Растворенные - Сара Блэдэль

Его обвинения и упреки никак не действовали на Дею. Наклонившись вперед, она поинтересовалась, когда он сам в последний раз видел свою жену.

Клаус сгорбился. Глядя на него, Лиам отметил отчаяние, проступившее на лбу глубокой морщиной. Темные волосы тренера, обычно зачесанные назад, все время падали на глаза, оттого что он беспокойно ерошил их. Лиам знал, что семья Лаурсенов живет в Томмерупе на улице Бухвальда. С Шарлоттой он был знаком по неформальным встречам родителей в ватерпольном клубе, но не имел ни малейшего представления о жизни семьи и круге общения.

– В последний раз я видел ее сегодня утром. В половине седьмого, когда она уезжала на фитнес. Она тренируется в клубе «Прекрасная форма» в комплексе «Томмеруп» три раза в неделю. У нее была с собой сменная одежда – после тренировки Шарлотта обычно принимает душ, а потом едет прямо на работу. Когда уходила, она сказала, что вечером заедет в магазин по пути домой, а потом заберет детей.

Он уткнул лицо в ладони. Было видно, как трудно ему справиться с эмоциями.

Лиам внимательно смотрел на Клауса. Изучал движения рук, отметил блуждающий взгляд, когда тот беспокойно проводил рукой по волосам. Он пытался увидеть признаки того, что Клаус чувствует вину или лжет, но видел лишь неподдельное отчаяние и страх.

– На утренней тренировке она была. Я поговорил с ее подругой – они вместе ходят в зал. Ничего необычного. Расстались после тренировки, и Шарлотте надо было проехать всего лишь несколько сотен метров на велосипеде до школы.

Он пристально посмотрел на Дею, казалось, он жалеет, что дал волю чувствам.

– Такого никогда прежде не было… Никогда. Поэтому я уверен, что с ней что-то случилось. Какая-то беда!

– Но ведь люди довольно часто исчезают, – сказал Лиам. – И на самом деле почти всегда пропавший человек объявляется и без наших розысков.

– Шарлотта никогда бы не поступила так с нашими детьми. Черт возьми, это я и пытаюсь донести до вас! Ты ведь их видел, правда? У Оливера синдром Дауна. Ты ведь должен понять, что это на нее совсем не похоже?

– Извини, я не очень хорошо знаю Шарлотту, Клаус.

– Да, это так, но вы не можете не понимать, что случилось несчастье!

Клаус наклонился вперед и снова закрыл лицо руками.

– Жена стала жертвой какого-то преступления, и вы должны мне помочь.

– Конечно, мы поможем, – быстро ответила Дея. – Но, кроме того, что вы не знаете ее местонахождения, есть ли какие-то обстоятельства, заставляющие вас считать, что речь идет о преступлении?

– Речь именно и идет о преступлении!

Клаус резко выпрямился и стал загибать пальцы, перечисляя все факты.

– Ее мобильный выключен, и кстати, я не сказал про ее велосипед. Она должна была поехать на нем на работу, но мы нашли его за мусорным контейнером у спортивного комплекса.

– Мы? – перебил его Лиам.

– Или, точнее, Питер, муж Беаты, пастора, нашел его. То есть ее друг, но это неважно. Я тоже пытался найти велосипед, когда закончил тренировку и обнаружил все пришедшие сообщения. Потом бросился домой, чтобы проверить, а вдруг она там. Думал, может, она упала в обморок. Может быть, ей стало плохо и она поехала домой. Представлял себе, как она лежит где-нибудь, беспомощная, и не может никому позвонить.

Его глаза увлажнились, когда он вспомнил о детях. Сказал, что сегодня они ужинают у пастора и ее друга Питера.

– Мне кажется, ее велосипед поставили туда после того, как я уехал с работы.

– Могла ли Шарлотта сама оставить там велосипед? – спросил Лиам.

– Зачем ей оставлять велосипед за контейнером и потом куда-то вообще исчезать? – Клаус нервно заерзал в своем кресле.

– Да для этого может быть множество причин. Может быть, она уже забрала его, пока ты тут у нас сидишь.

– Нет. Питер повесил на него замок, который лежал у него в машине.

Лиам поднял брови.

– Питер, это муж пастора?

– Да. Это он привез меня сюда к вам. И сразу же уехал, ведь дети сейчас у них.

– Ну тогда если она раньше не позвонит, то позвонит, когда найдет свой велосипед с новым замком, – сухо сказала Дея.

Лиам откашлялся.

– Моя коллега права, – сказал он. – Нам нужно немного больше фактов, указывающих на то, что Шарлотта пропала, прежде чем мы сможем официально объявить ее в розыск. Но, вне всякого сомнения, мы со всей серьезностью относимся к твоему заявлению. Поверь мне, мы откроем дело на основании этого заявления, как только сможем.

– Простите, Клаус, я прекрасно понимаю, что мои слова могут показаться довольно жестокими в вашей ситуации, но вот если бы речь шла о ребенке, мы бы сразу же подняли на ноги все службы, однако в данном случае речь идет о взрослой женщине… Вам следует вооружиться терпением, подождать, пока жена вернется домой, – вставила Дея.

Лиам кивнул, он нисколько не возражал и к тому же почувствовал облегчение, что именно Дея со свойственной ей прямолинейностью объяснила Клаусу все как есть.

– Она наверняка скоро вернется, – ободряюще произнес он и добавил: – Но если Шарлотта не вернется домой к утру и не позвонит, мы завтра объявим ее в розыск.

Клаус неохотно встал вслед за Лиамом и Деей.

– Но ведь обычно говорят, что если кого-то похищают, то надо действовать быстро, и что первые двадцать четыре часа – самые важные, если мы имеем дело с преступлением?

Глаза его снова заблестели, он в отчаянии сжал руки.

В воздухе повисло молчание, никто ему не ответил.

Клаус покорно покачал головой, сунул руку в карман и вытащил скомканный листок бумаги.

– Если вы узнаете что-то, так или иначе связанное с Шарлоттой, то, пожалуйста, позвоните мне. Если вам сообщат о несчастном случае, о человеке без сознания, о чем угодно. Пожалуйста, позвоните. Даже если это будет ночью.

Он развернул листок бумаги и, написав на нем номер своего телефона, протянул Дее, потом повернулся к Лиаму.

– У тебя есть мой мобильный, звони, когда что-то появится.

Дея уже собралась было сложить листок, но остановилась в замешательстве, заметив текст на обратной стороне:

Аллах не простит идолопоклонничества. Он прощает тем, кому пожелает, другие грехи, но тот, кто служит другим богам, кроме Аллаха, ушел далеко от истины.

– Что это такое? –