Дорога к Тайнику. Часть 1 - Мария Владимировна Карташева

Спустя некоторое время, Игорь, Толик и Софья пробрались по снегу к машине Сапонина, помогли вытащить её из снежной ловушки и направились в город.

* * *

Лашников вернулся в отделение. Он остановился на пороге, вдохнул морозный воздух и посмотрел на небо. Подступающий вечер уже чертил сумерками всё вокруг, стало заметно холодать, и наконец перестал идти снег. Игорь толкнул дверь и зашёл внутрь.

— Серёга, как дела? — майор устало облокотился о стол дежурного.

— Пока тихо, — поднял на него глаза собеседник. — Так, мордобой один и пара заявлений о краже: мелочёвка всякая.

— И это не может не радовать, — Игорь потёр глаза и вдруг замер, так как от дверей донёсся женский крик:

— Не трогайте меня руками! — послышалось из-за тонкой перегородки. — Ага, двери он мне придержал, извращенец!

По характерному мягкому звуку гэ и быстрому говору Лашников узнал давнюю знакомую.

— Твою маковку, опять Терещенко, — прошипел дежурный.

— Знаешь, а пусть даже она, только бы не очередное убийство. Олеся Петровна, как же я рад вас видеть, — выдохнул Игорь, выйдя навстречу грузной женщине, закутанной в меха. Голову её венчала шляпка с ярким пером.

— Дякую, за такой привитний приём, — недоверчиво покосилась на него посетительница, — но я уже битый день пытаюсь шмыгнуть сквозь ваших вертухаев.

— Пройдёмте в кабинет, — сделал приглашающий жест Лашников. — Негоже в коридоре принимать такую важную даму.

— Ой, ваш подхалимаж мне лестен, — Олеся Терещенко стала тяжело подниматься по лестнице. — Я, конечно, таки сочувствую вашему горю, но нельзя же пренебрегать простыми обиженными гражданами, — дама остановилась перед дверью кабинета Лашникова. — Ну, шо вы стоите стоймя, дверь откройте, — она выразительно подёргала за ручку.

— Проходите, — Игорь нажал на ручку и распахнул дверь. — Ну и кто на сей раз вас обидел?

— Ой, хто только не хает одиноку женщину, — Терещенко промокнула платком совершенно сухие глаза. — Они ж вот сейчас придут с доносом, но я опередила эти злые языки.

— На вас снова жалобу несут? — Лашников посмотрел на неё.

— Вы не подумайте, я не за этим, я откровенно дати помощи. Чтобы наклёп не возводили на мене. Они ж вам бодягу эту принесут, и вы будете тратить своё драгоценное время, вместо того чтобы поспать и кофа выпить.

— Трогательно, что вы так заботитесь о моём распорядке дня, но я думаю, что найду минутку и обязательно ознакомлюсь с тем документом, который вы так нежно назвали бодягой.

— Так я россиян погано разумию, — развела пухлыми ладошками дама, сверкая кольцами.

— Ой ли? Недавно я слышал, как вы на отборном и ошибочно считающемся исконно русском языке общались с рабочими, которые ставили вашу палатку на рынке.

— Хм, так а они ж другой мовы ни разумиют, черти, — невозмутимо пожала плечами женщина, — пришлось выучить. Иначе, где они работу, бестолочи, найдут.

— Вы прям филантром, Олеся Петровна.

— Ой, тока давайте без оскорблений, гражданин-начальник! — рубанула по воздуху ребром ладони Терещенко. — Они ж мене ещё и дом ставити, одно мучение с этими лаптями.

— Простите, не подумал, — тень улыбки появилась на лице Лашникова.

— Дядько Андрей тогда в гости до мэне пришёл. Я ему там вещи с прошлой коллекции собрала: треники там, майки разные. Мы с ним горилкой это сбрызнули, и я его проводить пошла. Смотрю, в конце улицы Лариса идёт.

— Вы что, знали Ларису? — Лашников медленно поднял на неё глаза.

— Що у вас тут следствие или богадельня? — женщина повертела головой, осматривая кабинет. — Як Олэся Тэрещенко и не знает доньку такого уважаемого начальника всея полиции. Ти думай, шо гутариш.

— И правда, чего это я, — Лашников покачал головой. — Что было дальше?

— А дальше, а дальше я вспомнила, — Олеся хлопнула ладонью по столу, — что этот подлюка, бригадир, под шумок у мене пятьдесят тысяч взял, и я записать забыла. От паразит!

— Не отвлекайтесь, — Лашников внимательно смотрел на неё.

— Дальше я в дом пошла, а дядько Андрей к себе потопал. В сторону Ларисы.

— А что ж он мне не сказал?

— Дядько Андрей старый, як пень в лесу. Он, во-первых, не помнит нэ чого, во-вторых, живучи по принципу: нэ просили, нэ казав. Давно живёт, много видел. Ты сходи до нэго, он може чого вспомнит.

В этот момент двери распахнулись, и в комнату с огромной коробкой вошла Варвара.

— Здравствуйте. Не помешала? — девушка с выдохом поставила коробку на стол. — Мы там закончили.

— Ой, доня, заходи, нам прятать нечего, — Олеся внимательно посмотрела на Лашникова, потом перевела взгляд на Варвару. — Пошла я, Игорь Ляксеичь. Заболтали вы меня, а мне ещё с этим дурнем разобраться треба.

— А что с заявлением-то? Хоть на какую тему? — Лашников положил в папку так и неиспользованный бланк протокола.

— Якой заявой? — Олеся нахмурилась. — А, так они впаивают, что я яку скамейку опрокинула, когда свой забор переносила на ихний участок. Тоже мне историческа ценность! Що там таке ценного, може она там невинность потеряла? Хотя, судя по её поведению она до сих пор при ей, — Олеся махнула рукой. — Придут, пошли ты их, — Олеся громко объявила, куда именно отправить истцов. — Курвы две! — задержавшись на секунду, она ещё раз посмотрела на Варю и утвердительно кивнула. — Вот цэ одобряю! Да, там ещё из машины махал кто-то деду Андрею, и они за руку здоровкались.

Варвара удивлённо смотрела на закрытую дверь.

— Кто это был?

— Местная рыночная бизнесвумен, — Лашников поднялся из-за стола. — Так, мне надо бежать, у меня появилась важная информация.

* * *

Игорь пересёк пару улиц, повернул в тёмную подворотню, и уже через минуту стучал в обшарпанную дверь, из-за которой вкусно пахло жареной картошкой. Вскоре он услышал кряхтение и оханье за дверью.

— Ну кого там нелёгкая принесла? — проскрипел голос деда Андрея.

— Это Игорь Лашников.

Дверь открылась, и на пороге возник дед Андрей в тулупе, надетом на голый и не по-старчески мощный торс.

— Картохи на шкварках хочешь? Баба моя напекла.

— Нет, спасибо, — Лашников помотал головой. — Поговорить надо.

— Ну, пошли на улицу. Я покурю маненько, а то дома вонять будет.

Они вышли в разукрашенную морозом ночь. Где-то далеко колыхалась луна, и её свет словно растворил бродившие несколько дней над городом тучи.

— Хорошо, распогодилось. А то я ужо с лопатой породнился, — хохотнул старик.

— Дед Андрей, вы с Олесей Петровной встречались недавно?

— Было такое. Только бабке моей не говори, заревнует, — дед Андрей рассмеялся своей шутке. — Олеся на соседский участок забор свой вклячила, вот я и слухал, как она с сёстрами Тарасовыми собачится. А что, и в театр