"Расследования Екатерины Петровской и Ко". Компиляция. Книги 1-30 - Татьяна Юрьевна Степанова

кто из них, из близнецов, там был с Машей Шелест и с теми двумя свидетелями, что, на свое горе, проезжали мимо и остановились узнать, в чем дело. А какая другая машина?

– Арендованная Эдуардом Цыпиным ретромодель черная «Волга» 1963 года, отреставрированная. Взята напрокат на целый день. Они забирали ее потом от его дома, пригнав его собственный «БМВ», который он оставил в гараже. По показаниям сотрудников фирмы, с Цыпиным была молодая девушка. Однако по фотографии дочери Финдеевой они ее опознать затрудняются – вроде она, а вроде и нет. На снимке она с длинными волосами, а теперь вроде как сделала стрижку и покрасилась, – Гущин тяжко вздохнул. – Вот так всегда, лишь бы розыск нам затруднить. Но есть адрес, откуда они «Волгу» забрали, – это у нас в Подмосковье и недалеко от Нового Иордана. Да и от Красногорска, от Ангеловых дач тоже недалече. Это Березовая роща – старые дачные участки Союза композиторов, а теперь там вместо старых дач виллы строят в лесу. Из местного отделения уже выехали туда оперативник и участковый проверить на месте – что и как.

– Но девушку могут держать не в доме Цыпина, у его брата Галича, сами же говорите, много домов, она может быть где угодно, – возразил Жужин.

– Пока это наш единственный шанс и единственный адрес, возьмем за основу версию о том, что в день аренды «Волги» с Цыпиным была все же именно Шуша – Марианна Финдеева. Надо еще проверить ее школу искусств на Арбате, где девочка училась, но этим уже займемся завтра после…

– После чего, Федор Матвеевич? – спросила Катя по Skype.

– После задержания, если повезет. Ночь скоро, сейчас все равно школа закрыта.

Да, вечер наступал как прилив – солнце садилось в тучи, сумерки сгущались, и небо – свинцовое и низкое – нависало над городом грядущей пеленой сплошного дождя.

Оксану Финдееву в третий раз уже в кабинете поили валерьянкой, а потом на машине вместе с оперативником отправили домой – к младшей дочери Жене, няньке, домработнице, дожидаться результатов по телефону.

– Долго здесь все очень, – сказал Басов Кате. – Можем вообще опоздать.

– Гущин делает все возможное, – ответила Катя. – Ты бы сделал больше на его месте, Федя?

– Я бы не стал церемониться с убийцей, – ответил Басов. – Ведь он там, в клинике, хотел убить больную на наших глазах.

– По-твоему, это было похоже на убийство?

– А по-твоему – нет?

Катя вспомнила снимки из пакета плотной коричневой крафт-бумаги. Там, на столе…

– Да, конечно.

– Жаль, что ты не дала мне с ним прямо там поговорить – в клинике, в машине на обратном пути. Потроха наизнанку! Мы бы сейчас все уже знали наверняка.

Катя смотрела на его лицо – такое молодое, пухлое, еще почти с детскими чертами и такое ожесточенное.

– Нет, Федя. Так, как ты собирался с ним разговаривать, я бы тебе не позволила никогда. Тебе при всех твоих огромных плюсах надо еще кое-чему поучиться.

– У тебя, что ли?

– У Гущина, – ответила Катя.

Шеф криминальной полиции возник по Skype в девять часов вечера:

– Только что разведка доложила – в Березовой роще есть движение. Дом на участке в два гектара леса, сплошной забор, строение новое кирпичное. Во дворе замечены машины – джип и «БМВ». В окнах на первом этаже – свет. Мы с группой захвата выдвигаемся туда немедленно. Вы тоже выдвигайтесь, вам там ближе, но без самодеятельности. Окажетесь раньше – просто ждите, наблюдайте. Мы их не спугнуть должны, а взять с поличным. Усек, прокуратура?

– Усек, – ответил следователь Жужин. – Я беру Лаврентия Тихвинского с собой. Может пригодиться для беседы с кровными родственниками – всеми, какие там у них имеются.

Однако оказалось, что давать какие-то указания и строить планы по поводу времени и расстояния в Подмосковье вечером воскресенья – дохлый номер.

Две оперативные машины Новоиорданского ОВД, едва попав на МКАД, вклинились в пробку – горожане, дачники возвращались домой после выходных. И напрасно Жужин сражался с навигатором, рвал в клочки карту и ругался с гаишниками по телефону – они тоже застряли в этой же самой великой пробке.

Пока дотащились до съезда, пока мчались, колесили объездными… короче говоря, прибыли в Березовую рощу позже Гущина и команды, катившей из Москвы в область по зеленой волне.

Темный лес.

Редкие огни – там, где-то… Катя все всматривалась в эту тьму.

Кирпичный дом на старом заросшем лесом участке за высоким сплошным забором.

Когда Катя, Басов, Жужин, оперативники и Лаврентий Тихвинский под конвоем подъехали, дом был уже окружен – полицейские машины, черный пикап спецназа.

И полковник Гущин с мегафоном в руках.

– Выходите! Немедленно отпустите заложницу!

Все пока как-то смахивало на фарс. Мирный дом за забором светился огнями. И Катя начала уже сомневаться – а не ошиблись ли они адресом, не обмишулились ли вообще, окружив честных обывателей, словно злодеев во вражеской крепости.

Но тут в свете мощного прожектора, направленного на дом силами спецназа, в окне второго этажа возник силуэт.

Девушка стояла на подоконнике, держась за створки окна.

– Я не заложница! Я тут сама, по своей воле. Что вам здесь надо?

Следователь Жужин быстро вытащил снимок пропавшей Марианны Финдеевой – сравнил: она или нет? Подстава?

Катя никогда Шушу не видела. Они все никогда ее не видели и не ждали от нее подвоха. Беды.

Полковник Гущин крепко сжал мегафон. Он не обратил внимания ни на подоспевшие из Нового Иордана «приданные силы», ни на Лаврентия Тихвинского в наручниках на заднем сиденье машины, ни на Жужина, ни на Катю.

Мельком он глянул на Федора Басова и сразу же отвернулся.

– Немедленно покиньте дом! Отпустите заложницу! Эдуард Цыпин и Владимир Галич, я обращаюсь к вам, я знаю, что вы там. Выходите! С нами ваш брат-близнец. Ваш дом окружен силами полиции!

Гущин проводил ритуал – как шаман перед штурмом. И они все это знали – и по эту, и по ту сторону забора.

Там, в доме…

Они втроем сразу поднялись наверх – в большую спальню. Шуша встала у окна.

– Они меня увидят. Я с ними поговорю, они уедут. Я не заложница! Я тут по своей воле…

– Не уедут они, – сказал Владимир Галич.

– Я тут по своей воле! Что вам надо? – во всю мощь своих легких крикнула в окно Шуша.

– Не уедут они, а мы не можем сдаться, малыш, – Владимир Галич, обняв ее, оттащил от окна. – У нас труп этой девки в подвале.

Эдуард Цыпин с грохотом открыл встроенный шкаф-купе.