Цезарь: Крещение кровью - Владислав Викторович Морозов

Шит, что он приезжал исключительно затем, чтобы вдали от лишних глаз — то есть от Тани — полюбезничать с ней. Даже в лес пошел искать ее. Нечего давать ей повод задирать нос.

Ленку с Олегом Таня нашла довольно быстро; они безоговорочно поддержали ее предложение возвращаться. Они еле тащили свои корзины, ставшие вдруг неподъемными, с трудом переставляли ноги, обутые в облепленные грязью резиновые сапоги. Разговаривать не хотелось; Таня чувствовала, как нарастает напряжение. Странная штука — усталость: пока она твердо не решила, что сбор грибов закончен, бодрость сохранялась, а стоило повернуть к дому, как сразу захотелось все бросить и упасть. Дурное настроение усиливалось не только от мысли, что до дачи им топать не один километр, но и из-за усилившегося дождя.

Когда они подходили к даче, шел ливень. Не летний — теплый, обрушивающийся сплошной стеной, а осенний — ледяной, резкий. Ленкин брат вслух размечтался, что отец разрешит промокшей до костей молодежи пропустить по сто грамм — для сугреву, чтобы не простудиться. Налетел ветер; Таня съежилась в ожидании, пока Олег ухитрится просунуть руку в щель калитки и открыть щеколду. Со вздохом облегчения она собралась последовать за ним, но наткнулась на его спину. Олег пятился, оттесняя девушек, одновременно пытаясь непослушными руками захлопнуть перед - собой дверцу. Слегка отупевшая от усталости Таня ничего не понимала, но, когда Олег повернулся лицом, ей стало не по себе — он был смертельно бледен, губы прыгали, он пробовал что-то сказать, но не мог.

Ленка оттолкнула его, ворвалась в калитку... Медленно, зажав уши ладонями, Таня осела на землю... От звериного, жуткого вопля звенело в голове, она зажмурилась, и тогда перед глазами мелькнуло яркое видение — Матвеев, в черной, блестящей от дождя коже... В долю секунды она поняла все. Стреляли вовсе не охотники — трагедия разыгралась здесь, на Ленкиной даче.

Но при чем здесь Матвеев? Молодой парень с доверчивыми ореховыми глазами и обворожительной улыбкой — и бандит?! Хотя... "Гане припомнились все его странности — его непонятная работа, его самостоятельность, его замкнутость. У него всегда были деньги, он никогда не «стрелял» пятерку до стипендии, он купил машину, учась на первом

Курсе — ну откуда у студента такие средства? Объяснение могло быть только одно — он бандит.

Ленкин отец лежал на спине, раскинув руки; светлый песок дорожки почернел, пропитавшись кровью. Ружье валялось рядом, и чуть в стороне — мертвая собака, общая любимица Аида... Ленка билась в истерике, Таня успокаивала ее, прекрасно понимая тщетность своих усилий. Приехала милиция, «Скорая»; спрашивается, зачем трупу врач

Их начали допрашивать; внезапно Таня осознала, что судьба Матвеева в ее руках. Стоит ей сказать, что она видела его и Соколова на опушке всего через полчаса после убийства, и он загремит за решетку. Вряд ли он сумеет выкрутиться. Она отчетливо вспомнила, как летом они валялись на безлюдном маленьком пляже на берегу Оки, совершенно голые, он гладил ее по спине, говорил какую-то чушь, а ей, разомлевшей на солнышке, было лень отвечать ему... Всего несколько ее слов — и все их маленькие чудесные праздники никогда не повторятся. Впрочем, они и так не повторятся — она больше не рискнет оставаться с ним наедине. Или рискнет? Нет, так нельзя. Он убил отца ее лучшей подруги, убил из корысти, нельзя его покрывать.

Она колебалась и тогда, когда их допрашивали, отвечала машинально. Только потом она поняла, что не выдала Матвеева. Ей стало немного жутко и почему-то весело — теперь она с точки зрения правосудия такая же преступница, она его сообщница. Таня истерически расхохоталась, но никто этому не удивился; врач, сделавший Ленке какой-то укол, после которого она перестала кричать и только всхлипывала, подошел к Тане. Она безропотно приняла лекарство, едва справляясь с приступами судорожного смеха. Это шок, уговаривала она себя, это пройдет. Завтра вас будет почти по-прежнему, вновь на лекциях рядом с ней сядет Матвеев. И Таня будет смотреть на мир такими же невинными глазами, как и он. Все останется по-прежнему. Только Ленкин отец убит, а она теперь сообщница бандита...

А ТАК ПОЯВИЛСЯ ЯКОВЛЕВ

Апрельское солнышко высушило трассу. Это оказалось весьма кстати, потому что ехать по мокрому асфальту на лысой резине — удовольствие, сами понимаете, ниже сред

Него. Настроение у Валеры Яковлева тоже было апрельским и совсем не рабочим.

Глянул в зеркало заднего обзора — никого на хвосте. Красота! Правда, при воспоминании о склоках с бригадиром колонны солнце моментально потускнело. Надо же, сволочи, что приспособились делать — пристраиваются в хвост и всех клиентов переманивают. Мало им показалось, что Яковлев работает на самой старой машине в парке. Валера выругался сквозь зубы: механики, падлы, заодно с бригадиром, так что свою тачку он ремонтировал сам. Доходило до маразма: подрядился соседу по дачному поселку дачу строить, каждый выходной мотался к черту на кулички на Волоколамку, а халтурные деньги отдал за ремонт машины вместо того, чтобы на себя потратить или матери отдать. И ведь чинил не в парке — там ее доконали бы, — съездил к ребятам в Медведково, в автосервис. Посмотрели там на него дикими глазами: дурак он, что ли, за свой счет государственную машину ремонтировать? Зато сделали тачку на совесть. Валера только резину да украшенное трещинами лобовое стекло менять поопасался — в ту же ночь ушли бы, и концов бы никто не нашел. Ремонта хватило на два месяца, и опять пришлось лезть в движок. Валера едва не плакал с досады; ребят из автосервиса винить не стоило — тачка рассыпалась от старости. Оставалось только молиться, чтобы не развалилась прямо на ходу.

А увольняться не хотел. Из самолюбия, из упрямства, еще черт знает почему, но не хотел. Стыдно было даже представить себе, что он может сдаться, уступить — он, Валерий Яковлев, никогда никому не кланявшийся. Поэтому' он упорствовал, ежедневно наживал лишнюю головную боль, несколько раз его били, но лизать пятки бригадиру он не соглашался.

В конце концов Валера решил, что вспоминать таксопарк в такую погоду — просто грех. Весна, а он о дерьме всяком думает. Нехорошо, товарищ Яковлев, мысленно укорил сам себя.

Эх, познакомиться бы с хорошей девчонкой! Валера остановился на перекрестке, рассеянно провожая взглядом пешеходов. Эта — уродина, и та — не