолично связал этого профессионального спецназовского бойца, невольно ставшего его пленником. Теперь Иван вместе со всей пленившей его бандой должен был проделать путь до той стороны болота и оставленной там «мототехники», чтобы затем отправиться в далекое лесное селение, где главарь и планировал устроить засаду, ставя своей конечной целью — схватить его любимую девушку. Спецназовец в душе страшно переживал, что, вследствие своих непродуманных действий, он теперь подвергал возлюбленную смертельной опасности, ведь тот факт, что она сразу же пустится за ним следом, не вызывал лично у него никаких, даже малейших, сомнений. «Лучше бы я погиб в схватке с этими мерзкими «отморозками», либо же надо было их спровоцировать, чтобы они меня непременно убили, но после стольких происшествий эта моя слабость…», — думал про себя разведчик, кляня Судьбу за ее такое к ним отношение, чудовищно жесткое и крайне несправедливое.

Глава XIX

Поменялись местами

Мария, будучи ни жива ни мертва, лежала в своем не столь далеко отдаленном от бандитов убежище; не сказать, что она при этом была очень напугана, но, без сомнений, можно утверждать, что девушка очень переживала из-за их такой грубой оплошности; кроме этого, она очень волновалась еще и из-за того, что ее любимый человек подвергался сейчас опасности, а она ничего не могла с этим поделать. Молча, без всхлипываний и рыданий, она обливалась слезами все то время, пока до нее доносились голоса ожесточенных «головорезов».

Как только они стали от нее удаляться, что можно было спрогнозировать по едва различимым шагам, Вихрева, словно притаившаяся в засаде волчица, выскочила из своего укрытия и твердым шагом направилась к краю леса, находясь в твердой решительности расстрелять в спину всех (сколько, естественно, сможет) не в меру неугомонных преследователей. В винтовке у Вихревой оставалось одиннадцать патронов, из которых один был «загнан» в патронник, а десять заряжено в магазине, но, кроме этого, еще десяток также рассыпано по карману — однако и это еще не все! — при ней же находился пистолет «Тульского Токарева», точно так же до отказа заполненный боезапасами, причем в полном своем количестве, равном девяти — и не меньше! — патронам; таким образом, она была полностью готова вести отчаянную борьбу, а учитывая ее непревзойденную меткостью, даже могла стать в том бою и вполне заслуженной победительницей.

Вместе с тем в этом, бесспорно праведном, устремлении ее ждало большое разочарование, и когда она заняла привычный ей наблюдательный пункт, приблизив к глазу окуляр прицела винтовки, то, обводя объективом прилегающую болотную территорию, с горечью в сердце, но вполне отчетливо убедилась, что в ее поле видимости никого из преступников, к ее великому сожалению,