Мороженое для горячей штучки - Татьяна Луганцева

На протяжении пяти лет учебы мало что изменилось. Сама Серафима к концу обучения тоже уже поняла, что журналист из нее никакой. И вот со своим хорошим образованием Сима пошла к тем, кого она знала и не боялась с детства, то есть к книгам. Пошла она с большим удовольствием в библиотеку младшим сотрудником, дослужилась до старшего, а это плюс пять тысяч зарплаты к первоначальной ставке в пять… Плюс дотация, итого тринадцать тысяч в месяц, и это для Москвы. Да что там говорить! Жила Серафима очень бедно, но на вопрос людей, как на такую зарплату можно прожить, она пожимала плечами и отвечала, что можно. Конечно, она на всем экономила. Из одежды она вообще редко себе что приобретала, и то по острой необходимости, на дешевых рынках, в недорогих магазинах на распродажах, пытаясь придерживаться строгого, классического стиля, чтобы не выглядеть совсем уж не модно. Вот этой зимой модны высокие сапоги, и стоят они в начале зимы очень дорого, Серафима не могла их себе позволить. В конце зимы они стоят уже в несколько раз дешевле, Сима их покупала, но надеть эти сапоги она могла лишь на следующий сезон, когда в моду входили угги или короткие сапоги на платформе. А она в своих высоких уже не смотрелась. И так всегда. Поэтому Серафима предпочитала одеваться в классическом стиле, что модно на все времена. Да и вообще она любила простые, неяркие, удобные вещи, они были в ее вкусе. Питалась она тоже скромно, покупала недорогие продукты в магазинах «эконом-класса». Если и брала мясо, то варила суп сразу на три-четыре дня. Конечно, изыски в виде икры, ананасов и рябчиков были не для нее, как и для многих российских людей вкупе с одинокими пенсионерами. Да и в ресторан Серафима не ходила, очень редко в кафе быстрого и дешевого питания. Но она ни на что никогда не жаловалась. Серафима не ходила в кино, потому что и дорого, и не с кем, но она продолжала с удовольствием читать. Книги в наше время – дорогое удовольствие, но Сима работала в библиотеке и пользовалась служебным положением, брала книжки, иногда раритетные и очень умные, относясь к ним аккуратно, читала их, потом относила на работу. И это было самым сильным развлечением для нее. К слову сказать, бабушка Симы умерла, еще когда она училась на третьем курсе института.

Серафима осталась одна в малогабаритной двухкомнатной квартире в пятиэтажной «хрущевке». Ее связь с Катей и ее мамой никогда не прерывалась. Они тут же предложили Симе всяческую помощь и даже пригласили жить к себе, чтобы она не оставалась одна. Катя пошла по стопам мамы – училась в педагогическом вузе, чтобы тоже стать педагогом. Но вот предмет она выбрала тот, в котором была отличницей, – математику. И уже на четвертом курсе она выскочила замуж за своего же преподавателя. И тут Сима сама предложила молодым пожить у нее в квартире, а сама переехала к Анне Григорьевне. У Екатерины в скором времени еще и дочка родилась, а вот Серафима так и не вышла замуж, что было не странно, зная ее нелюдимый характер. И ведь нельзя сказать, что за всю ее жизнь мужчины не обращали на нее внимания. Обращали, смотрели, потому что под скромной, простой одеждой угадывалось стройное, красивое тело. У Симы было прелестное лицо с большими светлыми глазами, правда, слишком серьезными и холодными. Светлые волосы натурального приятного цвета она почти всегда собирала сзади в хвост. От мужчин она шарахалась, как от чумы, она просто сразу как-то зажималась и закрывалась. Причем пока шли дружеские отношения, она могла разговаривать с мужчинами. Но стоило им сделать хоть малейшее поползновение в сторону изменения отношений, попытаться перейти на другой уровень – флирта, ухаживаний, как Серафима сразу словно деревенела и столбенела. Это как с журналистикой.

Мама Кати не раз говорила с ней по-женски о семейных ценностях, в душе понимая, что Сима выросла совершенно без опыта каких-либо отношений с противоположным полом. С детства ей внушалось, что общение с мужчинами до добра не доведет.

– Серафима, ты очень хорошая, красивая и порядочная женщина. Ты должна выйти замуж, родить детей, жить долгой и счастливой жизнью. Это же совершенно нормально! Вот и у Кати семья, и ты должна последовать примеру подруги. И тебе будет легче жить и материально, и морально!

– Да мне и сейчас хорошо, – отвечала Сима, переводя неудобный разговор в шутку, – или вы избавиться от меня хотите?

– Конечно, нет!! Я просто счастлива, что живу с тобой, но у женщины должна быть семья! Ты же хочешь детей?

– Детей хочу… – улыбнулась Сима, – но без мужа это невозможно. А вот человека, мужчину я найти не могу…

– Как не можешь?! Надо же знакомиться, искать! Они же на дороге не валяются!

– Где искать? – спросила Серафима.

Анна Григорьевна посмотрела на нее и вздохнула.

– Действительно, где? Тебе лучше не знакомиться на улице, в Интернете… Ты такая наивная и невинная, тебя обманет любой. Ты просто находка для аферистов и мошенников!

– Я слышала о том, что иногда мужчины обманывают богатых женщин и обкрадывают их. Альфонсы. Но я не думаю, что эта категория мужчин заинтересуется мной, – улыбалась Сима, – чего мне бояться?

– Это точно! Бедны мы, педагоги и библиотекари, как церковные крысы. Только по телевизору хорошо говорят о прибавках! На самом деле интеллигенция просто голодает и тощает.

– Тощает – это точное слово! – продолжала веселиться Серафима. – На то мы и интеллигенция, чтобы затянуть пояса потуже и интеллигентно вздыхать дальше.

– Моль белая! Это про нас!

– Мышь серая! А насчет того, чтобы стать матерью… – задумалась Серафима, – так какая из меня мать? Что я могу дать сыну?

Анна Григорьевна удивленно уставилась на свою почти что дочь.

– Почему сыну? Может, у тебя родилась бы дочь? – спросила она.

– Не знаю… Всегда думала об этом, и не оставляет меня предчувствие или ощущение, что у меня родился бы сын. Без отца мальчику никак нельзя. А может, я опять ищу отговорки, лишь бы оправдывать и дальше свое одиночество и спокойствие.

– Как что ты ему можешь дать? Любовь! Заботу! Свой ум, свой взгляд на жизнь. Ты – глубокий и цельный человек! Тебе есть что сказать, есть что дать.

– Сейчас, Анна, такая обстановка у нас, что я со своими взглядами на жизнь могу только работать в библиотеке или пугалом на огороде стоять. И даже это никому не нужно. Я же и памперсы не смогу ему купить, и питание, и игрушки. Сейчас все так дорого. У других детей будут компьютеры, дорогие игрушки. А мой что? Нет, это невозможно! Даже если он вырастет интеллигентным, я-то взрослая женщина, все понимаю, и сердце будет кровью обливаться. На пособие, что мне выплатят, я долго не проживу, и в школу сейчас ребенка собрать – легче застрелиться. Мы в свое время образование бесплатное успели получить, и не самое плохое. А теперь все платное в основном, я не смогу дать стоящее образование сыну. Рождение ребенка – это большая ответственность, тем более когда самой за тридцать уже. И если ты не можешь обеспечить его на первых порах жизни, то лучше и не надо, – говорила Серафима о своем наболевшем. Становилось понятно, что она думала об этом, и не раз.

– Ты одно забыла, – сказала Анна Григорьевна.