Макбет - Priest P大

Ло Вэньчжоу ощутил некую странность в этой ситуации, но у него не было времени обдумать всё как следует. Дун Сяоцин прорвалась через журналистов и вот-вот собиралась сбежать с территории клиники. Просчитав приблизительное направление её движения, Ло Вэньчжоу оббежал вдоль стены мимо беснующейся толпы, спокойно перешагнул через придорожные клумбы, а затем бросился в погоню, словно киношный мастер боевых искусств.

Голова у Фэй Ду гудела. Вид крови, вытекающей из живота Чжоу Хуайсиня, был подобен тяжёлому молоту, яростные удары которого безжалостно били ему в грудь, сотрясая душу внутри хрупкого тела.

Конечно, гемофобия доставляла Фэй Ду неудобства, но в повседневной жизни не так уж часто видишь кровь. Иногда юношу могло начать тошнить, если он порежет палец, но это всегда быстро проходило.

Фэй Ду не помнил, когда в последний раз мог сталкиваться с подобным зрелищем. Конечности не слушались его, а пальцы рефлекторно подрагивали. Все мышцы в теле мгновенно напряглись, и только благодаря этому он оставался в вертикальном положении. Со стороны он казался абсолютно спокойным, но сознание его было затуманено.

Фэй Ду до хруста сжал кулаки. Несмотря на бешено колотящееся сердце, он заставил себя отвести взгляд от свежей крови и широкими шагами направился к Чжоу Хуайцзиню. Тот в растерянности сидел на траве, упавшее инвалидное кресло придавило ему ногу. Фэй Ду схватил Чжоу Хуайцзиня за воротник и резко потянул.

– Брюшное кровотечение очень опасно. Скорее всего, повреждены важные органы, – процедил Фэй Ду. – Ты хочешь, чтобы он выжил? Если да, немедленно зови сюда лучших врачей! Президент Чжоу, я знаю, что ты не хромой, вставай!

Пошатываясь, Чжоу Хуайцзинь поднялся на ноги. Пару секунд он испуганно смотрел на Фэй Ду, а затем, словно очнувшись ото сна, схватил свой телефон.

Лежащий на земле Чжоу Хуайсинь напоминал выпотрошенную рыбу. Его окружала толпа, но никто не осмеливался подойти ближе. Чем больше он трепыхался, тем сильнее текла кровь. Чжоу Хуайцзинь сбивчиво позвал врачей на помощь, затем отбросил телефон и кинулся к брату, выкрикивая на ходу всякий вздор вроде «посмотри на меня» и «всё будет хорошо». По необъяснимой причине Фэй Ду приподнял свои мокрые от холодного пота ресницы и встретился глазами с Чжоу Хуайсинем.

Взгляд Чжоу Хуайсиня тускнел, становясь всё более рассеянным. Парень менялся с каждой секундой, превращаясь в груду органических отходов.

Фэй Ду не мог проникнуться в полной мере болью и тревогой других людей, но в инстинктивных попытках слиться с толпой тщетно старался понять, что в таком случае должен испытывать обычный человек. Сознание его разделилось надвое. Одна из половин ощущала тошноту и головокружение от вида кровоточащей раны, а другая, подобно дикому зверю, не могла оторваться от глаз умирающего. Он не видел перед собой Чжоу Хуайсиня, которого знал, и, несмотря на все усилия, не мог ничего почувствовать.

«Все боятся смерти, но это лишь страх неизвестности. Сама по себе смерть совсем не мучительна, напротив – она приносит некое наслаждение. Ты уже и сам это понял, верно?»

«Ты обратил внимание на взгляды этих умирающих животных? В их глазах отражается истина. Правда в том, что „жизнь“ – это иллюзия, созданная нервной системой».

«Сознание человека похоже на текущую воду. Оно ни на миг не останавливается, а смерть – это конечный пункт. Если ты не способен к самоанализу, ты не владеешь собственной жизнью. И чем больше от тебя ускользает, тем меньше шансов когда-нибудь научиться. Каждое мгновение приближает тело к смерти. И этот кожаный мешок, состоящий из углеводов, тебе неподвластен. Привязываться к нему – всё равно что испытывать чувства к свинине на своей тарелке. Похоже на бредовое расстройство!»

Тяжёлый запах крови заполнил ноздри Фэй Ду, и всё внутри него сжалось в тугой клубок. Выскочившие из здания клиники «Хэнъай» медработники с потными лицами окружили Чжоу Хуайсиня и начали оказывать экстренную помощь. Через некоторое время они погрузили его на носилки и умчались. Фэй Ду проследовал за ними до отделения неотложной помощи. Наконец он не выдержал и бросился в уборную, оставив Чжоу Хуайцзиня в одиночестве.

