Ход белой королевы - Алексей Кузьмич Евдокимов

Ознакомительный фрагментрождения. А теперь появление, в столь неурочный час, у нее на квартире Федорова, после стольких месяцев расставания. Она сразу поняла, что все это не спроста. Наблюдая за Дмитрием Николаевичем, она заметила, что он сильно волнуется, хотя всеми силами и старается это скрыть. "Вот опять галстук поправляет!" — усмехнулась она, отмечая в очередной раз знакомый ей жест. Эту его привычку она заметила еще в прошлом году в Альпах. И единственной причиной такого поведения Федорова, считала она, могли быть только какие-то чрезвычайные обстоятельства. Очевидно, в Москве что-то случилось, и раз он приехал сюда сам и без предварительного звонка, что-то очень важное.

Закончив одеваться, она посмотрелась на себя в зеркало, расправила на майке складки, образовавшиеся после стирки и, надев туфли на высоком каблуке, пошла в гостиную. Дмитрий Николаевич сидел на диване и просматривал свежие венские газеты. Взглянув на вошедшую девушку, он понимающе улыбнулся.

— Ты прямо хорошеешь с каждым днем! Садись, пожалуйста. — он указал рукой на место рядом с собой. — У меня скоро самолет, а я с тобой еще о многом хочу поговорить.

Подойдя к дивану, Надежда смахнула с одеяла на пол несколько окурков и, вздохнув, присела рядом с ним.

— Расскажи, пожалуйста, как ты здесь живешь? — попросил Дмитрий Николаевич, внимательно разглядывая ее сильно располневшую с большой, налитой грудью, фигуру.

Надежда пожала плечами и, откинув сползшие на лицо еще не успевшие высохнуть волосы, спросила.

— Ну а что рассказывать?

— Мне все интересно! — ободряюще улыбнулся Дмитрий Николаевич, поправляя галстук. — Слышал, ты замуж собралась?

Надежда смущенно опустила вниз глаза.

— Собираюсь… — она сделала небольшую паузу, и, заметив в глазах Федорова интерес, продолжила. — А живу, в общем, неплохо. Работы в агентстве не очень много. Три раза снималась для журналов. Один раз для рекламы, сама уж не помню чего. Пять раз в показах участвовала здесь в Вене. Так что работа в основном сидячая, — она грустно улыбнулась и положила ладонь на свой выпирающий из-под майки живот. — Поэтому фигура быстро портится. Не успеешь глазом моргнуть, а уже лишних килограммов столько! — она с безнадежностью махнула рукой.

— Понятно, — Дмитрий Николаевич качнул головой. — А то я уже подумал, что ты в положении.

— Ну что ты! До этого еще далеко. — залилась краской смущения Надежда. — С диеты слезла. Да и родители жениха просто закормили. Как к ним не приедешь на ферму, обязательно гуся зажарят, да еще пожирнее стараются выбрать. Я вначале отказывалась. Так они обижаться стали. Эгон говорил, что, когда они меня первый раз увидели, даже испугались. Думали больная. Такая худющая была.

— Ясно. А платят в агентстве прилично?

Надежда поморщилась.

— Когда как… — ответила она, теребя руками край одеяла. — Денег на жизнь пока хватает. Твои переводы регулярно получаю.

Снова кивнув головой, Дмитрий Николаевич посмотрел в окно и, стараясь придать своему голосу безразличный тон, спросил.

— С личной жизнью, как я понимаю все в порядке?

После некоторой паузы Надежда, медленно подбирая слова, ответила.

— Да вроде бы да. В декабре свадьба будет.

— И кто он? — с напускным равнодушием поинтересовался Федоров.

— Эгон Барр. Ты его не знаешь. У его отца под Веной небольшая мебельная фабрика. Парень вроде ничего. Мой ровесник. Любит меня.

Дмитрий Николаевич быстро взглянул на девушку.

— А ты его?

Выдержав его взгляд, Надежда пожала плечами и с вызовом ответила.

— Раз согласилась… значит люблю!

— Не очень ты похожа на счастливую невесту. — с грустью в голосе, заметил Дмитрий Николаевич.

Нахмурив брови, Надежда встала и, громко стуча каблуками туфель, подошла к окну. Несколько минут она смотрела на улицу. Затем повернулась к дивану и, уже спокойным тоном произнесла.

— А ты знаешь… Мне, недели две назад Гонгадзе звонил. Поздравлял с днем рождения. Приглашал приехать в Москву. Хочет со мной зачем-то встретиться.

— Ну, надо же! Совсем забыл! — Федоров с досадой ударил себя ладонью по лбу и, положив на колени, дипломат, раскрыл его. Он достал оттуда небольшой, перевязанный красной ленточкой сверток, встал и, подойдя к девушке, вручил его ей.

— Это тебе! Поздравляю тебя Надя! — он улыбнулся, но тут же погасил свою улыбку, и она у него вышла какая-то жалкая и не искренняя. — Желаю тебе счастья! Ты его давно заслужила.

— Спасибо! — Надежда откинула с лица рассыпавшиеся волосы и смущенно посмотрела на Федорова.

Их глаза встретились. Надежда покраснела и вдруг, взяв его за отвороты пиджака, притянула к себе и, зажмурив глаза, быстро поцеловала в губы. Секунду они стояли рядом. Затем Дмитрий Николаевич шагнул назад, повернулся и, подойдя к дивану, сел на прежнее место.

— И что ты решила? — спросил он, стараясь не смотреть на девушку. — Поедешь к Гонгадзе?

Надежда долго молчала, не сводя с него своих зовущих глаз. Потом, словно очнувшись, с грустью произнесла.

— Скорее всего, не поеду. Зачем мне теперь все это, раз свадьба на носу.

Дмитрий Николаевич согласно кивнул головой.

— Раз свадьба скоро, то ехать, конечно, не следует.

Он вдруг стал что-то искать у себя в карманах и, не найдя этого, зачем-то встал и, чуть помедлив смущенно сказал.

— Я, кстати, там его недавно видел. Похоже, он тебя не забыл. Прощение просит. Говорит, его Виктория с толку сбила. Такого про тебя наплела!

Надежда язвительно усмехнулась.

— Что-то добрый он стал слишком! Не похоже на него.

— А куда ему деваться? — продолжил Дмитрий Николаевич. — В посольстве не стали передавать австрийцам материалы на Морозова и Гонгадзе, а ограничились только Олегом и Стасом. Им еще долго в тюрьме придется посидеть. Похоже, наверху решили ими пожертвовать, чтобы этот скандал замять, но Гонгадзе прекрасно понимает, что в любой момент материалы на него могут попасть куда надо. Он сейчас все валит на Морозова, а тот на него. В общем, в Москве теперь такая склока идет! — Федоров поморщился и с брезгливой миной на лице махнул рукой.

Надежда пожала плечами.

— Какая разница, кто отдавал приказ — он или Морозов…

— Я к чему, собственно, это говорю. — помедлив, пояснил Дмитрий Николаевич. — У меня к тебе Надя будет, одно предложение… — он сделал паузу и с грустью посмотрел на девушку. — На первый взгляд очень странное. Но я надеюсь, ты правильно меня поймешь. Мне очень не хочется тебе его делать. Но, к сожалению, другого выхода у меня нет. Поверь мне! — он замолчал. Затем с трудом выговаривая каждое слово, спросил. — Ты не хочешь вернуться к своей прежней жизни? Лучшие мировые курорты. Тусовки со столичным бомондом. Элитные магазины. Драгоценности.

Увидев написанное на лице девушки изумление, он добавил.

— При встрече со мной, Гонгадзе просил тебе передать, что, если ты