Потерянный пазл - Вячеслав Анатольевич Егоров

спуститься до самого низа и, найдя там подполковника тащить его снова вверх. Вода немного помогла ему в этом. Вынырнув, Петр глубоко вздохнул, крепко удерживая подполковника. Тот не подавал признаков жизни, и Петру пришлось прижать его к лестнице. Обхватив руками подполковника под диафрагму, Петр надавил, и черная вода толчками вырвалась из горла подполковника, под каждое надавливание пока тот не закашлялся.

– Давай Леша сделай шаг, – хрипел Петр, теряя остатки сил. – Осталось немного…

– подполковника вырвало какой-то черной желчью но, несмотря на это в полуобморочном состоянии с усилием все же поднялся на ступеньку-скобу выше. – Молодец… – похвалил его Петр. – Давай еще шаг…

Они добрались до Лены в тот самый момент, когда и вода добралась до нее. Но там же она и остановилась. Они все втроем стояли, прижавшись к лестнице и Петр, удерживая подполковника, подумал, что если он выдерется отсюда, то обязательно вылечит свою болезнь. Как ни когда ему захотелось жить:

– «Это не как в Средней Азии», – мрачно думал он, тяжел дыша. Оставалось примерно еще метров пять вверх, и они доберутся до воздухозаборных решеток. А там… – «А там будет то, что там будет…» – решил он, толкнув подполковника:

– Давай Леша, пора идти, ну же… Не спи…

Подполковник ничего, не говоря, переступил на скобу выше и стал медленно пониматься. Петр, убедившись, что тот все же умудряется держаться за скобы, отстегнул Лену от лестницы, и они вновь поползли вверх как прежде: Петр на шаг вперед, затем подтягивает Лену, просовывает ее руки по локоть за скобу и вновь шаг вперед, а затем вновь…

Они нагнали подполковника уже у самого верха. Тот стоял на ступеньке и пытался открыть воздухозаборную решетку, но у него ничего не получалось. То ли сил не хватало, толь решетка был заперта снаружи. Закрепив Лену ремнем за лестницу, Петр поднялся к подполковнику, внимательно осмотрев решетку, понял, что никакого замка на ней нет – она просто банально заржавела.

– Дай я, – попросил Петр подполковника и тот молча сдвинулся в сторону. Петр поднялся выше и, упираясь головой о бетонный свод шахты, с силой ударил ногой по решетке. Та не поддалась, и Петр еще раз ударил по ней. Та вновь не поддалась. Свобода, до которой оставался один шаг, и который сделать мешала эта проклятая, решетка обозлили Петра. Он начал, остервенело пинать по решетки раз за разом пока не почувствовал что та начинает поддаваться. Вскоре решетка вылетела из проема и Петр, не удержавшись, полетел за ней, наполовину высунувшись из бетонного воздухозаборника. Дверь, распахнувшись до упора, по инерции вернулась, обратно прищемив Петру ногу.

– Бли-и-ин! – сдерживая себя от боли, прорычал Петр. Некоторое время он просто лежал на кромке проема, приходя в себя, затем, когда боль в ноге немного утихла, он повернулся к подполковнику. Тот с надеждой смотрел на Петра и Петр, заслонявший проем посторонился. Яркий свет осветил тусклое пространство шахты, и подполковник чуть заметно улыбнулся. Вид был у него тот еще. Грязный, осунувшийся, бледный…

– «Как утопленник», – не к месту пришла в голову Петру мысль, и от неожиданности он засмеялся.

– Что… смешного? – невнятно прошептал подполковник. – После того как Петр вытащил его из воды, это были его первые слова.

– Неважно, давай наверх, хватит мокнуть…

Через двадцать минут Петр, закончив вытаскивать Лену из шахты, и когда она, не веря своим глазам, сквозь слезы посмотрела на небо, сам он повалился рядом с подполковником. Тот все еще не мог прийти в себя. Напряжение последних минут не спешило его отпускать. Подполковник, лежа лицом вниз и тяжело дышал. Его еще раз вырвало остатками воды и черной желчью, но внешне кроме ссадин, синяков и кровоподтеков он не пострадал. Как и Лена, как и он сам впрочем…

– Свобода, – прошептал Петр, но его перегруженное сознание не выдержало, и у него закружилась голова. – «Только не сейчас…» – с досадой подумал Петр, теряя сознание – «Только не сейчас…»

Глава 07. Разговоры

– Ты как майор? – словно сквозь туман раздался знакомый голос. Он был уверен, что где-то уже слышал этот голос вот только нужно вспомнить где. Но вспомнить не получалось. Как только он пытался напрячься и сосредоточиться, его голова начинала раскалываться, а мысли разбегаться. Казалось еще чуть-чуть и нечто большое темное накроет его и уже никогда не отпустит, а там, в темноте, где нет ничего очень одиноко. На него не раз накатывала тьма, но никогда он не заходил в нее далеко, но только не в этот раз. Сейчас он практически там остался, поверив обещанием тьмы, что никакой боли больше не будет, будет только покой и свобода. Но что-то терзало его и беспокоило. Что-то такое о чем он не мог вспомнить но что-то очень важное… И этого голос, очень знакомый тоже напомнил ему о чем-то очень важном и незавершенном…

– «Я пойду и узнаю что да как», – сказал он тьме стоя у самого края ее владений. – «Посмотрю и вернусь…»

– «НЕ ХОДИ!» – прозвучал липкий и сильный голос тьмы. – «ТАМ ТЕБЯ ЖДУТ ТОЛЬКО СТРАДАНИЯ И БОЛЬ! СИЛЬНАЯ И ПОСТОЯННАЯ… ОСТАВАЙСЯ, ИДЕМ СО МНОЙ ТУДА, ГДЕ НЕТ НИ БОЛИ, НИ СТРАДАНИЙ… ТАМ НЕТ НИЧЕГО… ТАМ ТОЛЬКО ВЕЧНОСТЬ…»

Зов тьмы был настолько силен, что у него не оставалось сил ей сопротивляться и он, подняв ногу, собрался уже сделать шаг к ней. Но вновь его что-то отвлекло. Какое-то новое беспокойство или мысль о чем-то важном. Опустив ногу обратно, он повернулся и отодвинулся назад…

– «СТОЙ!» – загремела тысячеголосым хором тьма. – «ВЕРНИСЬ! ТАМ ТЕБЯ ЖДУТ ТОЛЬКО СТРАДАНИЯ И БОЛЬ…»

Но боль его уже не страшила. Он перенес ее так много, что практически сроднился с ней. Она, как и страх могла свести с ума, но могли быть и другом. Только нужно было вовремя взять ее по контроль, и не позволить ей управлять собой. Но это-то он умел. И страх и боль – два верных его товарища помогли ему там в яме…

– Как в Средней Азии, – прошептал он сухими губам.

– Что? Майор? Ты что-то сказал? Сестра он, кажется, очнулся! – вновь раздался знакомый голос. Он снова напрягся, пытаясь вспомнить, но новый голос отвлек его от этой попытки:

– Ох, господи! – вскричала незнакомая женщина. Ее голос стал, быстро удалятся, сопровождаемый дробным постукиванием. Затем раздался неясный стук и уже в отдалении раздался ее приглушенный крик: – Игорь Иванович пациент вышел из комы! Игорь Иванович! Да! Да! Тот самый! Петр Петрович!

Он осторожно открыл глаза и попытался сфокусировать взгляд. Мутное светлое пятно постепенно приобрело резкость