След на болоте - Андрей Анатольевич Посняков

Игнат Ревякин был человеком добросовестным и честным, хоть и немножко грубоватым… для некоторых. За словом в карман не лез и к начальству особого пиетета не испытывал. Наедут — так мог и ответить. За что и был когда-то «сослан» из райцентра на периферию, в Озерск… Там и прижился, и вот дорос почти до начальника. Сам начальник, старый фронтовик, подполковник милиции Иван Дормидонтович Верховцев, Ревякина хвалил, защищал и, в очередной раз собираясь на пенсию, прочил на свое место.

Крепко сбитый, с широким волевым лицом и короткой — ежиком — стрижкой, Игнат чем-то напоминал боксера-тяжеловеса и характер имел точно такой — бойцовский. Однако, получив должность, уже неплохо освоил и бюрократическую науку — все ж опер, не кто-нибудь! Вот и дополнительную ставку участкового уполномоченного недавно выбил… Все-таки два участковых на такой «куст», а не один!

— Матвей Африканыч, что-то у нас участковый где-то запропал! Тебе не кажется?

— Может, нашел чего? — вытащив из чемоданчика фотоаппарат «ФЭД» третьей модели, обернулся Теркин.

— Да и Мезенцева где-то черти носят! — Ревякин нервно посмотрел на часы…

Вот не любил он так — стоять без дела, распоряжаться… Впрочем, что сейчас было делать? Местность всю уже осмотрели, грузовик руками из болота не вытащить — оставалось лишь ждать.

О пропаже леспромхозовской «Татры» с шофером, кассиршей и зарплатой заявили вчера вечером. Директор лично заехал на своем «Москвиче». Еще бы, такое дело! Выехали еще в полдень, и с тех пор ни слуху ни духу. Хорошо хоть маршрут был известен…

Вот в урочище и нашли, в Гнилой Топи! Все, как и предсказывал Теркин, Матвей Африканыч… В здешних местах издавна проживало много староверов, потому такие отчества, как Африканыч, Дормидонтович, никого из местных не удивляли.

— Много у них денег-то было? — сделав пару снимков, поинтересовался криминалист.

— Около тридцати тысяч…

— Ого!

— Вот и я говорю… Ну что? Еще разок дорогу осмотрим?

— Так ведь смотрели уже!

— И что? Мало ли, вдруг что-то важное упустили?

Вообще-то, ради такого дела можно было бы прихватить и служебную собаку с кинологом… Однако всю ночь напролет хлестал дождь — настоящий ливень, так что какая уж тут собака! Какие уж тут следы. Если что и было — смыло все ко всем чертям. И все же хоть что-то надо было найти, хоть какую-то зацепку…

* * *

Пока замначальника отделения и техник-криминалист мерили шагами раскисшую от дождей грунтовку, помощник оперативного уполномоченного Мезенцев с новым участковым, младшим лейтенантом Сорокиным, бросив мотоцикл, ходили вдоль речушки. Заброшенную деревню они уже успели осмотреть, ничего подозрительного не обнаружив. Да и кому нужно было туда заходить? Хотя, может, местные рыбаки…

— Ну неужели никого с ночевкой не принесло, а, Василий? — Обернувшись, Мезенцев посмотрел на участкового — тщедушного чернявого парня с небольшими усиками. Сорокин, вообще-то, был из Тянска и свое назначение в Озерск воспринял как-то не очень. Но где было место, туда и пошел… вернее сказать — направили. С начальством не поспоришь!

Пока что младший лейтенант приглядывался к участку, ездил на казенном «Урале» по деревням, так сказать, знакомился. Жил он пока у себя дома, в Тянске, приезжая на работу каждый день на первом же рейсовом автобусе. Правда, по правилам, участковый должен жить на участке, и начальник отделения подполковник Верховцев обещал решить этот вопрос в самое ближайшее время.

Максим Мезенцев — младший опер или, как официально именовалась должность, «помощник оперативного уполномоченного», пока что жил с мамой и в ближайшее время переезжать никуда не собирался, поскольку был еще не женат… хотя имел кое-какие виды. А вот его младшая сестра Катерина не так давно вышла замуж за участкового уполномоченного Дорожкина, и их дочке, племяннице Светочке, уже исполнилось больше года. Максим же… Крепкий и красивый парень с густыми светло-русыми волосами, с ясным и прямым взглядом всегда нравился девушкам… одна даже — подружка младшей сестры — все три года писала ему в армию письма… А потом выросла и уехала в Ленинград, учиться на юриста. Если бы не уехала, может, что и сложилось бы, однако пока вот так…

Да, еще имелась у Макса подруга в Тянске, из бывших школьных, и с той-то все было по-взрослому… Но тоже что-то не срослось — слишком уж меркантильной оказалась… и это еще мягко сказать! Так что в свои двадцать три года Максим Мезенцев считался в Озерске завидным женихом — тем более что он учился заочно и уже со следующего года мог претендовать на лейтенантское звание и на полную должность, без всяких там «младших помощников». А это и уважение, и оклад не как у сержанта.

* * *

— Так и кому тут ночевать-то? — потянувшись, зевнул Сорокин. — Всю ночь ведь ливень!

— А вчера? — тут же парировал Макс. — Дождь-то не с утра начался… Кто-то, может, и был… да задержался — тот же дождь и пережидал.

— Так в деревне никаких следов! Значит, никого и не было.

— Могли в палатке… или в шалаше… Ищем!

* * *

В заброшенной деревне Ляхтино из десятка изб укрыться или заночевать можно было лишь в двух, и то с большой осторожностью. Сгнило давно уже все! Так что проверку провели быстро — никаких свежих следов. Верно, с зимы еще никто в избы не заходил — печки не топил, оставленные охотниками крупы и соль не трогал.

— Все же я думаю, что у городских нынче три выходных выпало, — шагая по узенькой тропке, вслух рассуждал Мезенцев. — День Победы сегодня — пятница. Потом суббота, воскресенье… Неужто родственников деревенских навестить никто не собрался? Да на рыбалку… А?

Тут Максим был прав, с недавних пор девятое мая — День Победы сделался выходным днем, а потом ввели и пятидневную рабочую неделю… Правда, далеко не для всех, о чем не преминул заметить и участковый:

— Пятидневка-то только у некоторых. Ну на «Техприборе», на «Металлическом»… Ох, звали меня туда — чего, дурак, не пошел?

— И правда, чего не пошел? — съязвил Макс.

— Сам не знаю, — пожал плечами Сорокин. — Романтики, наверное, захотелось… Не знаешь, Дорожкин когда из отпуска выйдет?

— Х-хо! Да он только ушел. С Катькой собрались родственников в Саратове навестить.

— Ого! Когда ж он появится?

— Да к июню должен.

— К июню…

— Ну, пошли, к речке пройдемся…

* * *

Участковый с тоской посмотрел в затянутое серыми облаками небо. Вот ведь денек нынче… Выходной, чтоб его… Праздник! Сколько планов было… А тут — на тебе… Хотя дядька-кадровик не зря велел хотя