Дун Сяоцин только что попыталась убить человека на глазах у толпы. Девушка вся была вымазана в чужой крови, резинка для волос порвалась, а крупные локоны свободно ниспадали на плечи, развеваясь на ветру и прилипая к жуткому оружию у неё в руках.

– Дун Сяоцин! – Ло Вэньчжоу нёсся во весь дух, и расстояние между ним и Дун Сяоцин быстро сокращалось. Увидев, что девушка уже выскочила на дорогу, он крикнул: – Стой! Ты правда думаешь, что сможешь сбежать?

Видимо, силы Дун Сяоцин были на исходе – её шаги ощутимо замедлились. Услышав оклик, она вдруг обернулась и, глядя на Ло Вэньчжоу, направила на него нож. Капитан не боялся, что она его ранит, он бы и десятка таких не испугался. Однако он совсем не понимал, что ею движет, и, опасаясь, как бы она в истерике не покончила с собой, остановился в нескольких шагах поодаль.

– Успокойся. – Ло Вэньчжоу опустил руки и взглянул на Дун Сяоцин. Нужно было как-то заговорить ей зубы, и он начал как можно более спокойным и мягким тоном: – Послушай, девочка, человек, которого ты ранила, жив. Серьёзное наказание тебе не грозит. Не бойся, с тобой всё будет хорошо.

Дун Сяоцин пребывала в состоянии шока, но постепенно начала приходить в себя. Её рука, держащая нож, задрожала, то ли от страха, то ли девушка вдруг пожалела, что не нанесла Чжоу Хуайсиню ещё один удар.

– Я полицейский, – низким голосом продолжил Ло Вэньчжоу. Он достал своё удостоверение и показал его издалека. – Если тебе нужна помощь, скажи мне.

Дун Сяоцин отступила на шаг и наконец сфокусировала свой взгляд на капитане. Ещё мгновение – и маска безумия упала с её перепачканного кровью лица, обнажив неизбывное горе. Глаза у неё покраснели. В последнее время Дун Сяоцин казалось, что она стала немой: никто в целом мире её не слышал. И вот, повстречав наконец человека, готового с ней поговорить, она вдруг растерялась и не знала, с чего и начать.

Ло Вэньчжоу осторожно попытался приблизиться.

– Расслабься и положи нож. Он наверняка очень тяжёлый… Это опасно.

– Я… – Дун Сяоцин неосознанно опустила руку. – Мой папа, он…

Ло Вэньчжоу неотрывно следил за оружием в её руке, прикидывая, как будет лучше выбить его одним ударом. Он сделал ещё пару шагов и сказал:

– С твоим отцом поступили несправедливо. Мы это знаем. В будущем мы восстановим его доброе имя.

Дун Сяоцин неожиданно расплакалась.

– Это не было… несправедливо!

– Что ты сказала? – остолбенел Ло Вэньчжоу.

– Он один из них…

Внезапно ударил сильный порыв ветра, и словно из ниоткуда выскочил легковой автомобиль, промчался мимо, а затем резко развернулся, ускорился и врезался прямо в Дун Сяоцин. Ло Вэньчжоу даже не успел отреагировать, девушка взлетела в воздух, так и не договорив.

На лицо Ло Вэньчжоу посыпались осколки лобового стекла, подобно каплям дождя во время шторма. Водитель машины без промедления развернулся и, вжав педаль газа в пол, направился прямиком на капитана. Тот с нечеловеческим проворством отскочил в сторону, но одно из боковых зеркал всё же задело его и тут же сломалось. Не обращая внимания на резкую боль, Ло Вэньчжоу инстинктивно сгруппировался, чтобы не удариться головой об асфальт, и откатился подальше.

Преступник явно был опытный: понимал, что лишняя секунда на месте преступления – это риск. Он не стал тратить время на разворот и новые попытки, а просто ретировался, оставив Ло Вэньчжоу на обочине. В это время на дорогах было ещё пустынно, машина с разбитым лобовым стеклом со свистом умчалась прочь.

От сильного удара у Ло Вэньчжоу онемела половина тела. Ему потребовалось время, чтобы с трудом подняться на ноги. Свидетели этой жуткой сцены постепенно пришли в себя и бросились к нему. Ло Вэньчжоу же похромал к Дун Сяоцин, на ходу связываясь с управлением:

– Улица Наньшань, съезд со стороны задних