Синяя рука - Эдгар Уоллес

Ева вздохнула свободнее, когда Гроут положил шприц на место. Вдруг поезд так резко затормозил своё движение, что Ева едва не упала со своего сидения.

— Наверное, случилось несчастье!

— Не думаю, — засмеялась Дигби. Он спокойно привёл в порядок своё платье и только после этого выглянул в окно. Вдоль состава ходили с фонарями железнодорожники и что-то выясняли. Вдруг Дигби преобразился. Он открыл дверь и приказал Еве: «Выходите!».

— Но мы ещё не доехали до станции!

— Живо выходите за мной и не забывайте о своём обещании.

Он помог ей сойти по ступенькам и повел в сторону от железнодорожного полотна. Трава была высокая, и ноги у Евы сразу промокли. В длинном платье идти было трудно — мокрый подол сковывал движения, но Гроут крепко держал её за руку и шёл вперёд, не сбавляя шага. Он, очевидно, хорошо знал дорогу. Так они шли минут 15-20. Вдруг Дигби остановился и прислушался. Ничего… только шелест листьев и шум моросящего дождя. Ева обернулась и увидела, что поезд пошёл дальше, и удивилась, почему он остановился в открытом поле.

— Я мог бы поклясться, что слышал шаги в этом болоте. Впрочем, некогда исследовать, нас ждёт автомобиль.

Они вышли на дорогу и идти стало легче. А вскоре они уже садились в автомобиль.

— Проклятый дождь. Но я на него не очень сержусь — он помог нашему бегству.

Дигби зажёг карманный фонарь, и в автомобиле стало светлее.

— А где ваши туфли?

— Я потеряла их по дороге.

— Бьюсь об заклад, что вы это сделали не случайно. Наверное, хотели оставить след.

— Не говорите глупостей, мистер Гроут. Это же не мои туфли. Как же по ним определить, что именно я проходила по полю?

Дигби промолчал. Через несколько минут машина остановилась около маленького домика. Она хотела выйти вместе с мужчинами, но Дигби воспротивился:

— Я вас понесу. А вы, — обратился он к шофёру, — подготовьте автомобиль к поездке.

В комнате было тепло — видно, камин горел давно. Свет не зажигали. Когда водитель приспособил автомобильную фару для освещения дальней комнаты, глядя на Дигби, Ева ужаснулась. Его седой парик совершенно раскис, и грязного цвета волосы почти целиком закрывали его лоб. Платье было забрызгано грязью, у туфель отклеилась подошва. У Евы вид был не лучше, но это её не беспокоило. Ей хотелось поскорее согреться у камина. Дигби вышел из комнаты и отдавал кому-то приказы. Человек, с которым он говорил, как показалось девушке, не был шофёром. Ей показалось даже, что она уже слышала этот голос раньше. Даже вспомнила где. Однажды они с Джимом видели, как этот человек выходил из дома Гроутов.

— Вам следует переодеться, — сказал Гроут, возвращаясь с чемоданом в руке. — Здесь всё необходимое.

— Ваша забота обо мне трогательна до бесконечности, — сказала Ева презрительно.

Дигби рассмеялся.

— Мне очень нравится видеть вас именно такой — задиристой, энергичной. Если бы вы принадлежали к тем жалким существам, какими являются другие женщины, я бы давно с вами справился. Ну, ничего, и на вашу гордыню найдётся у меня оружие. Напрасно вы думаете, что сможете меня презирать.

Когда он вышел, Ева поставила у двери стул таким образом, чтобы с другой стороны нельзя было повернуть дверную ручку. Затем быстро разделась и насухо вытерлась простынёй. Чистая одежда приятно холодила тело. Теперь можно и осмотреться. Впрочем, в комнате было всё просто, как в тюремной камере: кровать, стул, за окнами решётки, обои были изорваны в клочья и лоскутами свисали со стен. Она попробовала рукой пошатать металлические прутья, но они не поддавались. Выход из комнаты наверняка охранялся, но Ева всё же решила убедиться в этом. Едва она вышла в коридор, как наступила на руку Вилли, который спал на полу.