Ловушка на оборотня, или Встреча на краю… весны - Алёна Александровна Комарова

— Сессию сдай и уходи — посоветовала она.

— Нет. Не получается. Я тут прикинул… посчитал…

— Наконец-то считать начал. Это радует.

— Если я сдам сессию, в армию незачем идти, а если не сдам, то меня сразу призовут.

— Плохо ты посчитал. — Лера терпеть не могла манипуляции.

— Да? Что?

— Тебя не сразу призовут, а через год. Тебе ведь сейчас семнадцать.

— Ага — поникшим голосом ответил горе-студент, но тут же воскликнул: — это ничего не меняет. Останусь без образования. Год пошатаюсь и всё, в стройбат.

— Ну так в армии тебя перевоспитают, Сыромятин. Ты станешь дисциплинированным, научишься выполнять приказы, расставишь приоритеты между учёбой и гуляньями.

Она смотрела на него и понимала, что он очень хочет остаться в колледже (образование здесь ни при чем), всему виной любовь к свободе и байки о том, что в казарме, как в тюрьме.

Жизненная практика показывала, что ребята после службы сильно отличаются от не служивших. Они серьёзные, повзрослевшие, ответственные. Это огромный плюс для Лёшки Сыромятина.

— Я расставлю, просто не пойму что такое приоритеты.

«Балбес» — прошуршала в голове мысль голосом Юлии Васильевны, но Лера ответила:

— Главное преимущество одного или другого.

— А, да-да, я тут уже все расставил.

— Боюсь спросить как. Ладно, кто не допускает тебя к сессии?

Сыромятин был подготовлен, всучил ей листочек. Мятый, с жирным пятном на имени животновода. Как всё совпало.

Список оказался огромным. Да, она за год не обойдёт всех преподавателей, чтоб уговорить их хотя бы допустить Алексея Сыромятина к сессии, а это всего лишь первый шаг, сдавать сессию ему придётся самому. И пойдёт он копать траншеи от забора и до весны, как товарищ прапорщик прикажет.

— Сыромятин, ты вообще на пары ходил?

— Да — со стуком приложив руки к груди, ответил он.

— Юлию Васильевну сразу отсюда вычёркиваем. Она тебе задание дала, готовь. Так что крутись как хочешь сам.

— А остальные?

— Иди на пары. Что у тебя сейчас?

Парень затруднялся ответить. За год он не успел выучить расписание, потому что негоже, по его мнению, забивать голову пустяками.

— На стенде посмотришь — подсказала Лера, но парень, наверное, и не знал, где стенд с расписанием.

— Ну да, — неуверенно почесал он затылок.

— Сыромятин, — сделала она ударение, — если я сейчас увижу из окна, что ты выходишь из здания колледжа, я рву этот листок на мелкие клочки.

— А нет-нет-нет. Я весь день буду в колледже. Даже вечером пойду в эту как её… там где книги… читалку.

Очень явно на горизонте маячила служба в Армии. И мозоли от ботинок, и казарма, и обед по расписанию. И прапорщик махал ему лопатой, приглашая в райский уголок.

В перерывах между парами Лера прошлась по преподавателям. Именно поэтому у неё не было времени даже на кружечку кофе в обеденный перерыв, потому что список Сыромятина не заканчивался. Ругая его на чём свет стоит, ругая себя, что возложила на себя его проблемы, она ходила от преподавателя к преподавателю, из кабинета в кабинет, обещала взять на поруки «балбеса», выслушивала вместо балбеса всё, что о нём думают, думала точно также и прогоняла безжалостные желания самой отвести парня за ручку в военкомат и мечты встретить его через год со скупой слезой на глазах.

Сделав минимум на сегодня, Лера с облегчением вздохнула. Список чудо-диво студента, без пяти минут солдата, она разложила от простого к сложному. Сложными оказались три преподавателя, которые не то, что на уступки студентам не пойду, они и преподавателям ни в чём не помогут. Принципиальные и противные, такие же, как жирное пятно на листочке Сыромятина.

Между делами её посещали воспоминания вчерашних убийств и похищение Жени, но об этом нужно было думать основательно и в тишине. А такие излишества в колледже не предусмотрены. Поэтому она оставляла мысли на более спокойную обстановку. Но на самом деле малодушничала и в этом себе не врала. Ей было страшно думать о том, что происходит вокруг неё. Поэтому проблема Сыромятина ненадолго её отвлекла от собственных проблем.

Лера кое-как провела четвертую пару и вернулась домой. Ещё с вечера договорились с Виталием, что встретятся часа в четыре, чтобы обсудить дальнейшие действия, хоть и хотелось возложить все дела на полицию, но где-то в глубине сознания горел красный маячок, сигнализирующий, что нужно действовать самой. Компания Виталия её уже не раздражала. Даже наоборот. Чувствовалась какая-то поддержка, и появлялись силы двигаться вперёд. Если бы не он, она так и осталась лежать на полянке возле бассейна и трупов. Если уж копнуть глубже, то если бы не он, она бы на эту полянку никогда и не попала. Но, так или иначе, она хотела, чтоб он был рядом в это сложное время.

В холле Леру встретил огромный чемодан на колёсиках. Юля окончательно переехала к ней, прихватив с собой квартиру.

Она услышала приглушенный голос Виталия и звонкий голос подруги. Его шутки ей нравились. И не только шутки. Юлька положила на него глаз, мечтала отдать руку и подарить сердце. Вообще она щедрая.

Лера заглянула в кухню, где ей тут же предложили:

— Лера, кофе будешь? Виталий приготовил. С лавандой и шоколадом. Очень вкусно.

— Буду — отозвалась Лера. — Сейчас с детьми поздороваюсь и приду. Они, кстати ели или опять за играми забыли?

Лера видела, как вытягивается лицо Юли и испуганно вытаращила на подругу глаза. Юля быстро соображала, но ответила медленно:

— А их дома нет.

— Как нет? — Внутри всё подскочило и перевернулось.

Виталий же подскочил из-за стола. Взрослые по очереди помчались на второй этаж и заглянули в детскую комнату. Домой они не возвращались. Компьютеры выключены.

— Да я бы их видела — сказала Юлька. — Я в пятнадцать минут двенадцатого уже приехала. Правда сидела всё время на кухне. Но они бы мимо меня не проскользнули.

— Где же они? Они уже как час должны быть дома.

Лера уже набирала номер сына и дочери, чередуя звонки то одному, то другому. Оба не отвечали. В голове бились острые как самурайские кинжалы, мысли, пронзали сознание. Предчувствия были основаны на последних событиях. Женя пропал. Петю убили. Все это настолько близко к её семье. Надо было не отпускать сегодня детей в школу. Оставить дома. Увезти. Спрятать. Их выкрали, как и отца. А если им дали по голове. Господи. Не дай бог. И сейчас держат их троих в холодном сыром подвале со связанными за спиной